— В соцсетях и кулуарах продолжают обсуждать прошедший в Неваде турнир Skate America. Причём не столько его итоги, сколько организацию. Какие впечатления он оставил у вас как у непосредственного участника событий?
— Честно говоря, я поразился: не предполагал, что US Figure Skating (Федерация фигурного катания США. — RT) сумеет провести турнир в Неваде на таком высоком уровне. По части организации и безопасности вопросов не возникало. На протяжении всего турнира мы сидели в так называемом пузыре. Соревнования проводились на той же арене, что и год назад, а всех участников разместили в близлежащем отеле.
— Это значительно упростило вопрос логистики?
— Разумеется. Из гостиницы на каток можно было попасть по специальному коридору, не выходя на улицу, соответственно, организаторы сумели создать абсолютно автономное пространство. На этаже, где жили спортсмены и тренеры, был отдельный лифт, куда не мог попасть никто, включая персонал. То есть люди могли добраться от дверей номера непосредственно до льда, не контактируя ни с кем из внешнего мира.
— Питание тоже было организовано в отдельном ресторане?
— Кормили всех на катке, причём кормили очень хорошо. До приезда в Лас-Вегас я, разумеется, слышал, как в условиях пандемии проводят свои матчи баскетболисты НБА, но в отношении фигурного катания существовали опасения. Я даже купил и взял с собой какую-то еду на тот случай, если вдруг возникнут проблемы с тем, чтобы купить её в Вегасе. Но в итоге ничего из привезённого с собой не понадобилось.
— В ходе второго этапа кубка России, который проходил в московском «Мегаспорте», было зафиксировано довольно много нарушений эпидемиологических требований.
— В этом плане в Лас-Вегасе всё было сделано предельно чётко. Организаторы подробнейшим образом разъяснили всем правила, проводили специальные видеоконференции, напоминая о серьёзности необходимых мер, да и потом все были так благодарны, что соревнования всё же удалось провести, что вообще не воспринимали жёсткий контроль как что-то раздражающее. Главное, люди получили возможность снова выступать.
— Вы вернулись из Лас-Вегаса триумфатором: Нэйтан Чен и Мэрайя Белл выиграли одиночные турниры. В свете того что серия Гран-при получается в этом сезоне неполноценной, какое значение имеют для вас победы учеников?
— Победа всегда ценна — независимо от того, какой уровень имеют соревнования. На Skate America, к тому же и у девочек, и у ребят были достойные соперники. Кстати, Одри Шин, которая заняла третье место, года два достаточно серьёзно каталась у нас в группе. Но потом уехала в Колорадо-Спрингс на прыжковый тренировочный сбор и решила там остаться. В принципе, это решение мне понятно: в Колорадо базируется центр олимпийской подготовки, есть льготный лёд, за который спортсмену не приходится платить, ещё какие-то преференции...
— Но сожаление от потери спортсменки осталось?
— Я отношусь к таким вещам философски: буду только рад, если в американском фигурном катании появится новое имя благодаря и моим стараниям в том числе. Мне было приятно работать в этом году с Ильёй Малининым — сыном Тани Малининой и Ромы Скорнякова. В Лас-Вегасе он сделал два четверных прыжка в короткой программе и два в произвольной.
Будет время — посмотрите, как роскошно парень в свои 15 лет делает четверной тулуп. Это я тоже считаю в определённой степени своим вкладом, и мне будет очень приятно, если Илья вырастет в серьёзного фигуриста.
— В женском катании задумываться о четверных прыжках начинают значительно раньше…
— В Америке с девочками ситуация не меняется: сначала от них никто ничего не требует в силу того, что они слишком юные, их просто не тренируют так, как положено. А когда сами спортсменки осознают, что хотят кататься на высоком уровне, бывает уже слишком поздно начинать с ними серьёзную работу. Поэтому, когда я слышу от кого-то фразу из серии: «Ей всего 13 лет», всегда поправляю: «Ей уже 13 лет».
— Тренер, в учениках у которого есть Нэйтан Чен, может себе позволить вообще не думать о женском катании, не находите?
— Нэйтан с детства чётко понимал, что он уже взрослый. Где-то с десяти лет стал появляться у меня на льду в Лейк-Эрроухеде, приезжая в тренировочные лагеря, а в 11 сказал маме: «Если мы сюда не переедем, я ничего не достигну». И они действительно переехали, сняли какое-то совсем крошечное жильё возле катка. А в 12 лет Нэйтан прыгал у меня все тройные, причём очень технично. Поэтому, собственно, для нас не составляло большого труда превратить все эти прыжки в четверные.
— Какую задачу вы ставили перед Ченом на Skate America?
— Вы же знаете, я не люблю раньше времени открывать карты и выдавать секреты. Из того, что вы и сами наверняка заметили — мы начали двигать прыжки ближе к концу программы, пробуем различные варианты. В короткой Чен прыгнул четверной флип во второй половине, и для нас это большой шаг вперёд. В командном прокате, который был организован в рамках турнира через день после личных выступлений, Нэйтан выступал уже без меня и попробовал исполнить в произвольной программе четверной риттбергер и справился с этим очень хорошо (получил за прыжок 13,65 при базовой стоимости 10,50. — RT).
— Устроить в рамках турнира командные соревнования было инициативой организаторов?
— Да. Чтобы дать возможность фигуристам лишний раз посоревноваться. Для Нэйтана это было вдвойне хорошо, потому что произвольную программу в основном турнире он прокатал с двумя «бабочками». Думаю, просто не успел восстановиться: расписание было составлено таким образом, что между короткой и произвольной программами у фигуристов было меньше суток.
— Когда теперь у вас появится следующий шанс выступить на официальных соревнованиях?
— Скорее всего, это будет чемпионат США. Плюс, мы регулярно делаем контрольные прокаты у себя на катке. Без зрителей, правда, но сейчас Хеллоуин отпразднуем — можно будет использовать весь окрестный праздничный реквизит: скелетиков на трибуны посадить, тыквы поставить. На худой конец, из картона человечков нарезать, как было сделано на Skate America. Нам ведь ещё крупно повезло, что у себя на катке я могу позволить тому же Нэйтану кататься в одиночку. Это большая роскошь. На большинстве американских катков, если люди заплатили деньги, освобождать лёд они не станут. Им глубоко плевать, катается рядом чемпион мира или кто ещё.
— На текущий момент Чен выглядит сильнее всех своих соперников и однозначно опережает их в технической насыщенности программ. Не логичнее ли уже сейчас определиться с набором прыжков на олимпийский сезон и накатывать его безо всяких экспериментов, добиваясь максимальной стабильности?
— То, что Чен сильнее всех, — миф. Чем больше он раздувается, тем опаснее в него верить. Так не бывает в спорте, что нет соперников. Всегда находится кто-то, кто способен выскочить из-за спины. Так зачем же мы будем останавливаться? Чтобы те, кто сейчас за спиной, подошли вплотную? Буду честен: в мои планы вообще не входит, чтобы на Олимпийских играх Нэйтан боролся с кем-то на равных. Поэтому мы используем все возможности и лазейки, чтобы добиться максимального прогресса и уйти далеко вперёд. А сбавить обороты никогда не бывает поздно.
— Получается, что самую правильную тактику в женском катании сейчас выбрала Александра Трусова, которая вот-вот покажет на соревнованиях четверной риттбергер и станет исполнять все существующие четверные прыжки?
— Безусловно. Считаю, что Саша поступает очень правильно. Чем больше у тебя в кармане денег, тем больше ты можешь позволить себе потратить. К тому же, надо понимать: чтобы выполнять сложный элемент более или менее стабильно, у спортсмена должно быть два-три года опыта его исполнения на соревнованиях.
Любые риски на Олимпиаде в несколько раз увеличивают вероятность завала — это аксиома. Поэтому в тот же командный турнир всегда стараются ставить наиболее стабильных спортсменов. Как те же американцы поставили в Пхёнчхане Адама Риппона катать произвольную программу, и он, не имея в арсенале каких-то суперсложных прыжков, принёс команде достаточно много очков.
— Вы следите за тем, что сейчас происходит в российском одиночном катании?
— Очень тезисно. Гораздо внимательнее я слежу за тем, что происходит у меня в группе.