Взрыв в Бейруте как крик о помощи
О взрыве в Бейруте, нанёсшем поражения почти всему городу и превратившем порт Бейрута (эпицентр взрыва) в руины, не написал только ленивый. Количество погибших — от 150 человек и продолжает расти, раненых — несколько тысяч. Взрыв был такой силы, что в окнах домов за несколько километров от эпицентра взрывной волной вынесло стёкла.
«Произошедшее было похоже на события в Японии, Хиросиму и Нагасаки», — сказал губернатор Бейрута Марван Аббуд (запомните это имя, мы к нему ещё вернемся). Ибо лицо его вмиг стало известным на всю планету — плачущий, кричащий в горе чиновник рядом с руинами — это мощная картинка, которую подхватили все репортёры мира.
Первые мысли были, конечно, такими: это очередной раунд войны между Израилем и «Хезболлой». Первые информационные сообщения о взрыве: в порту израильтяне могли поучительно накрыть склад боеприпасов «Хезболлы», что как бы укладывалось в последние атаки Израиля на проиранские объекты в Сирии, Ливане и так далее. Al Arabiya, рупор бин Зайеда, вытащила откуда-то видео 2016 года, где улыбчивый Насралла, тролля Израиль, говорит о том, что вот, мол, если пара наших ракет прилетит на аммиачные склады в порт Хайфы, ядерная бомба не понадобится. В общем, как всегда: стороны указали друг на друга пальцами, но каждый из них не взял на себя вину и открестился от случившегося в порту.
Премьер-министр Ливана Хасан Диаб сообщил, что в порту произошёл взрыв аммиачной селитры, которая хранилась там якобы с 2014 года (типа «вопросы не ко мне, ребята, за это должен отвечать предшественник, который не разгрёб свои завалы») и публично пообещал, что виновные заплатят за случившееся.
В общем, вроде как несчастный случай, катастрофа, почти что техногенного характера. А стрелочника найдём и посадим.
Хотя автор сей колонки солидарен в этот раз с президентом Трампом, который молниеносно отреагировал на случившееся: «We will be there to help. It looks like a terrible attack».
2,750 тонн аммиачной селитры — материала, используемого в изготовлении бомб, — в портах взрываются не каждый, знаете ли, день. Уничтожая начисто порт (в Бейруте его содержимое могло быть крайне интересным), инфраструктуру половины города и задевая 5 тыс. жителей — раненых или оставшихся без жилья.
Чем бы ни был этот взрыв — случайностью или преднамеренной диверсией — заслуживают безусловного внимания те обстоятельства и то время, когда он случился.
Итак, мы просто анализируем факты.
В январе в Ливане, спустя месяцы протестов против коррупции, парализовавших Бейрут, а также после ухода в отставку предыдущего премьера Харири и образовавшегося вакуума власти было сформировано новое правительство нового премьера Хасана Диаба (Hassan Diab). Диаб — яркий представитель нового класса технократов, которые не являются народными героями и харизматиками, а назначаются для того, чтобы технически чётко выполнить все поставленные перед ними задачи. Как и в Ираке, находящемся в особом статусе между США и Ираном, в Ливане стать премьером могла только «компромиссная» для всех фигура.
В Ливане клубок противоречий и количество заинтересованных ещё больше, чем в Ираке: это и Израиль, и Иран, и «Хезболла», самая мощная политическая и военная сила Ливана, и французы, и монархии Залива, и США, и вечный тайный интересант — Британия.
Диаб вроде устроил всех. Но он принял страну на грани дефолта. И, соответственно, через пару недель озвучил очевидное: страна либо оплачивает свои долги перед кредиторами, либо направляет эти деньги на социальные выплаты и предоставление базовых услуг своему населению.
25 февраля 2020 года «Хезболла» заявила, что «Ливан не примет империалистские методы МФВ в управлении экономикой страны». (Важный момент.) 9 марта Минфин Ливана не осуществил платёж по евробондам в $1,2 млрд, потратив деньги на социальные нужды, таким образом допустив первый суверенный дефолт в истории страны.
В стране стремительно развивался тяжелейший экономический и социальный кризис. Каждый третий ливанец — безработный. С начала года ливанская валюта девальвировала на 85%, импорт упал на 40%.
Заместитель исполнительного директора МВФ Владислав Рашкован утверждает, что у страны нет средств даже на оплату критического импорта, Центробанк Ливана не продаёт валюту даже для покупки пшеницы: «Инфляция в стране растёт по спирали: в феврале она была 11,4, в мае уже 56,6. В стране стали отключать электричество, не делая исключений даже для светофоров. За первые пять месяцев 2020 года количество убийств выросло в два раза, на 50% — число автомобильных краж. Суверенные долги Ливана торгуются дешевле, чем на пике падения долгов Аргентины или Эквадора. Потери экономики в этом году оцениваются в $70 млрд. Центробанк фактически является банкротом».
Что известно о взрыве в порту ливанского Бейрута
В общем, загнанный в угол Диаб (с одной стороны — кредиторы МВФ, с другой — весёлые ребята из «Хезболлы») пошёл на попятную и провёл переговоры с директором-распорядителем МВФ Кристалиной Георгиевой. 30 апреля была утверждена программа антикризисных мер, на основе которых МВФ должен был принять решение, давать Ливану денег или не давать. Банкиры требуют от Диаба реформ, которые восстановят стабильность и «обеспечат экономический рост».
Диаб рассчитывал получить $10—15 млрд от МВФ, и вот спустя три месяца от международных банкиров-финансистов в Бейрут приехал «смотрящий», дабы проверить готовность Ливана к сделке и отчёт по плану реформ.
Эту роль в сей раз исполнил глава МИД Франции, представитель старой гвардии, один из серых кардиналов французской политики — 73-летний Жан-Ив Ле Дриан. Непростой дипломат: при Олланде он был министром обороны, в том числе руководил выводом французских войск из Афганистана и развёртыванием французских же войск на севере Мали. Поддержал Макрона на выборах, благодаря чему тот сразу при избрании назначил его главным разведчиком, в смысле, главой МИД. Ле Дриану приписывают возрождение французского оружейного экспорта c момента вступления в должность министра обороны в 2012 году, миллиардные контракты, включая экспорт французского истребителя Dassault Rafale в Египет, Катар и Индию, а также 40-миллиардный контракт на французские подводные лодки для Австралии. Также с момента вступления в должность министра обороны Ле Дриан привёл французскую армию в Сахель, ЦАР, Сирию и Ирак. В общем, в Ливан приехал человек в теме.
23 июля 2020 года он выступил в Бейруте с исторической речью, адресованной как бы его коллеге — министру иностранных дел Ливана Нассифу Хитти и всем «ливанским друзьям». Эта речь столь прекрасна, что я приведу значительную цитату из неё здесь: «Дорогой Нассиф, дамы и господа… Я нахожусь в Ливане с моим вторым визитом в качестве главы МИД по просьбе президента Французской Республики Эммануэля Макрона... чтобы подтвердить, что Франция стоит и всегда будет стоять вместе с Ливаном и ливанским народом, с которым, как вы знаете, у нас уникальные отношения. У нас общая история, и в этом году мы будем отмечать столетие провозглашения государства Большой Ливан. Но, дамы и господа, вот весть истины, которую я хочу передать вам сегодня: ситуация критическая. Бушует финансовый и экономический кризис. На Экономической конференции в интересах развития через реформы с частным сектором (CEDRE) мы предложили договор доверия для финансирования проектов в обмен на структурные реформы. Чаяния ливанского народа были выражены в народном протестном движении, начавшемся в октябре 2019 года. Они вышли на улицы, чтобы продемонстрировать жажду перемен, стремление к прозрачности и борьбу с коррупцией. К сожалению, этот призыв так и остался без внимания... Я особенно имею в виду возобновление переговоров с МВФ за счёт эффективного проведения аудита Центрального банка Ливана. И мы не должны себя обманывать: программе МВФ нет альтернативы, если Ливан хочет выйти из кризиса. Я также говорю о реформе электроэнергетики, это очень символичный проект... Дамы и господа, возможно, вы знаете французское выражение «Бог помогает тем, кто помогает себе сам». Сегодня я хочу сказать лидерам Ливана: «Франция и её партнёры помогут тем, кто помогает себе сам».
Сказал — и улетел в Париж.
Расклад получается такой: МВФ и влиятельные европейские банкиры поставили условие: дадим ещё денег в долг, но в обмен вы должны пустить нас в Центробанк Ливана («для проведения эффективного аудита») и отдать нам электроэнергетику страны (ливанские РАО ЕЭС), иначе люди на улицах устроят вам такое, что и «Хезболла» не спасёт, у них самих денег в обрез, под санкциями сидят.
Словом, лис в курятнике читает курам лекцию о морали, пока на заднем дворе другие лисы режут их цыплят.
Вдуматься: клан Харири, построивший современный Бейрут, тем не менее опутал Ливан банковскими европейскими кредитами так, что сегодня госдолг Ливана достиг $90 млрд. А взамен $10—15 млрд, накинутых свыше, нужно отдать Центробанк и электроэнергетику страны, то есть потерять последние 10% суверенитета.
Ясно, что «Хезболла» и те, кто стоит за ней, помахали французам своим большим флажком. Те денег не дали. А Диаб что — он технократ, не смертник. Кстати, взрыв на набережной, когда взорвали Рафика Харири в его автомобиле, силы был примерно такой же, как в порту Бейрута, по свидетельствам очевидцев.
Ну вот вы — что бы вы делали при таких совершенно безвыходных раскладах на месте ливанских властей, которые пытаются удержать последнее, что удерживает страну от статуса failed state?
Один из моих любимых фильмов — «Эта прекрасная жизнь» (It’s a wonderful life) Фрэнка Капры — даёт подсказку. Сюжет таков: главный герой оказывается в сложных жизненных обстоятельствах и, делая выбор между сесть в тюрьму или покончить с собой, выбирает второе (и приступает к задуманному), однако Господь наверху знает его как классного, в общем-то, парня и на его спасение молниеносно посылает добродушного ангела. Ангел хоть и увалень, но дело знает, и — совершенно чудом! — когда судебные приставы приходят арестовать героя за огромный долг (который возник благодаря подлому банкиру), все жители городка приходят ему на помощь, прямо домой, и скидываются деньгами — кто по несколько долларов, кто по несколько сотен. И в итоге огромная сумма набирается почти мгновенно!
На мысли об этом фильме меня натолкнул список глав государств мира, которые оперативно откликнулись на беду Ливана и предложили свою помощь. Кто по-куркульски (медикаменты и врачей), а кто-то предложил помощь финансовую — Россия, Франция, Германия, Великобритания, Турция, Иран, Израиль, Катар, Саудовская Аравия и многие другие.
Самое интересное, что я увидела, — это флешмоб, который запустила Малайзия в своих соцсетях, — #PrayForLebanon. Смысл его в том, что мы сидим дома, приехать не можем, но готовы помочь отсюда всем, чем можем.
Тот самый губернатор Бейрута Марван Аббуд, в секунду ставший всемирно известным, натурально рыдая над руинами и посыпая голову пеплом, прервав плач, сообщил: примерный ущерб от взрыва в Бейруте — «от $3 млрд до $5 млрд и даже больше».
Наверняка будет больше. Надо как минимум десять.
Я долго искала биографию бейрутского губернатора — даже англоязычные СМИ не знают о нём практически ничего. Он стал губернатором в июне 2020-го, «накануне грандиозного шухера». А до этого был судьёй. О нём мало упоминаний, разве что китайская Синьхуа пишет о Аббуде в 2018-м как о великом борце с коррупцией. Ну теперь понятно, кого он напомнил: главу судебной власти Ирана, тоже борющегося с коррупцией который год и так же экзальтированно, эмоционально реагирующего на публичное горе.
Как сказал один умный француз выше, Бог помогает только тем, кто помогает себе сам. Молитва молитвой, но лучше пришлите доллар.
Поэтому, если друзья Ливана и вправду запустят флешмоб с просьбой о финансовой помощи пострадавшим, Ливан вполне сможет выжить и без кредита МФВ. При существовании социальных сетей и интернета такие глобальные задачи лишь дело хоть какого-то ума.
Когда сгорел Нотр-Дам, за два дня был собран €1 млрд — сразу, моментально. Крупный бизнес, общественные фонды, даже регионы Франции вносили свои пожертвования (Иль-де-Франс — €10 млн, Овернь-Рона-Альпы — €2 млн, например, ну и так далее).
Французы смогли объединиться ради восстановления памятника культуры: чётко, быстро, красиво. В этом сила и величие европейской цивилизации. А вот могут ли мусульмане мира объединиться так же — и не вокруг «врага», как обычно, а чтобы помочь, например, городу — одному из самых красивых на Ближнем Востоке?
Бейрутский случай это покажет.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
