«Наша задача — убрать барьеры»: глава ФТС России Владимир Булавин о торговых отношениях с Китаем и сотрудничестве с ЕАЭС

— Владимир Иванович, традиционно самые обсуждаемые вопросы на полях ВЭФ так или иначе связаны с отношениями России и Азии в сфере торговли. Какую долю сегодня государства АТР занимают в товарообороте России? Кого в регионе можно назвать наиболее активным торговым партнёром нашей страны?

— За 2018 год объём торговли России со странами Азиатско-Тихоокеанского региона составил $230 млрд. Это одна треть всего нашего товарооборота. При этом $108 млрд пришлось на долю Китая. Таким образом, можно смело утверждать, что КНР — наш основной торговый партнёр в регионе.

Этот факт и является главной причиной того, что мы наращиваем контакты с Китаем и таможенной администрацией страны. Хочу отметить, что отношения с коллегами из азиатской республики мы строим на плановой системной основе. Наша главная задача — убрать барьеры при перемещении товаров через государственные границы.

— Что в настоящий момент Федеральная таможенная служба делает для этого?

— На данном направлении мы провели несколько экспериментов. В частности, успешным стал опыт по взаимному признанию результатов таможенного контроля. Его суть заключается в том, что теперь товар проходит таможенный контроль только один раз — при отправлении. А сторона, получающая товар, принимает (на доверительной основе. — RT) результаты этого контроля.

Мы также достаточно успешно в автоматическом режиме обмениваемся с китайской стороной снимками инспекционно-досмотровых комплексов (снимки показывают содержимое транспорта или груза при проходе через рентген. — RT).

В этом году провели встречу на уровне руководителей таможенных служб Китая и России. По её итогам подписали дорожную карту и план действий о взаимном признании уполномоченных экономических операторов (юридических лиц, которые пользуются доверием таможенных органов и проходят контроль по упрощённой системе. — RT). Я считаю, что это серьёзный прорыв в наших отношениях.

Также мы сейчас активно работаем над регулярным получением достоверной информации о таможенной стоимости перемещаемых товаров.

— С какими ещё странами, кроме Китая, таможенные отношения развиваются аналогичным образом?

— Подобные контакты есть со многими таможенными администрациями государств АТР. В восьми странах региона у нас уже есть свои таможенные представители. Сейчас мы работаем над тем, чтобы организовать своё присутствие в Узбекистане и Монголии.

Отмечу, что наиболее эффективно сотрудничество идёт с Японией и её таможенной администрацией. Мы договорились обмениваться информацией об участниках внешнеэкономической деятельности. Эти данные нужны при организации системы управления рисками (комплекса мер по контролю за возможными нарушениями. — RT).

До поездки на ВЭФ мы были в Монголии. У нас неплохие контакты с нашими монгольскими коллегами, подписали ряд соглашений, в том числе стратегический план действий на 2020—2024 годы. Договор предусматривает сотрудничество в информационной, правоохранительной сферах, а также в области таможенного оформления.

— По данным ФТС, в 2018 году вторым по величине торговым партнёром России в Азии стала Южная Корея. Какие меры принимает Федеральная таможенная служба для укрепления сотрудничества с корейскими коллегами?

— В этом году мы с ними тоже подписали план действий по признанию уполномоченных экономических операторов. То есть таможенное сотрудничество развивается достаточно активно и с использованием цифровых технологий. Полагаю, что через некоторое время мы перейдём от двусторонних контактов к многосторонним в рамках всего Азиатско-Тихоокеанского региона. Это позволит обеспечить достаточно быстрое продвижение товаров из одной страны в другую по транзитным коридорам через территории третьих государств.

— Также хотели бы обсудить с вами вопрос перевозки зарубежных товаров через территорию России в другие страны. Какую роль играет Федеральная таможенная служба в продвижении транзитных возможностей России и ЕАЭС?

— В этом году мы полностью перешли на электронные транзитные декларации (документ необходим для провоза товара через территории третьих стран. — RT). Достаточно успешно запустили проекты по автоматической регистрации и выпуску электронных деклараций.

Кроме того, в этом направлении у нас есть ряд многосторонних экспериментов. В качестве примера можно привести наш опыт по продвижению грузов из Финляндии в Китай через территории России и Казахстана. Эксперимент оказался успешным, и сейчас уже готовится подписание межгосударственного соглашения. Во всех четырёх странах проходит процедура по согласованию этого договора на национальном уровне.

— Какую роль играет ФТС России в развитии транспортных коридоров «Приморье-1», «Приморье-2»? Насколько эффективны применяемые меры?

— Мы активно работаем над ускорением таможенных процедур по этим транспортным коридорам. Достаточно сказать, что время таможенного оформления на железнодорожных станциях составляет чуть больше 40 минут. И основной акцент таможенного оформления и контроля с пограничных пунктов пропуска перенесён в морские порты. Это существенным образом в целом сказалось на перемещении грузов из северо-восточных провинций Китая в более южные через наши морские порты.

— Оправдали ли себя введённые на территории Дальнего Востока специальные таможенные режимы — свободный порт Владивосток и территории опережающего социально-экономического развития?

— Для этого в первую очередь нужно смотреть на экономические показатели Дальнего Востока, но мы считаем, что оправдали. Хотя с точки зрения бизнеса потенциал использования тех преимуществ, которые есть на Дальнем востоке, ещё не исчерпан.

Конечно, значимые преимущества предполагает режим свободной таможенной зоны. Мы внимательно посмотрели, как используется этот режим. В новый таможенный кодекс ЕАЭС были внесены необходимые изменения. Сейчас меняем законодательную базу на национальном уровне. Это необходимо для того, чтобы сделать существующий режим более доступным, гибким и привлекательным для дальневосточного бизнеса.