«Будем замещать американских производителей»: Орешкин о сотрудничестве с Китаем, регулировании кредитования и Росстате

— Максим Станиславович, в чём главная особенность форума? Какие итоги ПМЭФ-2019 вы считаете наиболее значимыми?

— Особенность форума в этом году заключается в том, что он проходит на фоне новых событий в мировой экономике, а если быть точным — в глобальной экономической политике. То, что сегодня происходит с торговыми войнами, санкциями и постепенным расползанием мира на несколько лагерей, некоторые эксперты де-факто называют началом новой холодной войны.

Я считаю, что между США и Китаем сегодня началась такая «cтолетняя война» — противостояние платформ развития. На этом фоне знаковым событием стало участие в форуме председателя КНР Си Цзиньпина. Его выступление и обсуждение этой проблематики было центральной темой форума.

В то же время, помимо обсуждения глобальной повестки, было множество соглашений, проведены переговоры, деловые сессии с разными странами — сделать удалось всё. У нас в этом году рекордное представительство иностранных компаний. Президент Путин провёл встречу с бизнесом, где обсуждались вопросы дальнейшей работы и новых совместных инвестиций. В этом плане каждый последующий форум у нас приобретает новое качество именно с точки зрения практических результатов.

— О чём Россия и Китай договорились в ходе встречи представителей бизнеса?

— Отмечу, что ещё перед форумом был официальный визит председателя Си (Цзиньпина. — RT). Обсуждался большой круг вопросов, и президент Путин, выступая на пленарной сессии, об этом многократно говорил — про количество направлений сотрудничества, которые мы заключили с Китаем.

У нас уже качественно иной уровень экономических взаимоотношений: $108 млрд — это та сумма товарооборота России и КНР, которой удалось достичь в 2018 году. Но мы не останавливаемся на достигнутом. Программа, в которой содержатся направления нашего партнёрства на ближайшие годы, направлена на достижение следующей целевой отметки по объёму торговли — $200 млрд к 2024 году.

Другими словами, речь идёт об удвоении товарооборота, и здесь мы двигаемся шаг за шагом по каждой отрасли — от традиционных секторов энергетики до сферы новых технологий.

Есть, например, уже и конкретные результаты. Речь идёт о соглашении о поставке сои из России в Китай. Таким образом, мы будем замещать американских производителей и у них «отъедать» долю китайского рынка. Тем не менее много вопросов пока остаются открытыми, поскольку в общей сложности работа идёт по 19 направлениям сотрудничества.

— На какую сумму планируется реализовать совместные проекты с Китаем в ближайшие несколько лет?

— У нас проектов много. Есть межправительственная комиссия по инвестициям, и в общей сложности планируется выполнить 70 проектов на $120 млрд к 2024 году.

• © Алексей Никольский/РИА Новости

— На форуме вы говорили о торговой войне между США и Китаем, которая, на ваш взгляд, может продлиться в течение десятилетий. С чем связана такая оценка? Что может ожидать экономику России в условиях глобальных торговых войн?

— У торговой войны Пекина и Вашингтона есть глубинные причины. Де-факто сформированы две платформы развития, которые одновременно во многом дублируют друг друга и конкурируют между собой. На этом фоне, особенно с учётом влияния бизнеса на принятие решений конгрессом через механизм лоббирования в США, американские предприниматели пытаются защититься от конкуренции с китайскими партнёрами. Как мы видим, эта защита происходит не совсем в соответствии с законом и нормами международного права, а поэтому вызывает много вопросов.

Россия будет сотрудничать с теми, кто согласен работать на принципах открытости, равенства и взаимовыгоды. Мы видим, что такое партнёрство и сотрудничество у нас сейчас есть с Китаем, Японией, с государствами Юго-Восточной Азии и со многими европейскими странами.

Стоит отметить, что количество представителей европейского бизнеса, которые приезжают на форум, только увеличивается. Мы видим продвижение в плане улучшения отношений с ЕС. На форуме я с немецкими партнёрами подписал первый за несколько лет межправительственный меморандум «Партнёрство для эффективности». Да, соглашение пока нельзя назвать прорывным и переворачивающим страницу того негатива, который был в последние годы, но это первый шаг в позитивном направлении.

— В рамках одной из сессий вы также отметили, что Россия и Белоруссия на уровне центробанков обсуждают возможность создания единой валюты. В чём основная цель этой стратегии?  

— Важно понимать: то, что сейчас мы делаем с белорусскими партнёрами, происходит в рамках договора, заключённого между двумя странами ещё в 1999 году. В документе прописан целый ряд направлений, по которым будет двигаться создание Союзного государства. У нас есть ранее принятые планы, и сейчас мы проводим ревизию того, как именно мы будем выполнять достигнутые договорённости между двумя государствами.

Договоры ратифицированы. Сейчас мы с коллегами проходим по каждому из них. Там есть и вопросы промышленной политики и налогов, бюджета, единой валюты, социальной политики. Все эти направления там явным образом отражены. По вопросам единой валюты, конечно же, работает Центральный банк. Регулятор независим от правительства, поэтому вопрос создания единой валюты находится вне компетенции кабинета министров.

Ещё раз подчеркну, что мы с Белоруссией не выходим за рамки уже заключённого союзного соглашения. Мы выполняем то, о чём страны договорились ещё 20 лет назад.  

— На одной из сессий ПМЭФ вы рассказали о растущей угрозе закредитованности населения и предупредили о риске рецессии в 2021 году. Банк России, в свою очередь, не видит серьёзных рисков и говорит о стабильной ситуации на финансовом рынке. С чем связаны опасения Минэкономразвития? Планирует ли ведомство в связи с этим менять макропрогноз на 2020 и 2021 годы?

— Время нас рассудит, кто прав, а кто нет. Я надеюсь, что Центральный банк окажется прав, и рецессии не будет. Но я точно не имею права молчать и открыто заявляю, что вижу очень большие риски. Они связаны с двумя факторами.

Во-первых, речь идёт структуре кредита тем группам населения, которые несут максимальную долговую нагрузку. К сожалению, это группа с невысоким уровнем дохода. И понятно, что такое кредитование не приводит к увеличению уровня потребления, а ложится тяжёлым бременем на этих людей — больше 1 трлн рублей в виде процентов ежегодно. То есть эта нагрузка затрагивает не всё население, а только не самую богатую его часть. При этом, если взять сферу, где работают микрофинансовые организации, которые предъявляют хищнические требования — 1% в день, то получаются сотни процентов годовых, что загоняет людей в очень глубокую долговую яму. Это проблема социального характера.

Также по теме

«В IV квартале мы ожидаем нового укрепления рубля»: глава «ФК Открытие» Задорнов о ситуации в экономике

Рубль в IV квартале может укрепиться. Об этом в эксклюзивном интервью RT на полях ПМЭФ-2019 заявил глава банка «Финансовая Корпорация...

Если говорить о макроэкономике, то объём спроса, созданный в экономике и близкий к 2% ВВП, пришёл из необеспеченного потребительского кредитования. Если произойдёт резкая остановка этого процесса, мы можем в экономике потерять 2% совокупного спроса. Компенсировать это другими мерами, будь то бюджетная или денежно-кредитная политика, за короткое время мы не сможем. Поэтому чем больше этот пузырь и темпы роста кредита, тем больше вероятность того, что в определённый момент ситуация может взорваться и привести к негативным последствиям для экономики.

Сейчас важно это всё анализировать, чтобы избежать рисков. Пока мы считаем, что тот прогноз, который у нас заложен, является наиболее вероятным в том случае, если риски в потребительском кредитовании будут правильным образом управляться со стороны Центрального банка.

— В конце мая одной из нашумевших тем стала ошибка Росстата в данных о промышленном производстве. В результате глава Счётной палаты Алексей Кудрин даже предложил вывести Росстат из подчинения Минэкономразвития. С чем была связана проблема в подсчёте статистики и какие меры министерство намерено принять, чтобы избежать подобной ситуации в будущем?

— Мы на одной из сессий форума обсуждали этот вопрос с Алексеем Кудриным — говорили о проблеме открытости и качества данных. Мы договорились, что сейчас Алексей Леонидович тоже будет присоединяться к этой работе, как и Счётная палата, вместе с парламентариями и общественниками. Мария Шклярук (гендиректор АНО «Центр перспективных управленческих решений». — RT) дала согласие на то, чтобы войти в общественный совет при Росстате и проводить процедуру общественного контроля, делая её более эффективной и прозрачной.

Сейчас очень много проблем. Они связаны и с той отчётностью, которые подают предприятия, и с применением современных методов анализа данных в Росстате, и с вопросами инвестиций в IT-системы Росстата. Очень много задач надо решить, но есть очевидное согласие, в том числе и со стороны Алексея Кудрина, вместе работать над решением этой проблемы.

Главный результат — качественные и объективные данные, которые отражают реальное состояние экономки в целом, так и жизни конкретного гражданина. Именно на эту цель мы сейчас ориентируемся и будем вместе работать.