Карточный домик Ангелы Меркель

Из рассказа о том, что происходило в кулуарах бундестага между выборами 24 сентября прошлого года, и вчерашним днём, когда парламентские партии наконец-то договорились о формировании коалиции, вполне мог бы получиться сериал в духе «Карточного домика». А лучше — «Борджиа», про Ватикан и выборы Папы Римского. По немецкому закону, если ни одна партия на выборах не набирает абсолютного большинства, начинаются переговоры о создании правящей коалиции, и только после их успешного завершения в стране официально появляется правительство. 

Также по теме

Меркель прокомментировала решение СДПГ о формировании правительства во главе с ХДС/ХСС

Канцлер ФРГ Ангела Меркель заявила, что рада решению Социал-демократической партии Германии (СДПГ) создать новое правительство во...

Только представьте: конклав торгуется, кардиналы прикидывают шансы, интригуют друг против друга, делят епархии и умудряются заручиться поддержкой сильных мира сего даже сквозь стены запертой на ключ Сикстинской капеллы. Наконец, спустя почти полгода после собственно выборов, над печной трубой взвивается белое облако: Habemus Papam! У нас есть канцлер! 

Увы, в реальности сериал получился настолько дурным, что к концу у экранов уже не осталось зрителей.

А ведь ещё недавно всё было совсем не так. 2016—2017 годы обещали нам крепкую интригу. О немецких выборах — и грядущих, и уже случившихся — писали много. Ангела Меркель остро реагировала на неожиданный приход к власти Дональда Трампа, давая понять, что в новой реальности, где трампистская Америка «не оправдала надежд», именно Германия теперь претендует на роль лидера не только Евросоюза, но и всего свободного и толерантного мира. Знаменитая фотография экс-президента Обамы и фрау канцлерин на лавочке появилась во всех мировых СМИ и ушла в интернет-фольклор именно как символ преемственности ценностей проигравших выборы американских либералов. Ангела Меркель — это Хиллари Клинтон, женщина-лидер, от которой отказалась Америка, но не откажется Европа.

Предвыборный штаб кандидата номер два, лидера социал-демократов Мартина Шульца, обещал показать всем «Шульц-эффект», по аналогии с «Трамп-эффектом» — для чего накупил спам-ботов и отправил армию подозрительно восторженных блогеров лепить мемы для Reddit и 4chan. 

Говорили об огромном росте рейтингов, и только одинокие интернет-остряки шутили, что «Шульц-эффект» — это когда корма тонущего корабля на секунду поднимается из воды, прежде чем окончательно исчезнуть. 

На самих выборах тоже случилось много интересного. Правая «Альтернатива для Германии» стала третьей по численности партией в бундестаге. Либералы СвДП (FDP) триумфально вернулись во власть. Социал-демократы СДПГ (SPD) со своим «Шульц-эффектом» получили на выборах худший результат в истории — остряки, шутившие про корабль, оказались правы. ХДС (CDU) Ангелы Меркель просела на 8,6% — «мамочка» Меркель, как её называют немцы, с треском, на пределе возможностей, как и положено в хорошем сериале, но пошла на четвёртый срок. Зрители замерли у экранов: каким же теперь будет новый прекрасный мир? 

Также по теме

«Политический тяжеловес Меркель возвращается»: немецкие социал-демократы согласились на коалицию с партией канцлера

Члены Социал-демократической партии Германии (СДПГ) согласились создать коалицию с победившим на парламентских выборах альянсом...

А дальше произошло то, чего следовало ожидать. Потенциальный лидер нового мира не смогла договориться с собственным парламентом. Проще говоря, никто не захотел с ней в коалицию. Руководство СДПГ резонно предполагало, что в новом правительстве стремительно теряющей поддержку Меркель лучше оппонировать — тогда, на волне растущего недовольства (а в том, что оно будет расти, не сомневается уже никто), есть шанс победить в следующем цикле. Переговоры с зелёными и либералами СВдП тоже ни к чему не привели. Наконец, антиимигрантскую «Альтернативу для Германии», за которую, на секундочку, проголосовали 12,6% избирателей, никто вообще не рассматривал как потенциального партнёра — как бы показывая, что этого самого недовольного нынешней миграционной политикой избирателя не существует в природе. 

И вот, пока бдения в Сикстинской капелле бундестага тянулись под дамокловым мечом возможных повторных выборов, «свободный мир», оставшийся без лидеров, смотрел совсем другое кино. Австрия избрала канцлером молодого консерватора Курца, Италия предпочла «Пять звёзд» и «Лигу Севера». Российская сборная стала чемпионом мира по хоккею, журналист Майкл Вольф выпустил книгу «Огонь и ярость: в Белом доме Трампа», на которую американский президент гневно отвечал в Twitter. В Берлине раздали «Медведей», в Голливуде — «Оскаров». Любое из этих событий вызывало в мировой прессе больший резонанс, чем вести об очередном раунде переговоров немецких политиков.

И вот когда после полугода маеты историческое решение наконец было принято, руководство СДПГ, переругавшись, расколовшись и сменив лидера, всё же согласилось на коалицию с ХДС, мировые СМИ за пределами страны ответили на это оскорбительной тишиной. Несколько информативных статей в Bloomberg и The New York Times сухо сообщают, что парламентский кризис в главной стране Европы наконец-то закончился, и снова возвращаются к любимому: Путин, Трамп, хакеры, Северная Корея, «Оскар». 

«Только одна головная боль ЕС утихла — другая началась в Италии» — так называется статья в The Guardian с фотографией Меркель в качестве иллюстрации первой головной боли и с большим портретом Маттео Сальвини: «Сможет ли Путин извлечь выгоду из связей с итальянскими популистскими партиями?» 

Ангела Меркель будет канцлером ещё четыре года. В эти четыре года ей придется, как падающие штаны, придерживать и латать рассыпающуюся коалицию: 44% СДПГ голосовали против этого союза, а значит, раскол неминуем. Ей придется бороться с демаршами в собственной партии (депутат Эрика Штайнбах, громко хлопнувшая дверью и со скандалом ушедшая в АдГ, явно не последняя). Ей придется всё тщательнее подбирать слова, объясняя избирателю и журналистам свою миграционную политику. 

Как контролировать миграционные потоки в лишённой границ Европе? Какова стратегия борьбы с исламским терроризмом? Как социальное государство должно реагировать на дигитализацию рынка труда? Что, наконец, будет с ключевой отраслью страны, автопромом, в мире новых экологических норм и электромобилей Тесла? Новое коалиционное соглашение не отвечает ни на один вопрос. И самое печальное не то, что Ангела Меркель не знает ответов.

Печально, что никто от неё этих ответов уже не ждет. Центр силы сместился. Миру, если судить по передовицам газет и блогам, интересны русские хакеры, криптовалюты, «правый поворот» в европейской политике, секретное оружие Путина и твиты Дональда Трампа. И совершенно неинтересны барахтанья немецкой дамы, пытающейся удержать свой рассыпающийся карточный домик.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.