«Вашингтон не откажется от Дохи»: министр обороны Катара — о кризисе в Заливе, контрактах с США и фейковых новостях

— Ранее Вы занимали пост министра иностранных дел и, таким образом, побывали в двух ипостасях — дипломатической и военной. Наблюдатели полагают, что выжидательная позиция, которую заняло руководство Катара с самого начала кризиса, а затем предание гласности всех подробностей развития этого кризиса, его последствий и видении ситуации со стороны Катара, — это всё не случайность. Создалось впечатление, будто Катар формировал новую позицию. На Ваш взгляд, какие основные аспекты были затронуты эмиром Катара в его выступлении?

— Вначале я хотел бы поприветствовать вас в Катаре. Выражаю благодарность нашим российским друзьям за их чёткую и выверенную позицию и за призыв к снятию несправедливой блокады с нашей страны. Что касается обращения Его Высочества эмира Катара к народу, то оно было совершенно ясным и откровенным. Его Высочество наметил пути по урегулированию ситуации, рассказал о тех фактах, которые некоторые стороны неправильно понимают. В обращении внимание было  акцентировано на ряде аспектов: это кризис в заливе, будущее отношений между странами Персидского залива, необходимость ведения диалога, к чему Катар призывал с самого начала, основываясь на недопустимости посягательств на суверенитет страны, обязательства и соглашения, которые все государства должны исполнять, не диктуя свои условия другим странам.

— Кто будет принимать решение о снятии блокады — те страны, которые её устроили? Или же другие влиятельные международные игроки, имеющие связи с этими государствами, будут диктовать им условия её окончания? 

— Мы должны понять следующее. Страны, которые объявили Катару блокаду, должны снять её и начать с нами обстоятельный диалог. В противном случае Катар будет вынужден прибегнуть к международному праву и использует возможности, которые у него есть на международной арене. Это тем более важно, если окажется, что блокада объявлена как раз в нарушение норм международного права и что все обвинения, направленные в наш адрес, не имеют под собой оснований.

— Возможно, Вы знакомы с ироничными замечаниями, которые сейчас гуляют по просторам социальных сетей. Они касаются того, что президент Дональд Трамп якобы не знал о существовании в Катаре военной базы США. Верите ли Вы в эту версию?

— Во-первых, Катар никогда не выстраивал свою внешнюю политику, основываясь на заявлениях или информации в социальных сетях. Во-вторых, страны, которые ввели против нас блокаду, понятия не имеют, сколько их соотечественников проживает в самом Катаре, и были удивлены, когда узнали, что речь идёт о нескольких тысячах человек. Их интересам мог быть нанесён вред, если бы катарское руководство не проявило мудрость в данном вопросе. Его Высочество эмир Катара в своей речи как раз упомянул о том, что оставил нашим братьям, гражданам бойкотирующих нас стран, возможность самостоятельно выбирать: останутся они в Катаре или вернутся к себе на родину.

— Возвращаясь к вопросу о военной базе… Мы слышим много спекуляций на эту тему. Некоторые государства предложили американцам в качестве альтернативы свою территорию, рассчитывая на то, что предпринимательский менталитет Трампа подтолкнёт его к такому выбору. И, мол, поэтому Катар может попрощаться с военной базой США. Считаете ли Вы это возможным сценарием?

— Конечно, альтернативная территория для развёртывания военных баз вполне может быть предложена — как для США, так и для другого государства. Но США нигде не увидят такого же уникального к себе отношения, какое проявляет народ Катара. Не думаю, что Вашингтон когда-либо откажется от сотрудничества с Дохой, особенно в сфере борьбы с терроризмом.

• Авиабаза Эль-Удейд
• © Wikimedia Commons

— Не создаёт ли эта военная база угрозы для Катара? Если уж говорить откровенно, то представление о США, которое сложилось в арабском мире, не самое положительное. В сознании арабов имидж этой страны вызывает негативные ассоциации.

— Отношения между США и Катаром имеют долгую историю. Мы союзники и партнёры по международной антитеррористической коалиции. Нас связывают прочные дружественные отношения. И они активно развиваются. Мы рассматриваем США как партнёра на долгосрочную перспективу.

— В Вашей стране размещены две базы — американская и турецкая. Между США и Турцией в последнее время существуют серьёзные противоречия: американская позиция в отношении сирийских курдов вызывает недовольство Анкары политикой Вашингтона в регионе. Присутствие этих двух военных баз на территории Вашей страны можно сравнить с отношениями между двумя жёнами, которые не могут ужиться в одном доме.  

— Возможно, кто-то в нашем регионе так и думает. Но на самом деле наши отношения с этими двумя передовыми державами носят иной характер. Турция — член НАТО и имеет вторую по численности армию в регионе. США понимают значимость Турции, а Турция, в свою очередь, понимает важность США. Точно так же Америка и Россия осознают значимость друг друга. Я не думаю, что военные базы США и Турции в Катаре будут создавать друг другу проблемы. Отношения между Турцией и США выстраиваются на основе взаимных интересов. Кстати, Катар, Турция и США регулярно проводят совместные военные учения на территории Катара.

— Эти учения уже начались?

— В ближайшее время начнутся очередные совместные военные учения наших трёх стран.

— Перейдём к прошедшему в Эр-Рияде саммиту и к визиту Дональда Трампа в страны региона. Как Вы знаете, арабы верят в теории заговора, а некоторые источники сообщают, что эмир Катара сначала не был согласен с некоторыми пунктами заключительного коммюнике по итогам саммита и отказался, как выражаются в арабских СМИ, от уплаты «дани», которую арабы преподнесли Трампу. Правда ли это?

— Всё совершенно не так. Прошедшие встречи в Эр-Рияде были весьма важными. Встреча на уровне Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива тоже была продуктивной. В ходе заседания не возникло никаких проблем, и оно прошло в позитивном ключе. Что касается встречи США и стран залива, то и она была плодотворной. После этого состоялся ещё и исламо-американский саммит. Катар не выступал против принятых во время этих встреч решений. Саммит в Эр-Рияде, на котором присутствовал Трамп, проходил в очень позитивной атмосфере, было много сердечных приветствий. А на следующий день после возвращения на родину мы вдруг узнали, что против Катара объявлена блокада.

— Не располагали ли Вы какой-либо информацией о том, что выступая на саммите и говоря о терроризме, Трамп имел в виду именно Катар? Кстати, он потом подтвердил это в своём Twitter.

— Скорее всего, президент США сделал это заявление спонтанно. Во время официальных встреч мы от него ничего подобного не слышали. Возможно, он говорил об этом за закрытыми дверями во время саммита в Эр-Рияде, упоминая Катар. И в этой связи некоторые, наверное, решили, что Трамп дал зелёный свет объявлению блокады. Но это было ошибочное впечатление. Страны, объявившие Катару блокаду, забыли, что в США очень сильные институты государственной власти.

— Как я понял из Ваших слов, эти страны не консультировались с администрацией Трампа, прежде чем было принято решение о бойкоте.

— Нет, конечно. Американская администрация и все остальные государственные структуры США — Госдепартамент, Министерство обороны и Совет национальной безопасности — занимали вполне определённую и чёткую позицию.

— В ходе своего заграничного турне господин Тиллерсон в ответ на заданный ему вопрос заявил, если не ошибаюсь, что страны, которые приняли подобное решение, исходили из неких собственных соображений. Они, видимо, посчитали, что администрация США с пониманием отнесётся к такой акции. Как Вы можете это прокомментировать?

— Не следует забывать, что вся эта антикатарская кампания была основана на хакерской атаке и фальсификации сообщения Катарского агентства новостей. Руководители Госдепартамента и Минобороны США не были с Трампом в Саудовской Аравии, а находились в это время в других странах. Если публикуется ложное заявление, а затем его не опровергают, то вполне возможно, что госсекретарь ознакомился с этой фальшивкой и сформировал на её основе какое-то суждение. Но не прошло и 24 часов, как администрация США изменила свою позицию. Больше всего бойкотирующие страны были потрясены тем, что США является государством, основанным на институтах власти, таких как Госдепартамент, Министерство обороны и так далее. Считаю, что это и стало основной причиной потрясения, которое пережили эти страны.

— В различных статьях и аналитических сводках сообщается, что Доха была вынуждена заключить сделку с США на сумму более 10 миллиардов долларов по закупке вооружений, в которых Катар не нуждается. Доха, дескать, так поступила только лишь для того, чтобы убедить бизнесмена Трампа в том, что она входит в список клиентов-покупателей, как и остальные государства.

— Это не так. Многомиллиардная сделка, заключённая недавно с США, имеет крайне важное значение для развития обороноспособности Катара. Договорённость по этим контрактам была достигнута ещё в 2014 году. Всё это время мы ждали одобрения сделки со стороны американского конгресса. Весь мир знает, что соглашение было заключено давным-давно. Мы ждали только одобрения конгресса. Это не первая и не последняя сделка Катара с США и другими дружественными нам странами в оборонной сфере.

• Халед бен Мухаммед аль-Атыйя
• РИА Новости
• © Владимир Астапкович

— Давайте вернёмся к теме последствий кризиса вокруг Катара на Совете сотрудничества арабских государств Персидского залива. Считаете ли Вы, что совет сохранит своё существование? Были надежды на его трансформацию в союз с единой валютой, единой оборонной системой и так далее. Всё это осталось в прошлом? Кстати, когда генеральный секретарь совета господин аз-Заяни находился с визитом в России для участия в экономическом форуме в Санкт-Петербурге, мы пытались взять у него интервью. Однако он отказался давать какие-либо комментарии на этот счёт — видимо, потому что не хотел оказаться в ситуации, которая могла бы обернуться против него.

— Я думаю, что совет должен в данный момент сосредоточиться на решении внутренних проблем, а не заниматься решением кризисов в других странах. Нет сомнения в том, что он и сам сейчас переживает кризис.

— Некоторые считают, что Катар не понёс бы больших потерь, если бы вышел из Совета или даже был бы исключён из него. Ведь у Дохи есть сильные союзники — Анкара и Тегеран. Готовы ли Вы выстраивать альянс с Ираном?

— Говоря об отношениях между Дохой и Тегераном, следует подчеркнуть, что Катар не самый активный торговый партнёр Ирана среди стран залива. Это подтверждается статистическими данными. Конечно, Иран — наш сосед и действительно важный экономический партнёр. Существуют проекты по освоению совместных газовых месторождений в заливе, которые обязывают обе страны сотрудничать друг с другом. Так что отношения между нами вполне добрососедские.

Иран открыл для Катара своё воздушное пространство во время нынешнего кризиса, который спровоцировали наши арабские братья. Иран предоставил нам возможность поддерживать связь с внешним миром. После введения блокады против Катара он не только не закрыл свои порты, но и наладил поставку в нашу страну продуктов и необходимых товаров.

Особые, стратегические отношения сложились у Катара с Турцией, которая разделяет наши позиции по вопросам освобождения угнетённых народов, демократии, равенства. Мы также благодарны нашим братьям из Омана за нейтральную позицию и предоставление помощи в условиях блокады. Оман открыл для нас свои порты, решил вопросы доставки всех необходимых товаров, в том числе строительных материалов. Пользуясь случаем, я хочу поприветствовать их через ваш канал. И, конечно, отдельная благодарность должна быть выражена в адрес эмира Кувейта Сабаха аль-Ахмеда Ас-Сабаха за обеспечение потребностей Катара и за посреднические усилия в целях урегулирования кризиса. В первые же сутки после начала тех событий мы начали разрабатывать антикризисные планы. Очень неприятно, что многих катарских граждан выдворяют из стран — участниц блокады, что часто приводит к разобщению семей. Социальные последствия данного кризиса будут для Катара более значительными, нежели политические и экономические.

— В завершение нашей беседы хотелось бы коснуться другого запутанного дела. Я имею в виду дело катарских граждан, которые опрометчиво отправились на охоту в страну, находящуюся в состоянии войны. В результате они были похищены некоей организацией. Это была, кажется, иракская организация, хотя точных данных нет. Почему катарская сторона ничего не сообщала об их судьбе и о переговорах, которые в конечном счёте привели к их освобождению? И какова на самом деле история денежных средств, доставленных в Ирак «в огромных ящиках», как сказал премьер-министр Ирака Хейдар аль-Абади? 

— Конечно, охотники выбрали не самое подходящее время для поездки в Ирак. Вместе с тем прибытие туда катарских охотников было согласовано с иракским посольством, а также с представителями Министерства внутренних дел, сил безопасности и местными властями. Руководство Катара предпринимало все усилия, чтобы освободить своих похищенных граждан. Кстати, среди этой группы охотников были также двое саудовских граждан. Его Высочество эмир настаивал на том, чтобы все похищенные (и катарские, и саудовские граждане) были освобождены одновременно.

Что касается выкупа, то все разговоры об этом в СМИ совершенно беспочвенны. Американские спецслужбы опровергли сообщения о выплате Катаром выкупа за освобождение охотников. Кроме того, иракские власти, в частности премьер-министр Ирака, подтвердили, что Катар не заплатил ни одного доллара за освобождение своих граждан. Мы благодарны министру за эти разъяснения. Главы МВД Катара и Ирака встречались в Тунисе для обсуждения вопроса освобождения пленников. Так что все разговоры о выплате выкупа абсолютно беспочвенны. Мы уже устали от них.

— Однако деньги-то были. И до сих пор, по словам иракского премьер-министра, находятся в Ираке…

— Деньги, переданные Катаром Ираку, находятся в распоряжении иракского правительства. Речь идёт о возможных накладных расходах, которые могли быть понесены при освобождении и возвращении заложников. Эти деньги будут возвращены в Катар.

— Обладаете ли Вы точной информацией о том, какая именно организация совершила похищение?

— Подробностей о том, кто стоит за похищением, я не знаю. Лучше меня в этом вопросе осведомлён министр иностранных дел Катара. Именно он отслеживал ход операции, предпринятой компетентными катарскими структурами для освобождения заложников.