«На Олимпиаде давал советы иностранным спортсменам»
— После вашего успеха на Олимпиаде прошло несколько дней. Чувствуете изменения в себе и в отношении со стороны окружающих?
— Нет, всё осталось на своих местах. Самое главное после подобных успехов — не меняться.
— В спортивных кругах вы были известны давно, но широкий зритель узнал о вас только после завоевания серебра в Пхёнчхане.
— Это естественно. В олимпийский сезон к спортсменам приходит известность, особенно если удаётся выиграть медаль Игр. Наши дисциплины не так раскручены — это не футбол или хоккей. Думаю, скоро это внимание общественности ослабнет. Пройдёт время, и станет поспокойнее.
— Вы были готовы к тому, что можете превратиться в героя страны на Олимпийских играх?
— Конечно, нет. К этому невозможно быть готовым.
— Наверняка в аэропорту вас будет встречать толпа болельщиков (разговор состоялся незадолго до отлёта из Южной Кореи в Москву. — RT).
— Посмотрим. Раньше так никогда не встречали. Приезжали только семья и девушка.
— Незадолго до Олимпиады вы стали победителем юниорского чемпионата мира. Теперь ощущаете себя взрослым атлетом?
— На протяжении последних четырёх лет я выступал на этапах Кубка мира и параллельно принимал участие в юниорских турнирах. Этот год был последним, когда я мог выступать на юношеских соревнованиях. Игры стали своего рода последним экзаменом перед переходом во взрослую лигу.
— Поговорим об олимпийском турнире. Обогнать южнокорейца Юн Сон Бина было невозможно?
— Очень сложно. Он отлично подготовился. Но это не должно вызывать удивление. Каждый атлет знает свою родную трассу лучше, чем его конкуренты из других стран.
— Некоторые российские спортсмены, в частности лыжники, заявляли, что в случае присутствия личных тренеров и технического персонала могли бы выиграть золото Олимпиады. Согласны?
— Я не люблю использовать сослагательное наклонение в подобных вопросах. В настоящий момент ситуация такова, что мы вынуждены выступать на турнире в усечённом составе.
— После гонки в сети появилось фото мозолей на ваших руках. Это нормально для скелетонистов?
— Обычная практика. Такое происходит вследствие подготовки инвентаря к соревнованиям — мы делаем это сами не только на Олимпиаде.
— Трудно обходиться без тренеров?
— Конечно, всё намного сложнее. Но нам помогали наставники бобслеистов. Они оказывали поддержку на трассе, ходили на собрания.
— На Олимпиаде российским лыжникам оказывали помощь иностранные наставники. У вас был подобный случай?
— Такого не было. Поэтому не могу сказать наверняка, помогли бы мне иностранцы или нет. Редко нуждался в их помощи во время соревнований. При этом я сам давал советы соперникам по прохождению трассы. У меня нет какой-то секретной траектории, поэтому я могу обсудить это с конкурентом. Другое дело — сможет ли он воспользоваться этой информацией.
— В скелетоне участвуют спортсмены с Ямайки и из Ганы. Вероятно, они больше других просят совета?
— С ними очень тесно работают спортсмены из других стран. Есть специальные консультанты, которые помогают атлетам из государств, где скелетон развит не так сильно.
— Какие у вас отношения с соперниками?
— В большинстве своём нормальные. Спортсменам не стоит лезть в политику. Нам необходимо абстрагироваться от этого и заниматься своим делом. В этом случае всё будет хорошо.
— Как серебряный медалист Игр, вы вынуждены были остаться в Пхёнчхане до завершения турнира. Рады этому?
— На самом деле хочется домой. Там гораздо лучше. Сейчас много общаюсь, посещаю соревнования. Так что свободного времени больше не стало. Я здесь уже третий раз, сложно найти что-то новое.
— Когда вы назначали время для интервью, сказали, что у вас в 13:00 обед. Неужели такой жёсткий распорядок дня?
— Нет, конечно. Просто имел в виду, что это уже обеденное время. Но это не значит, что конкретно я должен обязательно есть в этот момент.
— То есть в основном сейчас свободный график?
— Именно. Хочу ещё съездить куда-нибудь. Не тратить же время даром.
— Как насчёт экскурсии по КНДР?
— Хотел бы посетить, но не сейчас.
«Был удивлён, что Слуцкий разбирается в скелетоне»
— Вы посетили встречу мужской сборной России по хоккею против команды США. Какие впечатления остались?
— Отлично сыграли. Меня впечатлило, да и с Норвегией и Чехией в плей-офф тоже смотрелись здорово. Остался последний шаг, и что-то подсказывает, что он будет самым трудным (позднее сборная России обыграет Германию и возьмёт золото Игр. — RT).
— На хоккейном матче вы встретились с Леонидом Слуцким. Какие у вас остались впечатления от общения с ним?
— Естественно, я знал его до встречи, а он меня — нет. Есть люди, которые абсолютно не разбираются в скелетоне, но это не про Слуцкого. Он много знает об этом виде спорта. Я был приятно удивлён.
— Как вы вообще относитесь к футболу?
— Положительно. Я сам раньше занимался. Играл на позиции нападающего. Люблю забивать мячи, мне интересно, когда от меня что-то зависит. Но это командные виды спорта, в одиночку там победить нельзя.
— Планируете посетить матчи чемпионата мира по футболу?
— Есть желание сходить. Не знаю, как сейчас обстоят дела с билетами.
— Хотелось бы, чтобы матчи турнира прошли в Красноярске?
— Безусловно. Возможно, это послужило бы развитию города.
— Вы закончили кадетское училище. Это повлияло на вас как на спортсмена?
— Думаю, ничто не проходит бесследно. Нас учат, что правильно, а что нет. Весь жизненный опыт каким-то образом влияет на человека, помогает в его формировании как личности.
— Советуете другим людям пройти эту школу жизни?
— Каждый должен решить для себя сам. Либо необходимо решение родителей. Точно не мне здесь следует разбрасываться рекомендациями. А то будут потом обвинять, что насоветовал всякого.
— Как удавалось совмещать тренировки и учёбу?
— Сперва было сложно, но потом к этому начали нормально относиться в училище. Стали спокойно отпускать и на сборы, и на тренировки. Всё было нормально.
— А как проходят тренировки в скелетоне в период, когда нельзя спускаться на санях?
— В этот момент занимаются лёгкой и тяжёлой атлетикой. У нас такая же подготовка, как у спринтеров: штанга, бег, прыжки… Потом с октября начинаем кататься, отрабатывать трассу. Нужно с мая по октябрь набирать форму, а уже потом мы её просто поддерживаем.