От хоррора до драмеди: каким получился режиссёрский дебют Надежды Михалковой

Мировая премьера фильма ужасов «Проигранное место» — дебютной режиссёрской работы Надежды Михалковой — состоялась ещё 15 августа на тематическом фестивале Popcorn Frights Film Festival во Флориде. 1 ноября (аккурат после празднования кануна Дня Всех Святых) картина вышла в российский прокат, где составила конкуренцию трём другим лентам с мистической составляющей: семейной комедии «Ужастики 2: Беспокойный Хеллоуин», девятому (не считая двух ремейков) сиквелу классического «Хеллоуина» 1978 года выпуска и хоррору «Кукловод». Причём последние два фильма находятся в прокате уже не первую неделю, и это даёт «Проигранному месту» все шансы собрать неплохую кассу.

Сюжет фильма соответствует заявке из аннотации. Подростки рассказывают друг другу страшные истории, и один из них вспоминает городскую легенду о кинотеатре, в котором есть проклятое кресло. Каждый, кто садится в это кресло, непременно умирает (при этом никто не знает даже, про какой кинотеатр идёт речь). Ну а дальше события развиваются по традиционной для слэшера схеме: поход в кино оборачивается отрезанной головой — срабатывает натянутая поперёк дороги стальная леска.

Создатели «Проигранного места» позволили себе не эксплуатировать всем известные страшилки (как, к примеру, российский хоррор 2015 года «Пиковая дама»), а предложить аудитории новую, оригинальную легенду. И тем самым — может быть, сами того не желая — привнесли в картину каплю иммерсивности. Смотри и бойся, зритель! Вдруг ты тоже сидишь на проигранном месте?

Подобное заигрывание с реципиентом могло бы сыграть на руку, однако должного эффекта не производит: ни уловки сценаристов (ими, к слову, стали братья Пресняковы), ни визуальный ряд не сумели повлиять на процесс нагнетания обстановки. Зрители до последнего момента не перестают надеяться, что это ружьё вот-вот выстрелит — они ведь шли на фильм ужасов! Но на самом деле им так и не придётся увидеть что-то особенно страшное.

• vk.com
• © lostseat

«Проигранное место» пытается не столько напугать подростков, сколько подглядеть за ними. Больше, чем леденящие кровь истории, кинематографистов интересует, как юноши и девушки жгут костры, сбегают с уроков, разговаривают про смерть и будущее — в общем, контактируют с окружающим миром.

Герои Михалковой — этакие дети XXI века, поколение Z во всей красе. Вернее, каким видят его взрослые. Одна из героинь, к примеру, не стесняется выложить в Instagram селфи с мёртвым одноклассником (что свидетельствует не о молодости, а о неадекватности человека). А после гибели девушки подруга нахваливает её следователю: «Она жила ради соцсетей, даже последний свой вздох она выложила в соцсеть. Это так круто!». Другой представитель их весёлой компании рассматривает вечеринку как способ забыть о трагедии.

Взрослым, разумеется, не понять этого легкомысленного подхода к смерти. Героиня Анны Михалковой (тот самый следователь) вспоминает, как она после смерти хомячка не могла есть, пить и смотреть телевизор. А здесь — вечеринка, кино!..

Впрочем, даже взрослые позволяют себе шуточки на столь мрачную тему. Вот и директор школы, отчитывая ученицу, произносит замечательную фразу: «Кто с уроков сбегает — тот погибает». В этот момент начинает казаться, что картина неизбежно скатывается в фарс. Теперь даже на афишу зритель будет смотреть иначе: отрезанная голова в ведёрке с попкорном уже не интригует, а вызывает смех.

Тем не менее в отдельных случаях тонкая ирония идёт лишь на благо ленте. А иронизируют здесь над всем: над неуклюжими попытками наладить диалог между детьми и взрослыми, наплевательским отношением к смерти, реалиями маленького города.

К слову, именно возможность посмотреть, как традиционно американский жанр сыграет в российских реалиях, должна вызывать интерес у аудитории. Очевидно, что сегодня зрителя сложно удивить страшными смертями, армиями мертвецов или мистическими перевоплощениями. Но что, если главный герой набирает не 911, а 02, и на подмогу спешит не сержант Джонсон, а подполковник Сидоров на Lada Granta? Надо брать. Главное, чтобы фильм не стал калькой с американского и предложил зрителю что-нибудь эдакое.

• vk.com
• © lostseat

Та же Михалкова-старшая самоотверженно пытается разобраться в подростковых проблемах. «С подростками никто не хочет связываться», — говорит следователь напарнику во время слежки за домом, где проходит вечеринка. Ведь что бы они, дети, ни сделали, виноватыми окажутся школа, родители, учителя, Facebook... В этот момент герои вспоминают первый фильм Софии Копполы «Девственницы-самоубийцы», стилистически и тематически очень далёкий от дебюта Михалковой, но затрагивающий похожие вопросы. Правда, Коппола — это далёкая Америка три десятка лет назад, а Михалкова — здесь и сейчас: соседний город, кинотеатр, дом, где дети «каждое утро думают о смерти» и даже не пытаются разговаривать со взрослыми.

К несчастью, в слэшерах больше ценятся не юмор и разбор проблемы отцов и детей, а то, как герои пытаются выжить, пока их истребляют всеми мыслимыми и немыслимыми способами.

Создатели «Проигранного места» в рамках заявленного жанра не удерживаются и постоянно уходят то в сторону комедии, то в сторону психологической драмы. В результате зрителю не страшно, не смешно и не грустно — как говорится, за двумя зайцами...

Совершенно очевидно, что «Проигранное место» — не фильм ужасов. Скорее, это комедийный детектив с элементами драмы о потерянных, но из-за свойственного возрасту максимализма готовых ко всему подростках. Готовых даже пойти в кинотеатр «Победа» во время комендантского часа и сесть на проигранное место, проверяя свою теорию. Фильм Михалковой с таким же практически юношеским максимализмом пытается объять необъятное, посмеяться над традиционно табуированной темой и лишний раз напомнить взрослым, что с детьми нельзя общаться через стикеры на холодильнике.