«Точно следовала российскому праву»: коллеги Марии Бутиной рассказали о её деятельности в России

Бывший исполнительный секретарь Общественной палаты Алтайского края Константин Емешин был одним из наставников Марии Бутиной в тот период, когда она делала первые шаги в общественной политике.

• Константин Емешин
• © opaltai.ru

Искала новые перспективы

— Мария Бутина была моей ученицей. В начале 2000-х я занимался политикой, в то время был краевым депутатом. В 2001 году я создал Школу реальной политики. Раз в год туда набирались студенты — как правило, историки, политологи и юристы.

Также по теме

Российские дипломаты посетили россиянку Бутину в тюрьме США

Сотрудники российского посольства прибыли в следственный изолятор в Вашингтоне, где содержится россиянка Мария Бутина.

Реальная политика, как я учил своих студентов, делается всегда в парламентах, поэтому мы не читаем лекций, не проводим каких-то теоретических занятий. В школе мы раз в месяц брали повестку очередной сессии краевого заксобрания, разбирали каждый вопрос и делали анализ этой проблемы. Потом студенты приходили в канун этой сессии в разные фракции и разные комитеты, а дальше на саму сессию. По окончании сессии каждый докладывал свой вопрос.

В течение года люди обучаются, получают сертификаты, подтверждающие, что они готовы работать помощниками депутатов. И кроме того, они знакомятся с конкретными депутатами, участвуют в различных общественных мероприятиях.

Мария Бутина пришла в эту школу в 2005 году. Тогда она была первокурсницей, училась на политолога. Активно включилась в деятельность школы. Работала в Лиге студентов Алтайского университета. Была общественно активной студенткой, и на следующий год её избрали координатором нашей Школы реальной политики.

В 2008 году в Алтайском крае формировался второй состав Общественной палаты. Он избирался общественностью на 100%. Я предложил Марии войти в него. Я стал исполнительным секретарём, а Мария — руководителем информационного центра. Она активно помогала в нашей деятельности, занималась формированием молодёжного парламента, параллельно училась в университете.

В это же время начали проходить мероприятия на Селигере (Всероссийский молодёжный образовательный форум проводился в районе озера Селигер в Тверской области в 2005—2014 годах. — RT). Я предложил Марии съездить туда. Там она познакомилась с политиками федерального масштаба, молодёжными лидерами.

Уже тогда я рекомендовал Марию в краевую администрацию. Но из-за сложных отношений с губернатором не получилось.

Окончив обучение, она стала искать новые перспективы. Её отец — бизнесмен, торгует мебелью. На некоторое время он передал ей часть своего бизнеса. Но это оказалось для неё не очень интересно. Ей нужна была общественная деятельность.

Однажды, в 2008 году, во время антикоррупционной кампании Медведева, я предложил Марии провести антикоррупционную экспертизу самого нашего краевого закона о противодействии коррупции. Она нашла коррупциогенные факторы в самом законе. Например, порядок проведения антикоррупционной экспертизы определяет губернатор. Получается, сам губернатор будет себя контролировать. Она нашла три таких фактора.

Я показал эту экспертизу председателю комитета по правовой политике Даниилу Бессарабову (ныне депутат Госдумы. — RT). Его это заинтересовало, и он попросил встречи с Марией. Полтора часа они спорили. После этого комитет даже немного смягчил формулировку закона. Для понимания характера Марии это был такой показательный момент.

Московский проект

— Оружием она не особо увлекалась, ей была интересна именно общественная деятельность. Но, видимо, после Селигера ей предложили возглавить эту организацию. Люди, которые её пригласили, понимали, что в России надо немного менять общественное мнение. В стране 2 млн ружей на руках (вероятно, имеется в виду гладкоствольное оружие. — RT), и это особо никого не волнует. При этом короткоствольное оружие запрещено. Получается, что оно есть только у бандитов и на чёрном рынке.

Её и пригласили, чтобы формировать общественное мнение технологично.

Как-то я встречался с Марией в Москве. Она рассказала, что её пригласил сенатор Торшин, связанный с производителями оружия, с оборонным комплексом. Она занялась этой проблемой, проводила мероприятия по всей стране, круглые столы.

Она жила в Москве, приезжала в Барнаул пару раз. Я был на Гражданском форуме Алексея Кудрина. Вдруг смотрю: Мария стоит общается с бывшим министром экономики Нечаевым, моим старым другом по «Демократическому выбору» РФ. Потом я подошёл к нему, спросил, знает ли он, с кем общается. Тот, в свою очередь, сказал, что это умная девочка, начал её хвалить. Я ему и объяснил, что это моя ученица.

Мария хорошо вписалась в московскую жизнь. С тех пор мы общались в Facebook, поздравляли друг друга по праздникам.

Года полтора назад она мне сообщила, что ей предложили учиться в США. Она уехала туда. После этого мы общались 19 июня, она поздравляла меня с днём рождения. Написала, что закончила обучение, её приглашали работать в Силиконовую долину. Но она хотела вернуться в Россию.

Я смотрю, как интересно накаляется обстановка внутри США в связи с внутренним противодействием Трампу. И в момент встречи Путина и Трампа приходит эта новость. Я подумал, как технологично была разыграна эта операция. И попала в это дело Мария.

Правозащитник Алексей Живов познакомился с Марией Бутиной несколько лет назад — они вместе выступали в рамках общественных акций и придерживались схожих взглядов относительно права на ношение оружия.

• Алексей Живов
• vk.com
• © dostoevskypolitclub

Дело семейное 

— Где-то в районе 2011 года я участвовал в движении «Правоконсервативный альянс». Это общественное молодёжное движение. И с Марией Бутиной я познакомился примерно тогда же, она как раз начинала свой проект «Право на оружие». Проект гражданского лоббирования легализации короткоствольных пистолетов для самообороны.

Движение пропагандировало право на самооборону в пределах своего дома, которое сейчас, к сожалению, не соблюдается, и защищало людей, подпавших из-за самообороны под уголовное преследование: дела возбуждали против жертв нападений, давших преступникам отпор.

С одной стороны, Мария развивала очень симпатичную мне мысль — я тоже являюсь сторонником вооружённого гражданского общества. С другой — она очень квалифицированный менеджер общественных проектов и общественных организаций. И этот продукт гражданского лоббирования, я считаю, один из лучших за последние восемь-десять лет из тех, что были сделаны без поддержки государства.

Плюс сама Мария очаровательный, приятный, умный человек.

Благодаря этим трём факторам мы, собственно говоря, и сошлись. Мы сотрудничали с ними в качестве спикеров, поддерживали их идею легализации короткоствольного оружия, поддерживая идеи самообороны в разумных пределах, и помогали защищать людей, попавших из-за самообороны в сложные жизненные ситуации.

Также по теме

Задержанной в США россиянке Бутиной может грозить до 15 лет

Согласно документам суда россиянке Марии Бутиной грозит до 15 лет лишения свободы по совокупности предъявленных обвинений.

Какой разряд по стрельбе у неё, не знаю, но какой-то точно был. Она из Сибири. Там в отличие от Центральной России традиция владения оружием, как минимум охотничьим, не утеряна, как у нас, в крупных городах. И, насколько я знаю, у Марии это семейное. У неё папа — охотник и владелец оружия, человек, который ратовал за развитие оружейного движения в России. Я думаю, это из её семьи. Умение хорошо стрелять — это у неё семейное.

Обмен опытом

— Обратите внимание, что в своих публичных выступлениях она апеллировала именно к правовой составляющей, к Государственной думе, а не к внеправовым методам. Мария всегда этим отличалась: она точно и очень чутко следовала российскому праву. Её центральная позиция — и это касалось, в частности, поддержки россиян в Донбассе — всё необходимо легализовать в российском правовом поле.

Насколько я понимаю, её сотрудничество с американскими стрелковыми клубами, которых много у них в стране — это целая культура, — также было связано с работой по правовой легализации в России короткоствольного оружия. Собирался некий опыт, накапливались знания, которые затем переносились в Российскую Федерацию и подавались в качестве примера для принятия законопроектов.

Проблема в том, что в процессе лоббирования активисты столкнулись с массой проблем. Общественное мнение, сложный доступ к финансированию общественных организаций — в России с этим очень тяжело. Было противодействие со стороны силовиков. За оружие выступали члены охотничьих сообществ — добропорядочные граждане, не маргинальные. А силовики по понятным причинам в этом не заинтересованы.

Вооружённые люди — это и право, и ответственность. Если люди будут вооружены, надо менять полностью подход к организации систем безопасности. И на данном этапе организация Бутиной не имела смысла.

Я следил на протяжении нескольких лет за рейтингами. «Право на оружие» действительно переломило строго негативный тренд по отношению к вооружённому обществу в России. Но добиться каких-то серьёзных результатов, например принять закон о легализации короткоствольного оружия или добиться законопроекта, который бы защищал человека, воспользовавшегося правом на самооборону, им так и не удалось.

Какие-то результаты были. Верховный суд на фоне в том числе и этой многолетней кампании вынес ряд решений и уточнений, касающихся пределов допустимой самообороны. Всё-таки их правозащитная деятельность возымела некоторый эффект, у нас хотя бы начали задумываться об этих вопросах и начали появляться первые регулирующие документы.

«Право на оружие» было высококачественным проектом. С несвойственным для России качеством менеджмента, несвойственным качеством организации. Были членские взносы, большое количество членов по всей России, стрелковые организации, работа по популяризации стрелкового спорта, бесплатные тренировки в тирах. Лоббистские проекты такого качества больше свойственны для современных западноевропейских обществ.

Сама Мария Бутина обладает личной харизмой, она неконфликтна, вообще ни с кем никогда не ругалась. Она всегда строго придерживалась своей линии, поддерживая другие движения ровно настолько, насколько они касались её вопроса. В 2014 году она поддерживала присоединение Крыма и восстание в Донбассе.

То, что работа не увенчалась успехом, видимо, связано с тем, что на данный момент просто само государство не готово, может быть, к таким историям.