«Сказать доброе слово, поддержать духовно и морально»: как работают священнослужители в зоне СВО

Настоятель храма в Ставропольском крае отец Пётр впервые поехал в Донбасс с гуманитарной миссией ещё в 2014 году. Увидев беженцев на границе, священнослужитель понял, что уже не сможет отсюда уехать, и остался в ЛНР помогать мирным жителям.

«Я в свою первую поездку увидел беженцев, увидел, как бабушки сидят со своими маленькими внуками, рыдают — а у детей уже нет ни отца, ни матери, — а у них глаза стеклянные, они в ужасе просто. Тут я понял, что мы уже не сможем отсюда уехать», — вспоминает отец Пётр.

Гуманитарная миссия его прихода два года возила продукты жителям Донбасса, волонтёры ходили по домам, узнавали, где живут беременные женщины, многодетные, чтобы им адресно оказывали помощь. Отец Пётр возил в ЛНР муку из своего хозяйства, договорился с местными пекарнями, чтобы те пекли хлеб и обеспечивали им детские дома, дома престарелых.

«В 2018 году меня пригласили работать в местный храм, окормлять батальон. Я познакомился со многими людьми, сформировалось уже некое движение, получившее название «Будущее России — это мы», мы продолжали помогать жителям республик. Мы пять лет кричали, что Россия должна признать республики Донбасса, — и вот дождались, дозвались», — радуется батюшка.

Священник в зоне СВО

Когда началась спецоперация, отец Пётр попросил разрешить ему работать в зоне СВО. Тогда попасть в Донбасс было непросто — в том числе потому, что ещё действовали ковидные ограничения, рассказывает священник.

• RT

«У меня была возможность ехать в Донбасс, потому что я там был зарегистрирован, прописан — я провозил туда грузы, сотрудников, священников. И как-то так пошло, что потом мне предложили уже постоянную работу, и я так и остался здесь. Мы ездим к священникам, просим окормлять военных, чтобы они могли причаститься, исповедаться, послушать молебен. Важно сказать им хорошее, доброе слово, поддержать духовно и морально — потому что не все выдерживают эти суровые, тяжёлые условия. Госпитали тоже на нас, по ним у нас идёт уже отдельная ветвь», — объясняет батюшка. 

По его словам, от солдат в зоне СВО священники чувствуют большую отдачу, ведь бойцы рискуют самым дорогим, что есть у человека, — своей жизнью. Это заставляет людей задуматься о вере.

«Что есть ценнее жизни? Дороже неё у человека ничего нет. И они её отдают. И когда человек бьётся до смерти, он стоит перед Богом, и чувство внутреннее духовное — оно всё делает солдата уже Христовым воином, который готов отдать жизнь за других, за Родину, за веру», — констатирует священник.

Отец Пётр считает, что одна из главных задач священнослужителей, работающих в зоне боевых действий, — «сделать так, чтобы боец не превратился в зверя» и, вернувшись домой, смог стать достойным мужем, завести семью и детей.

Некоторые бойцы крестятся прямо перед отходом на передовую. «Креститься хотят очень многие, я даже и не ожидал, что у нас среди россиян так много некрещёных людей. А есть и такие подразделения, батальоны, штурмовые группы, которые просто без причастия не отправятся в бой. Священников пока не хватает, но мы привлекаем новых людей», — сказал собеседник RT.

Работа в военных госпиталях

До недавнего времени отец Владимир занимался социальной работой и благотворительностью в Москве и Подмосковье, служил в ковидных госпиталях, когда началась пандемия коронавируса. Около месяца назад его благословили на работу с военными госпиталями и бойцами в зоне СВО, неделю назад он впервые съездил в Донбасс.

«Владыка благословил на сотрудничество с военным отделом, это было всего месяц назад. Поэтому пока что меня в полном смысле капелланом назвать нельзя — я пока только вхожу во всё это», — уточнил священнослужитель.

В своей недавней поездке в Донбасс он увидел, как нужна духовная работа с бойцами в госпиталях и на передовой.

«Когда нет священника, у человека разные появляются мысли, кто-то в язычество уходит. А когда появляется священник, у человека сразу мозги на место становятся, он чувствует эту благодать, поэтому, конечно, священники, капелланы — они нужны», — считает батюшка.

По мнению отца Владимира, не каждый священнослужитель подходит для работы в зоне боевых действий — к бойцам там нужен особый подход, необходимо доказать людям, что ты — свой.

«У военных особый менталитет и психология. До сих пор я работал с обычными людьми, не военными, в госпиталях, где совсем другие условия. Там люди просто хотят поправиться, они «говорящие», идут на контакт. В военных госпиталях всё иначе. Ты говоришь с людьми, а они даже отвечают тебе по уставу: «Так точно», «Никак нет». Тут многие принимают священника как старшего по званию, а в армии не принято со старшим по званию разговаривать по душам. Очень трудно преодолеть этот барьер. Военные должны тебя принять за своего, а это в их глазах нужно ещё доказать, нужна особая харизма и подготовка», — объясняет отец Владимир.

Священнослужитель констатировал, что у многих бойцов, прошедших боевые действия и получивших ранения, — выраженные симптомы посттравматического стрессового расстройства. В госпиталях некоторые солдаты не реагируют на посторонних — отворачиваются к стене и молчат. Такие люди особенно нуждаются в духовной помощи, считает отец Владимир.

«Священник в каком-то смысле должен быть и психологом, и доктором. В основном военные — это травмированный контингент, люди, которые требуют действительно очень аккуратного, бережного подхода», — подытожил собеседник RT.

«Боевой имам Донбасса»

«Боевым имамом Донбасса» Таная Чолханова прозвали сослуживцы. Он участвует в СВО с марта. В беседе с RT Чолханов подтвердил, что в спецоперации участвует большое количество мусульман.

«Во-первых, мусульмане, большинство которых сюда едут с Кавказа, выступают за справедливость; во-вторых, они доказывают, что они — настоящие, достойные мужчины, что они чего-то стоят; ну и, в-третьих, выравнивают своё финансовое положение. На Кавказе меньше так называемых пацифистов — их там практически нет. И слова «честь» и «достоинство» там многое значат», — объясняет Чолханов в беседе с RT.

По его наблюдениям, в военных условиях мусульмане ещё больше сплотились, стали более дисциплинированными при соблюдении ежедневных намазов. Чолханов убеждён, что вера помогает бойцам проходить через все испытания и выносить непростые условия жизни в зоне боевых действий.

«Меня удивил один случай, когда в зону СВО приезжала выступать Юлия Чичерина. Так получилось, что во время концерта настало время намаза и половина зала просто синхронно встала и пошла делать намаз, хотя шло выступление. Просто потому, что подошло время коллективной молитвы — то есть люди очень тщательно соблюдают ритуалы, при проведении СВО стали более собранными и сплочёнными», — отмечает собеседник RT.

С другой стороны, отмечает он, борьба за справедливость в Донбассе для многих мусульман, участвующих в СВО, стала своеобразным способом доказать себе свою веру.

«Мусульмане видят в этом некую самореализацию, чувствуют себя причастными к чему-то великому. И даже если в мирной жизни они не были активными членами гражданского общества, то там за счёт того, что они в своей среде, они чувствуют, что несут добро и справедливость, выступают за правое дело», — рассуждает Чолханов.