В профессиональном спорте нет ни друзей, ни врагов — есть только интересы. Так можно было бы сказать о текущей ситуации в фигурном катании перефразом известного высказывания об английской политике. Александра Трусова вернулась к прежнему тренеру Этери Тутберидзе, и плюсы подобного шага (прежде всего в виде мощного административного ресурса) настолько очевидны, что нет смысла вообще говорить, правильное решение приняла спортсменка или спустя некоторое время она пожалеет и об этом тоже.
Применительно к Саше имеет смысл обсуждать другое: стал ли прошедший год для неё потерянным? Отбросил ли назад и если да, то как сильно?
Для Алёны Косторной, которая год назад уходила к Евгению Плющенко почти сразу после Трусовой, а вернулась в «Хрустальный» чуть раньше, весь сезон, безусловно, ушёл в песок. Вряд ли здесь принципиально, что стало тому причиной — личный разлад с тренером, нежелание работать в полную силу или COVID-19, которым фигуристка переболела осенью. За несколько месяцев Алёна потеряла основной из своих прыжков — тройной аксель, не приобрела ни одной внятной постановки и не показала ни одного проката, который захотелось бы задержать в памяти дольше, чем на те четыре минуты, что длится выступление фигуриста в произвольной программе. Соответственно, к Тутберидзе она вернулась даже не в том состоянии, в котором уходила, а в гораздо более плачевном.
Тренер же, комментируя возвращение беглянки, прозрачно дала понять, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Сумеет Косторная заново отгрызть себе местечко под солнцем при совершенно безумной конкуренции — честь ей и хвала. Не выйдет, значит, пополнит анимационную нишу «Хрустального», куда потихонечку отсеиваются те фигуристки школы, кто уже объективно не конкурентоспособен на большом льду, но весьма хорош в рамках разнообразных шоу.
Трусова — фигура иного масштаба. За год, проведённый в академии Плющенко, она не сдала ни одной из своих позиций. Саша не растеряла четверные прыжки, несмотря на то, что заметно выросла, а это говорит о том, что физически спортсменка стала сильнее. Соответственно, шансы на то, что надвигающийся пубертат она способна пройти с минимальными потерями, тоже повысились.
Кататься Саша стала лучше и выразительнее, что неудивительно: при совершенно фанатичном отношении фигуристки к тренировкам было бы странно, если бы бесчисленные дополнительные занятия по скольжению и хореографии не принесли результата.
Колоссальным тактическим промахом команды Плющенко я бы назвала то, что, имея в своих руках уникальный материал и фактически неограниченные финансовые возможности, тренерам не удалось по-настоящему зацепить зрителя в прошлом сезоне ни постановками, ни костюмами, ни какими-то техническими находками. Обе программы Трусовой получились добротно скроенными, но не более того, а ведь одним из основных залогов успеха (особенно когда спортсмен, имеющий предельные амбиции, меняет наставника) становится умение очень мощно привлечь к себе внимание, причём с первых же выходов на лёд. Очаровать, восхитить, удивить, вызвать желание рассматривать постановку снова и снова.
Аргумент «зато у неё в программе пять четверных прыжков» работает здесь слабее по банальной причине: эти прыжки сначала нужно научиться стабильно выполнять, а в данном искусстве применительно к взрослым девушкам не преуспел пока ещё ни один тренер мира, включая тех, которые работают в «Хрустальном».
Самая большая проблема для Трусовой сейчас может свестись, кстати, к тому же самому — недостатку эксклюзивности в подаче. Рассчитывать на штучное к себе отношение в группе Тутберидзе Саша вряд ли сможет: количество равновеликих фигур на одном льду просто не подразумевает длительной индивидуальной возни с отдельно взятой спортсменкой. Кто будет постановщиком олимпийских программ королевы квадов, тоже пока неясно. Если им не станет Даниил Глейхенгауз, а такая вероятность, по словам близких к фигуристке людей, достаточно высока, значит, специалиста придётся искать на стороне.
Возможно, имело бы смысл сделать постановки у кого-то из заокеанских хореографов, чтобы они выбивались из общего ряда принятой в «Хрустальном» стилистики, но это палка о двух концах: техническое наполнение программ фигуристок Тутберидзе таково, что требует определённых постановочных стандартов. Любое несоответствие может обернуться дополнительной работой на вкатывание, а времени мало: не случайно трёхкратный чемпион мира Нейтан Чен, по словам его наставника Рафаэля Арутюняна, начал свою олимпийскую подготовку в двадцатых числах апреля — на месяц раньше обычного.
Сохранится ли у Трусовой перспектива стажировки у Арутюняна, о которой много говорилось после апрельского визита известного специалиста в академию Плющенко до того, как Саша покинула группу? Как утверждают уже упомянутые источники, формальных препятствий для этого нет. На то, чтобы стать единоличным тренером российской спортсменки Арутюнян не претендует, то есть для нынешнего штаба он не опасен, и, если Тутберидзе решит, что Трусовой пойдёт на пользу работа с наставником Чена, можно не сомневаться, что Российская федерация фигурного катания возьмёт под козырёк и безотлагательно сделает всё возможное, чтобы реализовать этот проект. Парадокс заключается в том, что лететь к Арутюняну за океан становится довольно бессмысленно: из отпуска Саша планирует вернуться на лёд в последних числах мая, и три месяца, которые останутся до предсезонных прокатов, — это не тот срок, за который можно добиться реальных сдвигов к лучшему.
Самое время задать вопрос: почему именно вокруг Трусовой сейчас не утихают дискуссии и только ли обратный переход к Тутберидзе тому причиной? В конце концов, на три олимпийские вакансии в декабре будут претендовать не менее семи спортсменок, и любая из этой семёрки может вообще остаться без Олимпиады.
Ответ прост: благодаря уникальным прыжковым характеристикам Саша выглядит на данный момент едва ли не единственной российской фигуристкой, способной оставаться конкурентоспособной на протяжении следующих четырех лет. Не исключено, что как раз поэтому мэтры «Хрустального» до такой степени стремились заполучить её обратно.