— Всемирная организация здравоохранения обнародовала доклад по итогам поездки группы экспертов в Китай, целью которой было установить источник происхождения коронавирусной инфекции. Отсутствие в этом документе однозначных выводов вызвало определённое недоумение, ряд стран выразили озабоченность по этому поводу. А вы довольны результатами исследования? Или ожидали, что получится сделать более конкретные заключения?
— Почему-то люди себе это как-то так представляют: приезжает группа экспертов через год, приходит на рынок — а там всё ещё лежит это животное гипотетическое. Так не бывает. Исходно наша миссия называлась «Фаза один». Никто не ожидал, что мы найдём ответы на вопросы сразу же.
Это была подготовительная работа, анализировались накопленные данные, обобщались, делались выводы, формировались гипотезы, чтобы спланировать дальнейшую работу. Было понятно, что сразу никакие ответы мы не получим. Это предварительный этап длинного пути, который ещё предстоит пройти.
— Сколько времени может занять этот путь? Когда мы можем получить какой-то ответ?
— Как повезёт, это же исследования. Чем быстрее — тем лучше. Это может занять достаточно продолжительное время, нужна большая работа. Она будет зависеть от того, какие силы и средства привлекут.
Тут есть нюансы. Мы не знаем, от какого животного вирус перешёл к человеку. Предполагаем, что это были летучие мыши. Не знаем, откуда вирус взялся территориально, можем только предполагать. Может и такое быть, что вирус в животной популяции не закрепился в качестве природного очага. А мы его можем найти только тогда, когда природный очаг сформировался.
Может быть такая история, что вирус, однократно образовавшись, ушёл в человеческую популяцию и в ней остался, а в природе элиминировался. И мы его будем искать долго и с чувством, но не найдём. Очень сложно сказать, сколько времени это займёт и чем всё кончится. Однако делать это надо.
— В ходе работы миссии были какие-то ограничения со стороны официального Пекина? Или вы получали доступ везде, куда хотели попасть?
— Куда хотели попасть — везде попали. Понятно, что список объектов, на которые будет организовано посещение, обсуждался, утверждался.
Мы были на рынке, в Институте вирусологии и в других лабораториях CDC (это аналог нашего Роспотребнадзора). Нам всё показали. Но, по сути, для получения результатов это не очень было важно. Скажем, какая польза от поездки на рынок? Мы же не видим ситуацию, которая была на момент начала эпидемии. Мы видим закрытый рынок, нет людей, всё вывезено, продезинфицировано. Гораздо больший интерес представляло общение с китайскими коллегами, знакомство с теми данными, которые они предоставили.
— Можете в нескольких тезисах сформулировать суть доклада вашей миссии? Что на данный момент удалось узнать о происхождении вируса?
— Мы предполагаем, что вирус возник в промежутке между серединой ноября и началом декабря 2019 года. При этом мы не знаем, где именно он возник. Скорее всего, это Китай, но это уже с моей точки зрения. Мы не знаем, кто был первым заболевшим. Вряд ли вспышка началась с рынка. Скорее всего, на рынок уже кто-то больной попал и там всех массово заразил. Были пациенты, которые с рынком никак не связаны, их достаточно много. Порядка 40% людей, которые заболели в декабре, к рынку отношения не имели.
Кто источник вируса в природе, мы также не знаем. Если исходить из совокупности знаний о коронавирусах, то можем предположить, что это была летучая мышь. То есть мы знаем, что в летучих мышах обнаруживают близкородственные SARS-CoV-2 коронавирусы.
Известно по крайней мере о четырёх. Самый близкий имеет 96% гомологии по структуре генома. Но это другой вирус, не тот же самый. Значит, можно предположить, что и этот, являясь родственником, скорее всего, тоже обитает в летучей мыши. Источником SARS-CoV-1 в 2002—2003 годах была летучая мышь. В истории с MERS — тоже. Поэтому мы и говорим про летучую мышь, хотя именно этого вируса в ней никто не находил.
— Многих взволновала версия о происхождении коронавируса из лаборатории в Ухани. Она считается наименее вероятной?
— Коронавирусы циркулируют в природе, их очень много. Не только в летучих мышах, но и в каждом из нас наверняка коронавирус найдётся. Иногда встречается по несколько разновидностей в одном организме. Поэтому для специалистов в этой области ничего удивительного нет. Лично я знаю по крайней мере четырёх уважаемых учёных из разных стран, которые ещё десять лет назад говорили: пройдёт лет десять, и будет от коронавируса эпидемия по всей Земле. Они предсказатели? Нет, просто экология вирусов такова, что такой сценарий вполне вероятен.
Конечно, эта история политизирована, все пытаются друг друга обвинять. Для меня никогда утечка из лаборатории не была приоритетной гипотезой. Вся наша работа заключалась в анализе научных фактов. Есть научные или документальные факты, которые говорят о том, что произошла утечка? Нет.
Мы видели хорошо организованную лабораторию с хорошо подготовленным персоналом, в которой выполняется весь необходимый регламент при работе с патогенами такого класса опасности и выше. Институт вирусологии в Ухани имеет разрешение на работу с особо опасными вирусами. То есть они и с более опасными вирусами могут работать. Аудит проводится регулярно, представители международных организаций приезжают смотреть.
Поэтому, исходя из тех данных, которые есть у нас есть на сегодняшний день, мы не можем сказать, что такое было возможно. Но мы эту гипотезу полностью всё равно не отвергаем. Вдруг появится какая-то новая информация, научные факты, что-то задокументированное — тогда приоритетность поменяется.
— Расскажите о наиболее приоритетных, вероятных версиях.
— Сейчас США нападают, КНР защищается. Китайская сторона старается показать, что они ни при чём, это им извне пришло. В качестве довода приводят задокументированную во время эпидемии локальную вспышку уже на рынке в Пекине. Там показано, что заражение происходило через замороженные продукты. Это факт. Второй факт — на рынке в Ухани в замороженных продуктах тоже находили вирус. Но отбор материалов происходил не в декабре 2019-го, а в середине и в конце января 2021 года. Вполне могло быть, что уже больные люди обрабатывали эти продукты.
Странность в том заключается, что продукты эти были от разных поставщиков и из разных стран. По-моему, около 20 государств. Разные виды продуктов — рыба, мясо, ещё что-то. И всё это почему-то сошлось на одном-единственном муниципальном рынке города Ухань. Если бы действительно это откуда-то пришло, мы бы в других местах это тоже видели. Но мы этого не видели. Так что эту теорию тоже не сбрасываем со счетов, но нужны доказательства.
Эта версия немного более вероятна, чем версия с лабораторной утечкой. А ведущие версии, как я уже сказал, связаны с летучей мышью. Исходя из наших знаний о коронавирусах, скорее всего, было какое-то ещё промежуточное животное. Из чего мы исходим? Вирус MERS, например, от летучей мыши к человеку через верблюда перешёл, а вирус SARS-CoV-1 — через животное циветту. Логично предположить, что и здесь может быть что-то подобное, но не обязательно. Опять же это теория на основании сведений, которые мы имеем.
Вторая ведущая версия — прямой переход вируса от летучей мыши к человеку. Все четыре основные гипотезы были сформированы на итоговой конференции по завершении визита в Китай, они не поменялись.
— Также в докладе содержалась рекомендация расширить географию поиска. За счёт каких территорий, стран она может быть расширена?
— Как это конкретно предполагается сделать, не могу сказать, это ещё не запланировано. Но почему надо расширять? Исходя из наших знаний об экологии коронавирусов. Как минимум четыре коронавируса найдены в летучих мышах. Эти мыши живут в Юго-Восточной Азии. То есть это юг Китая и примыкающие страны.
Также дальнейшее изучение разнообразия вирусов, которые есть в этих интересных животных, может способствовать пониманию процессов возникновения новых инфекций. Если бы мы занимались тщательно изучением этой части животного мира, мы могли бы понимать, откуда может исходить опасность, заранее подготовиться. Конечно, хотелось бы, чтобы такая история не повторилась.