Исторический визит
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган прибывает 7 декабря в Афины. Это первый визит главы турецкого государства в Грецию с ноября 1952 года, когда в этой стране побывал Махмуд Джеляль Баяр — третий президент Турецкой Республики. Эрдоган уже бывал с официальным визитом в Греции в 2010 году, однако тогда он занимал должность премьер-министра. В этот раз в Афины Эрдогана пригласил президент Греции Прокопис Павлопулос.
«У нас есть разные мнения по очень многим вопросам, но мы должны обмениваться точками зрения. Мы открываем каналы обсуждения», — заявил министр иностранных дел Греции Никос Котзиас во время визита в Турцию 24 октября 2017 года, анонсируя визит Эрдогана.
Отношения между Афинами и Анкарой никогда не были тёплыми. Исторические обиды и память о войнах, последняя из которых в 1919—1922 годах ознаменовала рождение Турецкой Республики и изгнание греков из Турции, а турок — из Греции, до сих пор омрачают отношения между странами. После 1974 года конфликт между греческой и турецкой общиной на Кипре и турецкая оккупация севера острова стали ещё одним поводом для споров.
По сообщениям турецких и греческих официальных лиц, в ходе своего визита Эрдоган встретится в Афинах с президентом Прокописом Павлопулосом и премьер-министром Греции Алексисом Ципрасом. Ожидается, что турецкий лидер в ходе своего двухдневного визита побывает и в провинции Фракия, где пообщается с представителями мусульманского меньшинства.
На повестку дня в ходе переговоров будут вынесены проблемы двусторонних отношений, ситуация с беженцами в странах ЕС, разногласия между Турцией и Европейским союзом. Кроме того, ожидается и обсуждение вопросов экономического сотрудничества между Афинами и Анкарой.
Руководитель политического направления Центра исследования современной Турции Юрий Мавашев назвал визит Эрдогана в Грецию знаковым явлением. По словам эксперта, стоит ожидать, что приоритетными направлениями политической повестки визита Эрдогана станут вопросы беженцев, решение кипрского вопроса, особенно после провала переговоров в Кран-Монтане под эгидой ООН в июле 2017 года, и выдача Анкаре сбежавших в Грецию восьми участников попытки госпереворота в Турции в июле 2016 года.
Враги-союзники
Ещё один камень преткновения в отношениях между Грецией и Турцией — разграничение прав в акватории Эгейского моря и воздушного пространства в этом районе. Дважды — в 1987 и в 1996 годах — нарушение границ турецкими самолётами ставило отношения между двумя государствами на грань войны. В октябре 2017 года Алексис Ципрас в ходе визита в США передал Дональду Трампу фотографии турецких самолётов, вторгшихся в греческое воздушное пространство. В ходе этого визита Ципрас заключил с США контракт на модернизацию истребителей F-16 греческих ВВС на сумму $2,4 млрд.
«Это решение частично было мотивировано планами Турции приобрести как самолёты F-35 у США, так и системы ПВО дальнего радиуса действия С-400 у России», — отметил интернет-изданию Al Monitor генеральный директор базирующегося в Афинах Греческого фонда европейской и внешней политики Танос Докос.
Новости о покупке Турцией комплексов С-400 были восприняты в Греции с тревогой, отмечает СМИ. Ранее российские системы ПВО С-300 из стран НАТО были только у самой Греции, она перекупила их в 1990-х годах у Кипра.
«На мой взгляд, этот вопрос не стоит остро», — прокомментировал Юрий Мавашев противостояние Греции и Турции в Эгейском море. С другой стороны он отметил, что сейчас сложилась уникальная ситуация, когда Греция, ранее наиболее активно из натовских стран сотрудничавшая с Россией, уступила эту роль Турции, а сама Анкара заняла критическую позицию по отношению к НАТО.
Учитывая, что страны пристально следят за действиями друг друга в сфере оборонной политики, не исключено, что вопрос отношений Турции с Североатлантическим альянсом будет затронут в ходе визита Эрдогана в Грецию.
«Страны могут проанализировать и переосмыслить свою роль в НАТО, — утверждает Юрий Мавашев. — Эти вопросы могут подниматься. Не думаю, что публично, но всё равно это интересно. Для Греции позиция Турции по НАТО — определённый сигнал, как выстраивать свою политику в перспективе, если не выхода из альянса, то игры на новых условиях».
«Грецию и Турцию многое разделяет, но многое и объединяет. Это, прежде всего, безопасность в регионе: обе страны являются членами НАТО, хотя стараются проводить более самостоятельную политику в последнее время, — отметил RT директор Центра востоковедных исследований международных отношений и публичной дипломатии Владимир Аватков. — Кроме того, есть желание развивать экономические связи, и, в частности, этому может способствовать проект «Турецкий поток».
Укрощение «Левиафана»
Энергетика — тема стратегического значения как для Афин, так и для Анкары. Дело в том, что Турция и Греция работают над проектами транспортировки природного газа в рамках Южного газового коридора из турецкой Анатолии в Грецию и далее в страны Евросоюза. Изначально задачей проекта была транспортировка азербайджанского газа в ЕС, но со строительством «Турецкого потока» возникли планы продолжить российский газопровод и в Грецию. Против этого выступают США, оказывающие давление на Грецию.
«В целом, Эрдоган хочет войти в историю как великий лидер, и ему крайне важно сделать рывки во внешней политике Турецкой Республики, — отмечает Аватков. — Одним из них однозначно может быть Греция, особенно если удастся договориться о транспортировке российского газа через неё в Европу».
По мнению эксперта, обе страны заинтересованы в продлении «Турецкого потока» как по экономическим (плата за транзит), так и по политическим (роль в обеспечении Европы голубым топливом) соображениям. «Россия тут может сыграть своеобразную связующую роль», — подытожил политолог.
Как утверждает Hurriyet Daily News, ещё одна важная проблема в сфере энергетики, затрагивающая как Грецию, так и Турцию, — транспортировка газа из Восточного Средиземноморья.
5 декабря 2017 года в столице Кипра Никосии министры энергетики Кипра, Греции и Израиля заявили о строительстве газопровода, по которому газ из израильского месторождения «Левиафан» будет транспортироваться через Кипр и Грецию в ЕС по дну Средиземного моря. К газопроводу, как отметил министр энергетики Израиля Юваль Штейниц, может подключиться в будущем Египет и Кипр, на шельфе которых также найден газ. Проектная мощность нового газопровода, который планируют построить через 6—7 лет, составит 20 млрд кубометров в год.
Если проект будет реализован, отмечает Hurriyet, то газ пойдёт в обход Турции. Тогда намерения Анкары превратиться в мощнейший газовый хаб в Средиземноморье останутся лишь мечтой. Издание отмечает, что дешевле было бы перебросить газопровод через турецкую территорию, чем тянуть его через половину Средиземного моря, но у Турции сейчас непростые отношения как с ЕС, так и с Египтом и Израилем.
«В последнее время Турция действительно старается стать своеобразным хабом и региональным центром по многим вопросам, включая энергетический, — отмечает Владимир Аватков. — Во многом это делается при поддержке России, которая заинтересована в установлении разных центров силы в рамках полицентричного мира, который мы пытаемся построить».