«Без сомнения, Россия примет участие в ОИ-2018»: Колобков о допинге, паралимпийцах и выступлении под нейтральным флагом
Колобков рассказал о допинге, паралимпийцах и выступлении под нейтральным флагом
- © RT
«Все выпады в сторону России — личные мнения определённых людей»
— Антидопинговые агентства 17 стран отправили письмо в Международный олимпийский комитет с просьбой об отстранении сборной России от Олимпийских игр в Пхёнчхане. Как вы на это отреагировали?
— Хочу сразу пояснить, что представляют собой эти агентства. Существует организация iNADO, которая была создана из 17 антидопинговых организаций для содействия в образовательных работах, выполнения определённых стандартов и прочего. Поэтому когда они делают такие заявления, то выходят за рамки своих полномочий. За развитие спорта отвечают международные и национальные федерации или МОК. Все выпады в нашу сторону — просто личные мнения определённых людей. Безусловно, мы на это не очень сильно реагируем. На мой взгляд, каждый должен заниматься своим делом.
«Это очередная спланированная провокация»: зачем 17 антидопинговых комитетов призвали МОК отстранить Россию от ОИ-2018
— То есть реальных угроз для выступления россиян в Пхёнчхане нет?
— Именно. Даже глава WADA Крейг Риди сказал, что в iNADO явно превысили свои права. Наша команда продолжает готовиться к зимней Олимпиаде. Ребята участвуют в отборочных соревнованиях и на этапах Кубков мира. Пока нет никаких сомнений в том, что сборная России поедет в Южную Корею. Мы являемся лидерами во многих дисциплинах.
— Обвинения всегда звучат громче опровержений. У мирового сообщества может остаться осадок. Зарубежной прессе проще написать, что российские спортсмены не чисты. Как достучаться до иностранных СМИ?
— Пытаемся донести нашу позицию через встречи с представителями международных организаций. Также выступаю на различных конференциях. Конечно, нынешняя ситуация нас волнует, а иногда даже нервирует. Но всё-таки стараемся работать в конструктивном ключе с нашими партнёрами из МОК, WADA и других объединений.
— А они вас слышат?
— Да, реагируют. Мы давно знакомы. Я сам четыре года входил в совет учредителей WADA. Знаю всех руководителей этих организаций. Есть разные позиции, но я расцениваю это как вызов, некую задачу и рабочий момент.
— Некоторые иностранцы, попадаясь на допинге, выдумывали какие-то фантастические истории. Например, лыжница из Норвегии Тереза Йохауг утверждала, что запрещённый препарат попал к ней через крем от загара. А американский бегун Билл Робертс говорил о попадании допинга через поцелуи подруги. И подобным заявлениям верят. При этом против российских спортсменов всегда самые жёсткие меры, хотя чётких доказательств ни у кого нет. Имеет ли место предвзятость WADA?
— Я бы так не говорил. Тем не менее хотелось бы, чтобы выполнялись единые стандарты. Нужен определённый свод правил при проведении расследований и создании комиссий. Это неоднократно обсуждалось, когда я ещё был в совете учредителей. Всё-таки бывают непонятные случаи. Один хоккеист при положительном тесте также говорил, что поцеловал девушку, а она мазалась каким-то кремом. Спортсмены часто в подобных ситуациях ищут какие-то оправдания. Но не хочется рассуждать о таких вещах. У нас своих проблем хватает.
— Кстати, о насущных трудностях… Были открыты дела на 96 российских спортсменов. 95 из них ничем не закончились из-за отсутствия доказательств. Не слишком ли много шума из ничего?
— Мы много раз заявляли, что должен быть принцип индивидуальной ответственности. Необходимо расследование каждого случая.
Всегда говорили о готовности предоставить любую информацию. Так и происходит. Все наши федерации открыто предоставляют любые документы. К слову, пока неизвестны имена тех, кого оправдали. Хотя запрос по конкретным фамилиям был отправлен.
«В России нет институционального сговора»
— Возобновляется работа Российского антидопингового агентства. Когда оно начнёт действовать самостоятельно?
— На данный момент РУСАДА не соответствует кодексу WADA. Но, по сути, с мая этого года они уже выполняют все свои функции: осуществляют планирование забора проб, выполняют тестирование со своими инспекторами, проводят образовательные программы. Всё происходит при содействии английского антидопингового агентства. Также работают два всемирных эксперта. Можно сказать, что организация полностью независима в операционном и финансовом плане. В сентябре прошёл детальный аудит WADA. Вся информация представлена в их комиссию по соответствию. И 24 октября там будут рассматривать вопрос о восстановлении организации. Будут предоставлены рекомендации на совет учредителей Всемирного антидопингового агентства, который пройдёт в ноябре. Уже там учредители будут принимать окончательное решение о соответствии кодексу. Стоит сказать, что временное несоответствие требованиям не мешает нашим спортсменам сдавать пробы. Поэтому мы уверены, что все протестированы в должном объёме.
«Большинство против коллективных наказаний»: WADA и МОК не поддержали предложение об отстранении России от ОИ-2018
— WADA выдвинуло два ключевых условия: признать доклад Ричарда Макларена и предоставить допинг-пробы, которые находятся в распоряжении Следственного комитета. Вы готовы к этим условиям?
— Мы отреагировали на доклад, как только узнали о нём. У нас сразу были заменены президенты в ряде ассоциаций и лица, отвечающие за антидопинговую политику в Министерстве спорта. Тут же началось реформирование РУСАДА и нашей лаборатории, которую мы передаём МГУ. Следственный комитет моментально возбудил уголовное дело. Оно продолжается до сих пор.
Доклад очень сложный. В нём было представлено очень много различной информации, после которой МОК создал две комиссии. Ведутся расследования во многих федерациях. Мы всё приняли и согласны с некоторыми претензиями. С другими — нет.
Основное обвинение: в России есть некая государственная система и институциональный сговор. Могу чётко заверить, что это неправда. Да, проблема имеется, но мы боремся с этим.
Согласно распоряжению правительства утверждён комплекс мер по изменению антидопинговой политики. То есть мы вывели нашу задачу на государственный уровень. Вся наша позиция будет представлена в ближайшее время, до проверки комиссии по соответствию. Что касается самих допинг-проб, то Следственный комитет работает над ними. Там независимые люди. Проведены опросы, идут экспертизы. Сами пробы приобщены к делу в качестве улик. Пока неизвестно, когда всё закончится, но по завершении будет принято решение в отношении всех тестов. Больше сейчас не можем ничего сказать. Это не в рамках полномочий Министерства спорта.
— Макларен в своём докладе говорил, что Россия отказывается говорить с ним. Есть чем возразить на это?
— Год-полтора назад я лично встречался с ним. Также с канадцем виделся руководитель нашего олимпийского движения. Мы предоставляли всё, что от нас просили. При этом — не только ему, но и Всемирному антидопинговому агентству, двум комиссиям МОК. Поэтому тут он не совсем объективен. Никто никогда ему не отказывал.
— МОК в этом скандале занимает достаточно примирительную позицию. Антидопинговые организации действуют более жёстко — применяют радикальные санкции и запреты. На ваш взгляд, почему такие разные подходы?
— Не стал бы сравнивать эти организации. Всё-таки у них совершенно разные задачи. МОК занимается проведением Олимпийских игр и стоит за целостность олимпийского движения. Не совсем верно говорить, что они поддерживают Россию. Они объективно расследуют те моменты, которые представлены в докладе Макларена. Им важно, чтобы в Играх участвовали не только лучшие из лучших, но и честные спортсмены, которые не употребляют никаких запрещённых препаратов. У WADA же на повестке дня — антидопинговая политика и образовательные мероприятия. Также они аккредитуют лаборатории и признают пригодность различных антидопинговых ассоциаций, которые им полностью подчиняются и работают в соответствии с определёнными стандартами.
— То есть Международный олимпийский комитет не сможет ничем помочь?
— А нам и не надо. Хочется объективности в расследовании. Это касается каждого аспекта в данной истории. Мы готовы содействовать. Недавно Александр Жуков встречался с Самуэлем Шмидтом и обсуждал все вопросы. Повторюсь, должен быть принцип индивидуальной ответственности: каждый отвечает за себя сам.
- Колобков: «Мы хотим объективного расследования»
— Получается, со Шмидтом вы тоже сотрудничаете?
— Я сам неоднократно виделся с ним. Вы бы знали, какое количество документов мы предоставили для его комиссии. Поддерживаем их деятельность и уверены в профессионализме.
«Соревноваться под другим флагом не очень приятно: это унижает и оскорбляет не только спортсменов, но и нашу страну»
— Хочется спросить о российских паралимпийцах. В каком положении они находятся и смогут ли участвовать в своих Играх?
— По сути, наши ребята два года не соревновались на международных турнирах по тем дисциплинам, которые развивает Международный паралимпийский комитет. В других мы участвовали даже в чемпионатах мира. На данный момент на Паралимпийские игры смогли отобраться пять человек. Все они — члены команды по кёрлингу. В сентябре было принято решение о допуске российских спортсменов к отборочным соревнованиям под нейтральным флагом. На них отправятся 68 человек, так как часть квалификации уже прошла. Уверен, что они все смогут выступить в Южной Корее. Уровень наших паралимпийцев очень высок. Поэтому в Пхёнчхане ожидается около 73 россиян.
- Колобков — об участии России в Паралимпийских играх
— Сборная по тяжёлой атлетике отстранена на год. Что с этим делать? Ситуация, по сути, более тяжёлая, чем в лёгкой атлетике. Там люди могут участвовать в состязаниях под нейтральным флагом.
— Не стоит проводить параллели между этими видами спорта. В тяжёлой атлетике было принято некое системное решение в отношении ряда стран, где проблема была особенно серьёзной. Национальные команды восьми-девяти государств были отстранены на год от мировых первенств. В их числе и сборная России. По результатам проверки, количество положительных проб наших атлетов достаточно велико. Для нас это очень неприятно, но полагаю, что это будет поводом задуматься. Также у международной федерации есть время со всем разобраться. Там тоже существуют определённые трудности. При этом все наши юниоры будут участвовать во всех международных соревнованиях. В этом году мы пропустили чемпионат мира, но в следующем — члены российской команды будут задействованы в европейском и мировом первенствах. Будем работать.
— Вы отстаиваете право наших атлетов выступать под национальным флагом. Разве победа под нейтральным знаменем сильно отличается?
— Конечно, весь мир понимает, что россияне выступали на последнем чемпионате мира по лёгкой атлетике. Кстати, они завоевали шесть медалей.
Но соревноваться под другим флагом не очень приятно. Это унижает и оскорбляет не только спортсменов, но и нашу страну. Считаю данное решение немного глупым. А международная федерация при принятии такого постановления выглядит также нелепо.
Понятно, что они встают на формальную основу, так как ВФЛА полтора года не является членом IAAF. Следовательно, человек не может представлять свою федерацию. С другой стороны, это выглядит очень несуразно. Мы с этим активно боремся. К сожалению, IAAF даже не объясняет, по какому принципу допускает одних атлетов, а других — нет. Надеемся, что всё закончится в ближайшее время.
— Но согласитесь, пока идёт эта борьба — пусть наши атлеты получают медали, а не ждут возможности выступления под российским триколором…
— Естественно, ведь соревнования для них — жизнь. Они пришли в спорт около шести-семи лет и с детства готовились состязаться на высшем уровне. Поэтому, даже участвуя в качестве нейтральных спортсменов, они отстаивают честь не только нашей родины, но и всех атлетов, которым запрещено выступать вообще.
- Колобков: «Для атлетов спорт — это жизнь»
«Введение уголовной ответственности за способствование попаданию запрещённого препарата в организм остановит нечестных тренеров»
— После всех этих историй хочется поинтересоваться у вас, как у олимпийского чемпиона: существует ли честный спорт в современном мире?
— Мне кажется, что сейчас мы сами выводим на первый план проблемы запрещённых препаратов, несправедливого судейства и поведения болельщиков. И чем больше мы говорим о подобном, тем спорт уходит дальше. Таким образом именно мы создаём ситуацию, когда эти темы становятся основными.
— А что делать, если того же допинга становится всё больше?
— Не совсем так. В прошлом году наши спортсмены многократно проходили тесты британской антидопинговой организации — в результате всего 0,6% положительных проб. Очень мало тех, кто хочет добиться результатов скользким путём, и их становится меньше с каждым разом. Способы обнаружения с каждым годом всё более совершенные. Большинство ребят хотят быть сильнейшими по спортивному принципу. Уважение друзей, коллег и соперников не менее важно, чем золото на соревнованиях.
— Человек с условной астмой может применять запрещённые препараты. Вы считаете, что это справедливо?
— Это необходимое исключение. Есть люди, которым определённое лекарство жизненно необходимо. При этом им также нужно получить доступ к соревнованиям. Я тоже пользовался терапевтическим исключением, но мой препарат скорее мешал выступлению, чем способствовал какому-то прогрессу. А вообще, если средство, кроме лечения, приводит к повышению результата, действительно стоит разобраться. Всё-таки основная задача — создать равные условия для спортсменов. И мы должны подумать об этом.
— В России спорт спонсируется государством, в отличие от Запада. Не кажется ли, что тренеры могут тоже как-то нарушить правила и использовать выделенные дотации не по назначению?
— Тут нет такой взаимосвязи. Это могу сказать с уверенностью. А если мы говорим о принципах финансирования, то это всегда сочетание различных источников. В большинстве стран государство играет огромную роль при подготовке спортсменов. Наверно, только в Америке всё серьёзно отличается от нас. Там развит студенческий спорт, очень много частных клубов, большая доля прибыли с рекламы. Здесь сложно сравнивать. Конечно, иногда могут быть тренеры, способные содействовать принятию допинга. Поэтому мы недавно усилили ответственность наставника и обслуживающего персонала. Ввели уголовную ответственность за способствование попаданию запрещённого препарата в организм. Считаем, что это остановит нечестных тренеров.
«Наша олимпийская команда способна попасть в тройку призёров на Играх в Южной Корее»
— Тема болельщиков тоже остра во всём мире. Марк Робертс, который руководил полицией на чемпионате Европы в 2016 году, до сих пор считает, что, несмотря на принятые меры, российские футбольные хулиганы представляют настоящую угрозу. Что с этим можно сделать?
— Проблема не только наша. В каждой стране есть отдельные группировки, которые нарушают правила. Летом успешно прошёл Кубок конфедераций. Не было ни одного инцидента с фанатами. Турнир показал, что мы активно работаем с нашей фанатской средой. Уже начались продажи билетов на чемпионат мира. Получено три с половиной миллиона заявок из многих стран. Это говорит о том, что многие болельщики оценили уровень безопасности. Поэтому не стоит обращать внимания на такие заявления. Они не основаны на реальной оценке ситуации с фанатами. Работа с болельщиками — также определённый вызов для нас. Совсем недавно мы ратифицировали конвенцию Европы по безопасности проведения соревнований (сюда входит и работа с болельщиками). То есть сейчас мы соответствуем самым серьёзным международным требованиям.
— По вашему мнению, успех в таком нелёгком деле достигается только силовым методом?
— Клубы обязаны работать со своими болельщиками. Есть программы лояльности, вопросы логистики и размещения фанатов на трибунах. Также это связано с культурой образования людей, приходящих на стадионы. Мы должны разделить активных болельщиков, которые соблюдают все правила, и тех, кто приходит для хулиганства. Нарушители должны нести наказание в соответствии с административным и уголовным кодексами. Тем более сейчас появились запреты на посещение спортивных сооружений в определённых случаях.
— А возможен ли тюремный срок?
— Зависит от нарушения. У нас совершенно чёткое законодательство. Может быть запрет на посещение стадиона до двух лет (распространяется и на иностранных граждан), возможны штрафы и уголовное наказание. Кстати, с допингом ситуация аналогичная. Это не столько репрессивные меры, сколько вопросы планирования, тестирования, образования и культуры. Спортсмену говорят о вреде допинга, как только он приходит в спорт. Так же и с болельщиками.
— Чего стоит ожидать от российской сборной на Олимпиаде?
— Практически во всех видах спорта мы можем завоевать медали любого достоинства. Может быть, есть некое несоответствие желаемому в двоеборье, горных лыжах и прыжках с трамплина. Хотя и там возможны награды. Наша олимпийская команда способна попасть в тройку призёров. Конечно, повторить результат Сочи будет не так просто. Там играли роль родные стены, своя поддержка. Присутствовало вдохновение, и ощущался подъём. Некоторых результатов мы не очень ожидали, хотя очень желали. Повторить это будет очень сложно. Однако я уверен, что наши спортсмены покажут себя достойно и порадуют не только российских поклонников, но и весь мир.
Полную версию интервью смотрите на сайте RTД.
