— Виктория, какая проблема из тех, с которыми приходится сталкиваться мирным жителям ЛНР, стоит сейчас наиболее остро?
— У нас очень плохая ситуация с районами, которые считаются почти освобождёнными. Там гуманитарная катастрофа из-за присутствия украинской армии. Мы не можем ни эвакуировать мирных жителей, ни привезти им еду и воду — вообще ничего. Люди в прямом смысле пьют воду из батарей.
- Виктория Сердюкова
Из-за регулярных обстрелов не получается централизованно эвакуировать жителей из подконтрольных Украине областей. Туда приезжают военные, МЧС и журналисты и по-партизански вывозят людей, пока стоит хотя бы какая-то тишина. И уже здесь мы их расселяем.
Другая важная проблема — перебои с лекарствами. Люди больше месяца прожили в подвалах. У них и диарея, и простуда, у кого-то хронические заболевания развились. Сейчас больницы переполнены.
— Сколько граждан ЛНР признаны пострадавшими в результате военного конфликта с 2014 года?
— Погибли 2034 мирных жителя, из них 36 детей. Ранены более 3 тыс. человек, 94 ребёнка. Это данные материалов уголовных дел. Число зарегистрированных случаев гибели и ранений больше. Многие без вести пропали, их останки и тела ещё не обнаружены.
— Пострадавшие от боевых действий обращались в международные суды? Есть результаты?
— Несколько лет назад следователи нашей Генеральной прокуратуры совместно с юристами из России помогли жителям ЛНР юридически грамотно оформить иски. У нас подготовлено 950 исков в ЕСПЧ, из них 689 уже направлено. Но ни одно заявление пока не рассмотрено. Они просто лежат без движения. Уставом ЕСПЧ не определён срок рассмотрения исковых заявлений.
— Сколько человек на данный момент проживают в ЛНР?
— По состоянию на февраль 2022 года именно на территории ЛНР, не всей Луганской области, проживали около 1,4 млн человек.
— Сколько человек покинули республику с момента начала спецоперации?
— Первая волна эмиграции у нас случилась до 1 марта. К нам стали прилетать снаряды с украинской стороны, и около 65 тыс. человек мигрировали на территорию России. Но это официально зарегистрированные жители, которые шли эшелонами.
У нас МЧС контролировало эвакуацию. Конечно, были ещё люди, которые сами на машине уехали в Россию. Сейчас они находятся там в пунктах временного размещения. Мы поддерживаем с ними связь. Также мы эвакуировали с начала спецоперации с подконтрольных Украине территорий ЛНР более 30 тыс. человек.
У нас тоже есть пункты временного размещения. На сегодняшний день в ЛНР открыто 62 пункта. Это, как правило, общежития при госучреждениях — училищах, институтах. Школы и детсады мы не трогали.
— Вы сотрудничаете с уполномоченным по правам человека РФ Татьяной Москальковой и вашей коллегой из ДНР Дарьей Морозовой?
— Да, 4 марта мы с Морозовой приехали в Ростов и заключили двустороннее соглашение с Москальковой о сотрудничестве и взаимодействии в рамках нашей компетенции в сфере защиты прав человека. Потом мы сразу съездили в пункты размещения наших граждан, пообщались с ними.
— Как работают коммунальные службы все эти годы?
— Даже в 2014 году под бомбёжками коммунальные службы у нас работали лучше, чем на Украине. У нас отлично налажена работа ЖКХ, но из-за боевых действий есть проблемы с подачей воды и электроэнергии.
Все восемь лет происходят поломки трёх коммуникаций: вода, свет, газ. Если повреждены линии электропередачи, то будут перебои с водой. Всё взаимосвязано. Сотрудники постоянно выезжают на ремонтные работы. За эти годы было несколько случаев, когда та сторона открывала по ним огонь, были погибшие среди рабочих.
— Идёт ли сейчас в республике ремонт разрушенного жилого фонда?
— Проделывается колоссальная работа. Есть программа, под неё создана межведомственная комиссия. Финансирование идёт из бюджета, также правительство привлекает международные организации, такие как Красный Крест, которые выделяют либо деньги, либо строительные материалы на восстановление разрушенных домов. За эти годы было многое отремонтировано и восстановлено.