«Когда иду в лагерь, закрываю татуировки одеждой»: европейские волонтёры о помощи беженцам

Кулинарные уроки от мигрантов

18-летняя студентка Фиона Браун в Вене даёт уроки немецкого детям беженцев из Сирии и Афганистана. У неё теперь много друзей среди приезжих сверстников. Об этом RT рассказала мать девушки, Яна Олерникова из словенского города Кошице.

«Моя дочь хорошо знает немецкий ещё со школы. И сейчас работает добровольцем — занимается с детьми беженцев из Сирии и Афганистана в лагерях в Вене, куда часто ездит волонтёром, и в Братиславе — недалеко от нашего родного города. У неё теперь много приятельниц среди приезжих. Фиона приходит домой с новыми кулинарными рецептами, которые узнала от арабских девушек, — рассказывает Яна. — Я бы не сказала, что с началом кризиса стала бояться ходить по улицам вечерами. Конечно, среди мигрантов могут быть преступники и плохие люди, но они могут быть и среди европейцев. Поэтому я наоборот рада возможности погрузиться в арабскую жизнь, мне нравится разнообразие культур в Европе».

В начале 2016 года власти Австрии приняли решение закрепить количество допускаемых в страну беженцев на уровне около 38 тыс. человек и постепенно снижать количество мигрантов в стране. Сейчас в Европе находятся более 5 млн человек — выходцев из Африки и с Ближнего Востока. Самые «загруженные» страны — Германия ( 1,1 млн человек), Венгрия и Швеция (около 500 тыс ).

• Вид сверху на лагерь для беженцев "Джунгли" накануне начала демонтажа в Кале, Франция.
• Reuters

Приговор за помощь беженцам

38-летняя Адель Надь, жительница Будапешта, была вынуждена бежать из страны в Арабские Эмираты, потому что на родине ей грозил тюремный срок за помощь беженцам — ей предъявили обвинение в пособничестве террористам.

«Я собирала одежду, продукты питания, медикаменты и средства личной гигиены для женщин. Мои «друзья» предали меня, считая, что я помогаю террористам, и сдали меня властям, — рассказала Адель в интервью RT. — В Венгрии меня должны были осудить на двадцать лет тюрьмы, поэтому я бежала в ОАЭ».

Адель сожалеет, что правительство Венгрии не поддерживает нуждающихся, а наоборот хочет от них избавиться.  

«Правительство считает, что большинство беженцев — возможные террористы, и с помощью наших СМИ убеждает в этом людей. Поэтому большинство венгерцев ненавидят мусульман, но это только потому, что они получают неправильную информацию. Но я считаю, что мы должны помогать беженцам, поскольку они оказались в тяжёлой ситуации — у них на родине идёт война», — считает Адель.

2 октября 2016 года в Венгрии прошёл референдум, призванный определить волю граждан страны по поводу квот Евросоюза по расселению беженцев. Большинство пришедших на референдум поддержали предложение отказаться от миграционной политики ЕС и тем самым избавиться от беженцев.

Тем временем венгерское правительство решило принимать меры в отношении своих граждан: некоторые уже поплатились за свою доброту штрафами и даже тюремными сроками.

• Девочка держит на руках ребенка в лагере для беженцев в городе Рожке, Венгрия.
• Reuters

«В лагере для беженцев я ношу закрытую одежду»

27–летняя немка Мириам Дюстерхофт в августе 2015 года устроилась работать в лагерь для беженцев, который открылся рядом с её домом под Дюссельдорфом. Девушка изучала социальную тематику в университете Бремена, поэтому ей было интересно заниматься этой работой. Лагерь расположен в 60 км от границы Германии с Нидерландами.

«Для защиты диплома мне было полезно приложить свои знания на практике. Я уже получила степень, но осталась здесь, потому что я хочу помочь беженцам интегрироваться, — говорит Мириам. — Первое время было очень сложно: существовали проблемы с нехваткой необходимых для жизни вещей, сложно было общаться с беженцами. Многие из них не прикладывали усилий, чтобы выучить немецкий язык».

Мириам рассказала, что в лагере нет переводчиц с фарси и курдского, и это создаёт большие проблемы для арабских женщин, которые стесняются обсуждать некоторые вопросы с переводчиками-мужчинами: «Эти женщины не общаются с мужчинами, им страшно говорить с ними о каких-то вещах. Поэтому мы даже не знаем, нужно ли им что-то и что они чувствуют. Надеюсь, скоро мы решим эту проблему».

По словам Мириам, в лагере она одевается иначе, чем в повседневной жизни, чтобы не смущать беженцев.

«Ношу длинную юбку или штаны, закрываю руки. Но это моё решение — у меня много татуировок по всему телу, и мне не хочется смущать людей, не привыкших к этому. Я не считаю, что это ущемляет мои права, по городу я хожу как хочу. Никто не пытается меня изнасиловать, — рассказывает девушка. — Самый серьёзный конфликт, который у меня был, — в группе обучающихся немецкому детей. Мы рисовали животных и семью, чтобы дети быстрее запомнили слова. Пришёл отец одного из мальчиков и стал ругаться, потому что ислам запрещает изображение людей. Мы решили эту проблему — просто убрали спорное упражнение».

Кристина Оленёва, Мария Бухарова