«Сейчас не нужно сидеть на морозе у телескопа»: как московские школьники делают астрономические открытия

Первооткрывателю сверхновой звезды Диего Фернандесу Ортису в конце декабря исполнится десять лет. Астрономией он увлёкся в три года, когда отец показал ему документальный фильм про устройство Вселенной. На мальчика лента произвела сильное впечатление, и он стал интересоваться звёздами.

— Что ты начал делать тогда, в совсем ещё юном возрасте, чтобы реализовать свой интерес к астрономии? 

— Сначала я всё свободное время сидел и смотрел документальные фильмы. А три года назад мне предложили пойти на курсы астрономии. Я согласился. После того как мне рассказали, что такое сверхновые звёзды, я начал их искать. А ещё я часто ходил в планетарий. 

— Как долго тебе пришлось ждать свою звезду?

— С того момента, как я пришёл в кружок и узнал о сверхновых, — три года. До кружка я, конечно, знал что-то о них, но совсем немного. А когда уже пришёл туда, узнал, что они ищут сверхновые на каждом уроке, и мне это очень понравилось. Я начал искать вместе с ними — и вот нашёл одну спустя три года. 

— Что такое сверхновая?

— Это смерть звезды. Звезда взрывается, когда в ней заканчивается топливо: водород, гелий, углерод. И если звезда в 25 раз больше, чем наше Солнце, она превращается в чёрную дыру, от десяти до 15 масс Солнца — превращается в нейтронную звезду (магнетар), а если до десяти масс Солнца — это уже, скорее всего, белый карлик. Но это уже не звезда. Была звездой, взорвалась и стала одним из того, что я назвал.

— А во что превратилась звезда, открытая тобой?

— Я пока не знаю. Открытие было сделано совсем недавно, 1 декабря. Можно измерить спектр, можно заказать снимки. На данный момент мы видели выброс газа. Надо ещё изучать.

— Чем ты увлекаешься, помимо астрономии?

— Я играю на виолончели, увлекаюсь математикой, астрофизикой, робототехникой, аппликацией, программированием, геологией. Ещё я люблю петь, хожу в хор. И говорю на трёх языках.

— В какой школе ты учишься? Не мешает ли твоим основным занятиям такое количество увлечений?

— Я учусь в средней школе, она называется Пироговская школа. У нас самые обычные уроки: математика, русский язык, чтение, физкультура. В следующем году по расписанию добавятся информатика и ещё несколько предметов: биология, физика, химия, алгебра, геометрия. Учусь я на четыре и пять. С начала года у меня уже 285 пятёрок!

— Как ты думаешь, астрономия — это любовь на всю жизнь?

— Мне нравится ещё биология, но астрономия меня сильнее всего интересует. 

• Диего Фернандес Ортис

— Небесным телам часто дают названия, присваивают имена. Как называется твоя звезда? Или её уже нет смысла называть, если, как ты говоришь, она погибла?

— Насколько мне известно, ей дают название и номер в каталоге. Название моей сверхновой — PSN-DNTTM, номер в каталоге 2018JGQ. Имеют ли сверхновые имена, я не знаю или просто не слышал об этом. 

«Работа астронома изменилась»

Руководитель кружка Денис Владимирович Денисенко открыл несколько сверхновых звёзд. Своим самым большим достижением он считает открытие кометы МАСТЕР совместно с учёными Государственного астрономического института имени П.К. Штернберга.

— Насколько уникально открытие, которое сделали ваши воспитанники? Часто ли открывают сверхновые? 

— Каждый год в мире открывают примерно 300 сверхновых звёзд такой яркости, как та, что открыли мои ученики. Но оно уникально тем, что это первое открытие сверхновой, сделанное московскими школьниками.

И один из авторов этого открытия — Диего Фернандес Ортис — стал самым юным первооткрывателем сверхновой в мире.

Потому что, насколько я смог выяснить в интернете, до этого два десятилетних школьника из Канады, брат и сестра, открывали сверхновые в 2011 и 2013 годах. А Диего исполнится десять лет только 25 декабря.

Таким образом, открытие он успел сделать в девятилетнем возрасте и стал самым юным первооткрывателем сверхновой в мире, а может быть, даже номинантом на попадание в Книгу рекордов Гиннесса как самый юный астроном — открыватель сверхновой. Прежде мои ученики уже открывали переменные звёзды, несколько десятков штук. Но нам не удавалось поймать именно сверхновую. И вот сейчас наконец наша с ребятами мечта сбылась.

— Благодаря чему было сделано это открытие? Откуда такая техническая база в центре детского творчества?

— Сейчас работа астронома совершенно изменилась. Мы снимаем небо с австралийских телескопов — и делаем это уже примерно три года.

Сейчас нет необходимости лететь в горы, сидеть на морозе у телескопа, чтобы получать снимки: всё это можно делать через интернет из дома, из комнаты, из класса.

Надо просто зайти на сайт, заказать снимки и скачать их на свой компьютер, а потом обрабатывать и искать на них новые объекты. Эти телескопы находятся не только в Австралии, но и в США, и в Испании. Доступ к ним за плату предоставляется всем желающим. И любой человек в любой точке мира, где есть интернет, может заказать снимки, получить их и обработать.

Большинство людей используют их для получения красивых картинок, фотографий галактик, туманностей, звёздных полей. А мы с ребятами на занятиях астрономического кружка используем их для поиска новых объектов. Как я уже сказал, мы до этого находили переменные звёзды. И вот наконец открыли вспышку сверхновой в далёкой галактике, до которой около 300 млн световых лет.

— А что теперь станет с этой сверхновой?

— Сверхновые рождаются в результате гибели звезды. Когда большая, тяжёлая, массивная звезда, которая в несколько десятков раз тяжелее нашего Солнца, взрывается, она превращается либо в нейтронную звезду, либо в чёрную дыру.

Что образовалось в результате вспышки нашей сверхновой, мы пока не знаем, потому что не снят спектр этой звезды и не определён тип, к которому она относится. По всей вероятности, это сверхновая первого типа (Ia), и, скорее всего, на её месте образовалась нейтронная звезда.

Во время вспышки сверхновая светит как миллиарды звёзд, равных нашему Солнцу. Сверхновые называются сверхновыми в сравнении с классическими новыми. Их абсолютная звёздная величина в максимуме блеска составляет от -18 до -19. Классические новые примерно в 10 тыс. раз слабее. Есть и карликовые новые, которые слабее ещё в 10 тыс. раз.

Недавно с другим моим учеником мы открыли, скорее всего, новый тип вспыхивающих звёзд, который мы назвали «микроновые» — потому что они ещё примерно в 100 раз слабее классических карликовых новых во вспышке.

— Как зовут ученика?

— Иван Ларин. Он открыл уже две переменные звезды, которые названы по его фамилии, — Ларин-1 и Ларин-2. Первая звёздочка была обычная и рядовая, ничем не примечательная. А вот звёздочка Ларин-2 оказалась удивительной, необычной, уникальной в своём роде. Она стала как бы прародительницей нового типа, даже класса переменных звёзд. Пока нам удалось найти только один объект, похожий по характеристикам.

— А наше Солнце к какому типу звезды относится? Грозит ли ему такая вспышка, которую кто-нибудь увидит в телескоп из другой галактики?

— Наше Солнце, к счастью или к сожалению, не взорвётся, как сверхновая: ему для этого не хватит вещества, не хватит массы. Оно будет ещё миллиарды лет светить, постепенно угасать и примерно через 5 млрд лет остудится до красного гиганта, потом сверхгиганта, а его ядро, наоборот, сожмётся, схлопнется в белого карлика. И потом уже этот белый карлик будет тоже миллиарды лет потихоньку остывать. Так что взрыв сверхновой нам не грозит.

А сверхновая, вспыхнувшая в другой галактике, в максимуме блеска сравнивается по яркости с ядром своей галактики. И вот та сверхновая, которую нашёл Диего, на снимках практически равна по своему блеску центральной области галактики, в которой она вспыхнула.

— А может быть такое, что одновременно это же открытие сделали ещё один или даже несколько человек?

— За приоритет открытий отвечает специальный сайт, сервер, где фиксируются вспыхивающие объекты. Когда мы обнаружили вспышку на свежих снимках, мы первым делом проверили по её координатам на этом сервере, не открыл ли кто-нибудь эту вспышку до нас. И оказалось, что нет.

Этот объект новый, неизвестный, никто его раньше не открывал. И я тут же отправил его на регистрацию на этом международном сайте. И нашему открытию было присвоено обозначение 2018JGQ.

— Как давно вы преподаёте? Что вы окончили? Расскажите о своей основной работе и ваших открытиях.

— Этот кружок в центре «На Донской» я веду с 2009 года. Сверхновые и переменные звёзды мы начали искать не так давно, три года назад. Мы нашли несколько десятков переменных звёзд, а сверхновую открыли впервые.

Сам я по образованию астроном, точнее астрофизик. Окончил Московский физико-технический институт в Долгопрудном, кафедру космической физики. После этого почти 20 лет работал в Институте космических исследований, в отделе астрофизики высоких энергий, а потом, в 2012 году, перешёл в Государственный астрономический институт имени Штернберга, где работаю уже шесть лет.

Я перешёл сюда, чтобы реализовать свою давнюю мечту. Ещё с детства, со школьных лет, я был любителем астрономии, читал всё, что можно было купить по астрономии в начале 1980-х, изучал астрономические ежегодники, знал наизусть фамилии всех первооткрывателей комет, которые открывали каждый год, и сам мечтал открыть что-нибудь в своей жизни. 

В институте Штернберга я реализовал свою мечту — открыл и переменные звёзды, и восемь сверхновых, и потенциально опасный астероид, и даже одну комету.

— Как назвали комету?

— МАСТЕР. Комета называется по имени обсерватории, по имени сети телескопов-роботов Московского государственного университета. МАСТЕР расшифровывается как «Мобильная астрономическая система телескопов-роботов». И над этим открытием работала целая команда астрономов, инженеров, наблюдателей из разных вузов России. Поэтому она носит не фамилию человека, который первым её обнаружил, а имя сети обсерваторий. 

— Расскажите об учениках, с которыми вы открыли сверхновую. Они же совсем дети... Как они делают открытия?

— Ребята очень интересные и неординарные. Вообще, я считаю, что астрономия — это удивительная наука. Она сочетает в себе и технические, и гуманитарные свойства. Астрономам нужно уметь работать обоими полушариями мозга. И среди астрономов очень много гуманитариев, поэтов, писателей, художников, музыкантов, композиторов.

Самый яркий пример — это, наверное, Гершель, который открыл планету Уран. Он был прекрасным композитором, его произведения известны, их можно найти на компакт-дисках и послушать. Один из наших юных первооткрывателей, как раз самый младший из них, — это Диего Фернандес: он тоже занимается музыкой, играет на виолончели. Помимо астрономического кружка, ходит ещё в кружок геологии и говорит на трёх языках. У Диего папа испанец, а мама русская.

Второй наш первооткрыватель — Иван Спасич, наполовину русский, наполовину серб. То есть у нас получилась небольшая модель международного астрономического коллектива. Ивану 12 лет. Кирилл Ионов и Денис Вдовин — ещё два члена нашего экипажа — постарше, им 13 и 14 лет. 

— Астрономия всегда была наукой без границ. А теперь с развитием глобальных сетей она вышла на новый уровень интернациональности?

— Сейчас астрономия — глобальная наука, хотя, в общем-то, она и была такой.

Во всех проектах участвуют люди из разных стран. И у нас, хотя мы все живём в Москве, получился такой интернациональный коллектив — российско-испанско-сербский. Да ещё и телескоп, с помощью которого было сделано открытие, находится в Австралии. То есть астрономия — действительно глобальная наука. И мы сейчас живём в век интернета, где всё друг с другом связано.