Тотальное санкционирование

Направленные против России меры, принятые после 24 февраля, отличаются широчайшим размахом и разнообразием сравнительно с прежней санкционной практикой, которая сейчас на их фоне выглядит как шёпот, робкое дыханье...

Также по теме

ЕС отключил семь российских банков от SWIFT

Европейский союз отключил от SWIFT российские банки ВТБ, «Россия», «Открытие», а также Новикомбанк, Промсвязьбанк, Совкомбанк и...

Возможно, поэтому персональные санкции вызвали сравнительно малый интерес, хотя в иное время вопрос «Они там в Еврокомиссии совсем з глузду зъихалы?» был бы естественным. Санкции против М.М. Фридмана и аггела его П.О. Авена, которые в отношении светлого Запада (и проживая там к тому же) всегда вели себя верноподданнейшим образом, — это уже не санкции, а дебош какой-то. К тому же в справке по Фридману указано: «Место рождения — Львов, Российская Федерация». Чёрт знает что такое.

Попавшие в проскрипционный список редактор ИА «Регнум» М.А. Колеров, тысячу лет как не ездивший за границу, и писатель Прилепин (Лавлинский) заставляют поинтересоваться: Урсула фон дер Ляйен с Боррелем завтра будут налагать санкции на пользователей «Одноклассников» и «ВКонтакте»? Явно писали в спешке и от очень большой балды.

Но курьёзы персональных санкций занимают ничтожное место в общей картине. Всё-таки главное — это не судьба отдельного капиталиста, журналиста, депутата etc., а дубина, обрушенная на страну в целом.

В части финансов это заморозка резервов ЦБ, оказавшихся в досягаемости наших партнёров (можно даже сказать кража, поскольку случаи, когда замороженные деньги возвращали, науке неизвестны). Отсюда разные последствия с курсом национальной валюты, процентными ставками etc. Хотя в ответ на экспроприацию может последовать встречная экспроприация, и там уж неизвестно, кому будет больнее.

В части коммуникаций и транспортных средств это закрытие всего западного неба для России, а также прекращение лизинга воздушных машин. Это в самом деле больно. Карта полётов в юго-западном направлении ограничена турецко-египетским бутылочным горлышком (не через Китай же в Европу летать). С одной стороны, Эрдоган банкует, взяв под себя весь пассажиро- и грузопоток. С другой стороны, можно представить себе то давление, которое может быть оказано свободным миром на Турцию, чтобы принудить и её к закрытию неба для России.

Что же касается самолётов, то нерешаемых проблем нет. С тем, что без своей авиационной промышленности страна уязвима и принцип «всегда может купить» сейчас звучит злой насмешкой, все будут согласны. Или будут (сислибы) молчать в тряпочку, чтобы не подвергнуться оскорблению словом и действием. Но даже экстренная программа развития авиапрома требует времени, и переходный период будет несладким.

Можно сказать, что вся Россия сейчас — как Крым в 2014 году. Мы знаем, что за восемь лет в Крыму сделано очень много и всё решаемо, но это были совсем не лёгкие годы.

Можно ещё отметить санкции культурные, спортивные, всякие иные, неприятие России на всех уровнях в ЕС, он же четвёртый рейх, — всё это сегодня зашкаливает и будет ещё какое-то время зашкаливать.

Здесь нужно учесть два момента.

Во-первых, санкционный режим в рейхе сейчас тотальный. Его можно сравнить — mutatis mutandis, конечно — с режимом тотальной войны, объявленным д-ром Геббельсом 18 февраля 1943 года в его знаменитой речи в Берлинском дворце спорта. То есть переход от дозированных мер воздействия на неприятеля на меры неограниченные.

Шольц, Макрон, Джонсон и прочие теперь произносят сходные речи и не ограничивают себя в мерах. Вероятно, рассчитывая, что перед таким неистовым давлением устоять невозможно.

Во-вторых, действия правительств дополняются живым творчеством гражданского общества. Требования к дирижёру Гергиеву («Отрекитесь!» — ревели...»), травля русских школьников и студентов, стигматизация русских учёных (что теперь будет с индексом Хирша?), нападения на посольства, объявления «Русские здесь нежелательны» etc. — всё это делается не на основе письменных предписаний Еврокомиссии с исходящими номерами (зачем же?), но благодаря попустительству властей. Дан молчаливый сигнал: «Теперь можно, никто с вас не спросит, никто не осудит».

А в истории Европы (в том числе и в недавней истории) довольно примеров того, что творит белый европеец, освобождённый от химеры, именуемой совестью. Причём это далеко не одних немцев касается. Гражданское общество всюду сильно, и нужно быть готовым к самому впечатляющему расцвету такого общества. Здесь утешает только то, что при должной твёрдости и должном отпоре тотальное санкционирование захлёбывается.

Захлебнулся рейх третий, захлебнётся и четвёртый. Но делов наделает немало. Насчёт гуманитарной Европы здесь не надо иллюзий.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.