— Вы позвонили мне на мобильный телефон и сказали, что вы Руслан Боширов и Александр Петров. Александр Петров и Руслан Боширов. Вы реально похожи на то, что нам показывали из Британии, на те фотографии и на те видео. Вы на самом деле кто?
Александр Петров: Мы на самом деле те, кого и показывали.
Руслан Боширов: Руслан Боширов.
А.П.: Александр Петров.
— Это ваши настоящие имена?
Оба: Да.
Р.Б.: Это наши настоящие имена.
— Но вы даже сейчас, когда об этом говорите, выглядите очень напряжёнными.
А.П.: А как бы вы выглядели?
Р.Б.: Когда вашу жизнь вот так — раз! — и перевернули с ног на голову? Просто одним днём. И сломали.
— На этих записях, которые мы видим из Лондона, где вы ходите в этих уже знаменитых пуховиках, кроссовочках по Солсбери, — это вы?
Оба: Да, это мы.
— Что вы там делали?
А.П.: Друзья нам давно уже советовали посетить этот прекрасный город.
— Солсбери? Прекрасный город? А чем он прекрасен?
Р.Б.: Туристический город. Там есть знаменитый собор. Солсберийский собор. Он знаменит не только во всей Европе, он знаменит, я так думаю, наверное, во всём мире. Он знаменит своим шпилем 123-метровым, он знаменит своими часами — самыми первыми часами, которые были изобретены в мире, которые до сих пор идут.
— То есть вы поехали в Солсбери посмотреть на часы?
А.П.: Да нет. Мы с самого начала планировали приехать в Лондон и оторваться, грубо говоря. Это была не бизнес-поездка. И мы распланировали так, что и в Лондоне побываем, и съездим в Солсбери. Естественно, это всё должно было быть одним днём. Но когда мы туда прилетели, мы думали, что даже самолёт не с первого раза посадят. Потому что в Англии 2-го и 3-го числа был просто транспортный коллапс. Да что там транспорт, там был снегопад настолько мощный, что завалило практически все города. И мы никуда не смогли добраться.
Р.Б.: По всем телевизорам показывали, что 2—3 числа железные дороги вообще не работали. Автомобильные дороги то же самое. Они были перекрыты полицейскими, перекрыты скорой помощью. Не было вообще движения никакого. Все поезда, ничего вообще не ходило. Почему это не показывают?
— Вы можете описать — может, не поминутно, а почасово — или хотя бы сколько вы помните... Вы прилетели в Великобританию, как вы говорите, оторваться и посмотреть на собор и некие часы в Солсбери. Вы можете описать, что вы делали в Англии? Вы два дня там были, правильно?
А.П.: Три получается.
— Три дня. Что вы делали эти три дня?
А.П.: 2-го числа мы прилетели в Англию. Приехали на вокзал посмотреть расписание, куда мы сможем съездить.
Р.Б.: Мы, вообще-то, планировали одним днём съездить. Просто одним днём съездить и посмотреть.
А.П.: Именно в Солсбери один день. Там достаточно, там больше одного дня делать нечего.
Р.Б.: Это нормальный туристический город, Солсбери — он туристический.
— Хорошо, это я поняла. Это вы планировали. По факту — что вы делали? Вы прилетели, там снегопад. Туда чего-то не ходит, поезда не ходят, дальше что? Что вы делали?
А.П.: Мы приехали в Солсбери 3-го числа. Пробыли там ровно, наверное... Пытались погулять по городу, но так как город был полностью завален снегом, нас хватило ровно на полчаса.
Р.Б.: Нет ни одной фотографии, ни одно СМИ, ни один телеканал не показывает, что в этот день, 3-го числа, в этом городе был коллапс. Снежный коллапс. Невозможно было пройти никуда. Мы вымокли все по колено.
— То есть вы полчаса погуляли, вымокли, и дальше?
А.П.: Естественно, мы ехали, чтобы посетить Стоунхендж, Олд Сарум (одно из старейших поселений Англии. — RT), собор Девы Марии, но этого не получилось, потому что там была... как это по-русски... жижа. Город был в полной жиже. Мы промокли, вернулись на вокзал — и на ближайшей электричке мы уехали обратно. Минут 40 мы провели на вокзале в кафе.
Р.Б.: Пили кофе, пили горячий кофе, потому что мы вымокли все. И мы максимум провели 3-го числа час там, потому что это невозможно...
А.П.: Может быть, час, час с лишним, и то потому что электрички ходили с большим разрывом именно, наверное, из-за транспортного коллапса. Мы вернулись в Лондон и продолжили наше путешествие.
Р.Б.: Мы гуляли по Лондону, мы ходили вечером...
— То есть в Солсбери вы провели всего час?
А.П.: 3-го числа да, потому что невозможно было никуда пройти.
— А другого числа?
А.П.: А 4-го числа мы вернулись, потому что в Лондоне всё растаяло, была тёплая погода...
Р.Б.: Солнце светило.
А.П.: Мы целенаправленно хотели посетить Олд Сарум и собор и решили завершить это дело 4-го числа.
— «Завершить это дело» — это какое дело?
А.П.: Посетить достопримечательности.
Р.Б.: Посмотреть этот знаменитый собор, сходить на Олд Сарум.
— Посмотрели?
А.П.: 4-го числа — да. Посмотрели, но опять-таки в обед начался такой ливень со снегом, что мы уехали раньше, чем планировали.
Р.Б.: Почему-то (об этом. — RT) никто не говорит.
— Собор-то красивый?
Р.Б.: Собор очень красивый, там очень много туристов, очень много русских и русскоговорящих туристов.
А.П.: Кстати, с собора должно быть очень много фотографий...
— Вас в том числе?
А.П.: ...которые должны были, наверное, показать СМИ...
— А у вас? Вы же фоткались, наверное, у собора?
Р.Б.: Конечно. Мы сидели в парке, мы сидели пили кофе, мы заходили в кафе пили кофе, мы гуляли и наслаждались вот этой английской готикой, вот этой красотой.
А.П.: Почему-то этого не показывают, показывают только наше нахождение на вокзале...
— Покажете нам эти фотки?
За то время, что вы были в Солсбери, вы подходили к дому Скрипалей?
А.П.: Ну может быть, мы к нему и подходили. Если бы мы знали, где он находится...
Р.Б.: А вы знаете, где он находится?
— Я нет.
Р.Б.: И я не знаю. Может, проходили мимо, может, и нет. Я не знаю. До вот этой ситуации, пока не начался весь этот кошмар с нами, я не слышал эту фамилию, я не знал ничего про них.
— Когда вы прилетели в Великобританию, когда вы были в Лондоне или когда вы были в Солсбери, за всё время, что вы там были, у вас был с собой «Новичок», какой-то другой отравляющий яд или какая-то опасная жидкость?
Р.Б.: Нет.
А.П.: Мне кажется, это вообще бред.
— У вас был с собой флакон духов Nina Ricci, который демонстрирует британская сторона как evidence, как вещественное доказательство вашего, как они считают, преступления?
Р.Б.: А нормальным мужикам с собой возить женские духи — это не глупо? Даже, реально, когда проходишь таможню, проверяют все вещи, и просто любой полицейский при досмотре... Я думаю, если бы у нас что-то было, у них возникли бы эти вопросы: зачем у мужчины в багаже лежат женские духи?
А.П.: По крайней мере даже у простых людей, наверное, возникли бы эти вопросы, зачем мужчине женские духи.
— У каких простых людей? Где бы простые люди увидели ваши духи? Короче говоря, у вас были с собой духи Nina Ricci или нет?
Р.Б.: Нет, нет.
А.П.: Нет, конечно.
— К вопросу о нормальных мужиках. Вы всё время, на всех видео показаны вместе, всё время вместе. Находились вместе, жили вместе, ходили везде вместе. Вас двоих вообще, так скажем, что объединяет?
Р.Б.: Вы знаете, давайте мы не будем лезть в частную жизнь, в личную жизнь. Мы пришли сюда к вам за защитой, а у нас получается какой-то допрос, и мы начинаем углубляться. Мы у вас защиты просим, мы у вас не на допросе.
— Мы журналисты. Мы не защитники, не адвокаты. Мой следующий как раз вопрос: вы в СМИ пошли зачем? Ваши фотографии, ваши имена какое-то время назад опубликовали. Вы всё это время сидели тихо, и сегодня вы мне позвонили и решили пообщаться со СМИ. Для чего?
Р.Б.: Защиты попросить.
А.П.: Если это можно назвать «тихо»... После того как наша жизнь превратилась в кошмар, мы даже не понимали, что нам делать, куда нам идти — в полицию, в Следственный комитет, не знаю, в посольство Великобритании...
Р.Б.: В ФСБ пойти... Мы не знали...
— В посольство Великобритании зачем?
А.П.: Просто мы в таких непонятках... что нам делать, куда нам сунуться, что алло, люди.
Р.Б.: Знаете, когда полностью жизнь перевернулась и вытряхнулась, ты не понимаешь, что тебе делать, куда пойти. И, как многие пишут, говорят, почему бы не пойти в посольство Великобритании, не объяснить это всё.
— А вы читаете, что про вас пишут, говорят, смотрите?
А.П.: Нет, не читаем... конечно, читаем!
Р.Б.: Конечно, читаешь. Потому что мы на улицу выйти не можем, мы боимся, мы опасаемся...
— Чего?
Р.Б.: Мы опасаемся за себя, мы опасаемся за жизнь, мы опасаемся за близких, мы опасаемся за тех людей, которые нас знают.
— Вы боитесь, что вас что, убьёт английская разведка?
А.П.: Вы даже наши публикации почитайте. Что там за вознаграждение...
— Я не видела. Что... за ваши головы?
Р.Б.: Да. Товарищ... полоумный Гудков там вообще объявил путешествие в Англию, кто приведёт двоих персонажей. Это нормально, считаете? И это, вы считаете, просто сидеть, ходить, улыбаться, не бояться и ходить здороваться? Да любой нормальный человек — он будет бояться.
— Почему вы позвонили мне? Почему вы пришли на наш канал?
Р.Б.: Так получилось. Мы сегодня читали новости, как раз таки вот ваш Telegram.
А.П.: Вы же сегодня сами в Telegram дали фору.
— Теперь я знаю, кто читает мой Telegram.
А.П.: Я не знаю, можно это говорить в эфир или нет.
— Ну говорите. Нельзя — не дадим.
А.П.: Вперёд, сукины дети, как вы сказали.
— А, это я написала. «В очередь, сукины дети», — я написала.
А.П.: Да-да.
Р.Б.: И поэтому мы, прочитав, посмотрев, мы решили позвонить вам. И прийти именно к вам.
— Как, на самом деле, если бы Путин сегодня (12 сентября. — RT) не сказал, что… Он же обратился к вам с экранов, и это было везде в СМИ. Он сказал, что вот, мы вычислили этих людей, мы знаем, кто эти люди, и пусть они уже придут в СМИ и объявятся. Если бы он это не сказал, вы бы пришли?
А.П.: Знаете, Маргарита, скорее всего, наверное, это было бы выложено в сеть в виде видеообращения. Потому что мы...
— Вы бы записали видеообращение и...
Р.Б.: ...и выложили в сеть.
А.П.: Мы раньше не сталкивались никогда со средствами массовой информации. И было бы проще, наверное, излить душу именно в интернет. Потому что, грубо говоря, нас загнали в угол.
Р.Б.: Попросить защиты, помощи.
А.П.: А сегодня вот именно... мы не видели эфир, я просто услышал это по радио и предложил...
Р.Б.: Был толчок.
А.П.: ...позвонить вам.
— Вы работаете в ГРУ?
Р.Б.: А вы работаете в ГРУ?
— Я нет. А вы?
Р.Б.: И я нет.
А.П.: И я нет.
— Но меня никто не обвиняет в том, что я работаю в ГРУ. А вас-то обвиняют.
А.П.: И слава богу.
Р.Б.: Ваши коллеги обвиняют.
— Не только мои коллеги. Вы журналистов, видимо, имеете в виду... Вас обвиняют правоохранительные органы Великобритании, что вы работаете в ГРУ.
А.П.: Да, это, наверное, самое страшное.
— А где вы работаете? Вы взрослые мужчины, вы должны на что-то жить.
А.П.: Мы предприниматели средней руки.
— Что значит «средней руки»?
А.П.: Просто если мы сейчас расскажем про наш бизнес, то мы же сузим...
Р.Б.: И люди пострадают, с которыми мы работаем, и мы не хотим этого.
А.П.: Мы сузим круг поиска для ваших коллег.
— Ну расскажите хоть что-то. Понимаете, и мне, и аудитории, — вы же хотите, чтобы люди вам поверили. Людей уже много месяцев убеждают в обратном. Кто-то вам верит, кто-то вам не верит. Когда вы говорите: мы в ГРУ не работаем, мы про бизнес тоже не расскажем, — у меня возникают вопросы, у аудитории возникнут вопросы. Что, если вы не работаете в ГРУ, вы не шпионы, вы никого не травили, вы просто туристы... Чем вы занимаетесь?
А.П.: Если вкратце, это фитнес-индустрия. То, что касается спортивного питания: витамины, микроэлементы, протеины, гейнеры и так далее. Просто, если рассказать немножко шире, опять-таки, наши партнёры и, так сказать, широкий круг моих знакомых...
— Вы занимаетесь фитнес-индустрией.
А.П.: Да.
— То есть что, вы консультируете в Европе каких-то людей, которые хотят накачать бицепсы, или что?
А.П.: Почему в Европе?
— Почему в Европе — это мой следующий вопрос. Вы на этот ответьте, а следующий вопрос будет как раз...
А.П.: Консультировать здесь.
— Здесь консультировать.
А.П.: Да. И сейчас, наоборот, тренд консультировать не по наращиванию бицепсов, а наоборот, по... как сказать, по построению фигуры, так называемая сушка. ЗОЖ, ПП.
Р.Б.: Правильное питание, здоровый образ жизни.
— То есть вы работаете с клиентами, которым вы помогаете сделать красивое тело. Или вы в фитнес-клубах? Тренер это называется.
А.П.: Вкратце — да.
Р.Б.: Не хотелось бы это всё предавать огласке... и углубляться в работу, скажем, во все вот эти вопросы. На самом деле я не хотел бы, чтобы пострадали люди из числа наших клиентов. Чтобы как-то пострадали те люди, с которыми мы работаем. И я не хотел бы углубляться.
— Хорошо. Британцы утверждают, что за последние пару лет вы чуть ли не десятки раз были в Европе, в первую очередь в Швейцарии. Что вы там, как люди, занимающиеся фитнес-тренингами и наращиванием мышц, делали?
Р.Б.: Да британцы много что утверждают.
— То есть вы не были в Европе.
Р.Б.: Они утверждают, что мы и жили в номере, который показывают, одноместную кровать. А то, что соседние номера двухместные, там трёхместные. И это нормально для туристов, нормально для приезжего — приехать, заселиться в одном номере двухместном, в двухкомнатном номере, и жить. Экономия денег. Да просто это быт. Жить вместе — это веселее, это проще. И это нормально для нормального любого человека.
— Да, слушайте, это вы можете даже не оправдываться, односпальная у вас была кровать или двуспальная. Вот это сейчас весь мир волнует меньше всего, я вам честно скажу. Давайте… Вы в Европу ездили за эти пару лет…
А.П.: Конечно, да. В основном это именно по бизнесу. И...
— В основном в Швейцарию.
А.П.: Нет, не в основном в Швейцарию. Если не изменяет память, пару раз в Швейцарию в этом году залетели. Новый год в Швейцарии...
Р.Б.: Это всё преувеличено по количеству.
— А что вы там делали? Как ваш бизнес связан? Я понимаю, вы не хотите раскрывать там своих клиентов, там названия, ещё что-то. Но как ваш бизнес связан с Европой и Швейцарией?
А.П.: Это не всегда по бизнесу мы летаем. Вот именно Швейцария — мы летали на отдых. И по бизнесу тоже там были. Но, дай бог памяти, когда это было.
Р.Б.: Прилететь в Женеву — это не означает... Это нормально. Это прилетел в Женеву. Это ближайший путь доехать до Монблана. Это съездить... это поехать во Францию за несколько километров, посетить Францию. Это удобно.
— Так вы по бизнесу летали или отдыхать?
Р.Б.: Нет.
А.П.: Нет, и так и так. В основном-то по бизнесу поездки.
— А по бизнесу как? Как ваш бизнес с Европой стыкуется?
А.П.: Именно по спортивному питанию. В Европе продаются препараты, витамины.
— А, то есть вы покупаете там питание и привозите сюда.
А.П.: Да. Не то что мы их покупаем, складируем в сумки и привозим. Изучаем рынок, смотрим новинки, какие есть, узкоспециальные, из БАДов, из аминокислот, из витаминов, из микроэлементов. Выбираем самое необходимое, приезжаем сюда и решаем вопросы, как доставить новинки этого рынка сюда. Это одно из направлений, то, чем мы занимаемся.
— У меня здесь папочка со скриншотами. Это вы, да?
Оба: Да.
— Это ваша одежда.
Оба: Да.
— Вы сейчас в другой одежде.
А.П.: Она у нас, кстати...
Р.Б.: Она у нас осталась, эта одежда.
А.П.: В гардеробе висит.
Р.Б.: У меня — да, в гардеробе. Вот эта куртка висит.
А.П.: Ботинки куплены в Англии. Куртка.
Р.Б.: Прорекламированные кроссовки New Balance... Это вся одежда — та одежда, в которой и сейчас мы ходим...
— И она у вас сейчас в России?
А.П.: Здесь ты в ботинках, которые ты купил на Оксфорд-стрит, если я не ошибаюсь.
Р.Б.: Причём 3-го числа ботинки были куплены.
А.П.: Потому что, когда мы 3-го промокли, да...
Р.Б.: Вымокли 3-го числа и вернулись, и переобулись.
А.П.: Вернулись в Лондон и пошопились чуть-чуть.
Р.Б.: Да, пошли, купили себе... Я пошёл, купил себе обувь. Я был уже на следующий день в другой обуви.
— Эта одежда у вас сейчас в России?
Р.Б.: Да, в России.
А.П.: Конечно. Да.
Р.Б.: Она у нас есть, мы её можем показать. Конечно.
— А с собой у вас нет её случайно?
Р.Б.: Куртка — да. У меня с собой куртка, она здесь.
А.П.: Вот эта?
Р.Б.: Да, вот эта куртка, она у меня с собой, здесь.
А.П.: У меня все эти вещи тоже дома лежат в гардеробе.
— Хорошо. Вот картинка, которая озадачила весь мир. (Аэропорт. — RT) Гатвик, вы выходите через гейт, через ворота, буквально в одно и то же время, чуть ли не в одну и ту же секунду. Как это получилось, что это вообще, как это?
Р.Б.: Я думаю, это надо у них спросить. Потому что мы всегда...
А.П.: Мы как это можем объяснить?
Р.Б.: ...проходим вместе. Даже по одному коридору через одного таможенника, полицейского. Один проходит, второй ждёт. Мы по коридору вместе проходили. Мы всегда вместе. А как это у них... Я думаю, это лучше им спросить, как это всё получилось, в одну секунду и в одно и то же время — и по раздельности.
А.П.: Просто то, что мы даже вместе всегда проходим... у меня чуть-чуть посильней с английским языком. Если какие-то проблемы возникают, я помогаю Руслану.
— То есть вы проходили вместе. Вы не проходили по раздельным коридорам.
А.П.: Мы никогда по раздельным не проходим, мы всегда проходим вместе.
Р.Б.: Да. Мы не проходим по раздельности.
— Эти картинки — это что? Этого не было, это монтаж.
Р.Б.: Это я не знаю…
А.П.: Если бы мы ещё помнили, когда это было.
Р.Б.: ...как это всё у них происходит. Когда ты прилетаешь, улетаешь, посещаешь какие-то места, никогда не обращаешь (внимания. — RT) на камеры. Потому что это неинтересно — как снимают, где снимают, что снимают. Мне это неинтересно. И я не обращал на это внимания. Если они напечатали такие фотографии и ещё такое время, я думаю, это лучше у них спросить.
— Что вы вообще думаете про дело Скрипалей? Кто их отравил? Вы вообще об этом думали, думаете?
А.П.: Тяжело сказать. Как мы думаем, мы в этом...
— Потому как увидели свою фотографию по телевизору.
А.П.: ...мы в этом живём. Единственное, что хотелось бы, если реально когда-нибудь отравителей найдут, то хотя бы перед нами бы извинились.
— Кто, отравители?
Р.Б.: Англичане.
А.П.: Даже за то, что мы последние... я не знаю, сколько это муссируется уже там, неделю, пять дней — для меня... я даже в датах потерялся. Потому что реально просто даже... машину не выйти заправить спокойно.
Р.Б.: Вы даже представить не можете, что произошло вообще с нашей жизнью.
— Вас прямо так узнают?
А.П.: Мы так думаем, что нас узнают. Как мы себя можем вести по-другому, если по телевизору показывают.
Р.Б.: Каждый день на весь экран две фотографии.
А.П.: Это просто страшно.
Р.Б.: Включаешь радио — Боширов, Петров. Включаешь телевизор — Боширов, Петров. А как бы вы жили? Мне реально страшно, я опасаюсь, я напуган, и я не знаю... Вообще, я не знаю, что будет завтра.
А.П.: Я уже даже стараюсь...
Р.Б.: Мы сюда поэтому к вам и пришли.
А.П.: Я даже стараюсь не смотреть уже новости, он смотрит. Я просто Руслана иногда спрашиваю: есть что-то новое? И жду ответа, что нет, всё по-старому. И он опять: «Да, есть, да, есть». Накручивают, накручивают, накручивают, накручивают... Сколько уже можно.
— Что вы собираетесь делать дальше?
А.П.: Вообще непонятно. Просто хочется, чтобы нас оставили в покое.
— Вы же теперь, как я понимаю, невыездные. То есть, если вы покинете пределы России, с большой степенью вероятности вас арестуют.
А.П.: Мы очень надеемся, что эта ситуация разрешится.
Р.Б.: Да, разрешится. И всё-таки та сторона, английская, она принесёт извинения свои за вот это всё, что они подняли. Что всё-таки найдут тех людей, которые причастны к этой истории со Скрипалями, и что хоть как-то изменится наша жизнь.
А.П.: Вообще, вся эта ситуация — это просто какое-то фантастичное, фатальное совпадение. И всё. В чём наша вина?
Р.Б.: Просто хотелось, чтобы нас хотя бы сейчас оставили в покое. Хоть немножко в покое оставили. Просто хотя бы чтобы успокоились.
А.П.: Хотя бы наши СМИ, ваши коллеги.
— Наши — в смысле, российские?
Р.Б.: Хоть немножко спокойно жить.
А.П.: Мы даже немного понимаем, что будет после этого интервью. И...
Р.Б.: А я не знаю, что будет завтра.
А.П.: Нам в любом случае вообще придётся...
— Да вы станете героями всех ток-шоу.
А.П.: Ну, не хотелось бы. Просто хочется спрятаться и спокойно отсидеться всё это время. Такой популярности нам точно не нужно.
Р.Б.: Просто чтобы отстали от нас.
А.П.: Уже реально нету сил.
Р.Б.: Устали.
А.П.: Просто, есть ли возможность, если есть такая возможность, просто оставьте нас, пожалуйста, в покое, и всё. Через вас мы хотим обратиться ко всем, вашим коллегам в том числе. Даже если вдруг нас кто-то будет узнавать, потому что мы не можем просто сидеть дома и никуда не выходить, то, друзья, не доставайте мобильные телефоны. Я не знаю, как это ещё попросить. Просто хочется спокойствия и... Я понимаю, что к нормальной жизни мы, наверное, вернёмся не так скоро, как этого бы хотелось.
Р.Б.: Просто чтобы не доставали хотя бы сейчас.
— Спасибо. Спасибо, что пришли к нам на канал.
Р.Б.: Спасибо, что вы нас выслушали.
А.П.: Спасибо вам большое. Спасибо.