По бутылке в день
Легенда о том, что британский премьер-министр Уинстон Черчилль был большим поклонником армянского коньяка и регулярно употреблял его на протяжении многих лет, крепко укоренилась в народном сознании ещё в советское время.
Согласно наиболее часто встречающейся версии, во время Ялтинской конференции стран-союзников в 1945 году Иосиф Сталин на одном из обедов угостил Уинстона Черчилля новым десятилетним армянским коньяком «Двин». Напиток настолько понравился британскому премьеру, что вождь народов распорядился снабжать им Черчилля до конца жизни, присылая по ящику ежемесячно.
Британец каждый день выпивал по бутылке 50-градусного напитка. В 1949 году к 75-летию Черчилля Сталин якобы послал 75 бутылок коньяка «Двин». Подарок очень понравился Черчиллю, о чём свидетельствует сказанная им ответная фраза: «Как жаль, что мне исполнилось не 100 лет».
Вторая, весьма популярная и распространённая в народе часть этой легенды, гласит, что благодаря пристрастию Черчилля к армянскому коньяку была спасена жизнь его создателя — главного технолога ереванского коньячного завода Маркара Седракяна. Однажды Черчилль якобы заметил, что вкус любимого коньяка изменился в худшую сторону. Политик пожаловался на это Сталину. Вождь народа поручил разобраться с проблемой. Оказалось, что создавший купаж «Двина» Седракян по некоему обвинению на тот момент был отправлен в Сибирь. После этого по приказу Сталина его вернули обратно в Ереван, где он, на радость Черчиллю, восстановил прежний вкус «Двина» и много лет плодотворно трудился на заводе, создав множество знаменитых армянских коньяков.
Also on rt.com «На уровне апокрифа»: произносил ли Иосиф Сталин фразу «Завидовать будем»В связи с вышеперечисленным нельзя не упомянуть и расхожее высказывание, приписываемое Черчиллю: «Никогда не опаздывайте к обеду, курите гаванские сигары и пейте армянский коньяк». Первоисточник этой цитаты неизвестен, поэтому её достоверность вызывает большие сомнения.
Одним из невольных популяризаторов легенды о Черчилле и армянском коньяке мог стать известный советский писатель и журналист Юлиан Семёнов.
Именно в снятом по его одноимённому произведению знаменитом телефильме «Семнадцать мгновений весны», вышедшем на экраны в 1973 году, миллионам советских людей рассказали о вкусовых пристрастиях британского премьер-министра. Так, в ходе одной из бесед со Штирлицем Генрих Мюллер в исполнении Леонида Броневого произносит фразу: «Не считайте себя фигурой, равной Черчиллю. Только о нём я знаю, что он любит русский коньяк больше всех остальных».
В 1989 году был опубликован очередной роман Семёнова со Штирлицем в главной роли — «Экспансия-III». Там есть яркий эпизод, весьма схожий с распространённой легендой о постоянных поставках коньяка Черчиллю. Правда, в книге Семёнова речь, видимо, идёт о напитке из Грузии.
По сюжету, в 1947 году к Черчиллю в Лондон приезжает американский дипломат и разведчик Аллен Даллес:
«Когда пришли в дом к обеду, Черчилль кивнул на ящики, стоявшие в холле:
— Раз в две недели секретарь русского посольства привозит мне подарок от генералиссимуса — 12 бутылок отборного грузинского коньяка… В 42-м, когда я впервые прилетел в Москву, мы рассорились со Сталиным, я уехал в резиденцию, решив, что надо возвращаться на Остров, — без помощи Рузвельта мы не сговоримся. Сталин позвонил мне вечером, пригласил в Семёновское, на свою «ближнюю дачу»: «Не будем говорить о делах, господин Черчилль, я хочу угостить вас скромным грузинским ужином». Он хитрец, этот Сталин, он накачал меня коньяком, я пустился в воспоминания, он говорил, что во мне пропадает дар великого писателя авантюрных романов, я сказал, что в нём пропадает талант виночерпия, коньяк поразителен, застолье великолепное; с тех пор вот уже пять лет, даже после отставки, русский дипломат привозит мне два ящика коньяка; я как-то спросил: «Сколько это будет продолжаться?» Мне ответили: «Пока вы живы, сэр». Я ждал, что будет после Фултона. Почему-то мне казалось, что «дядя Джо» прекратит свои поставки. Представьте себе моё удивление: когда я вернулся от вас, в холле стояло шесть ящиков, вполне можно открывать винную торговлю».
Архив Сталина
RT отправился в Российский государственный архив социально-политической истории (РГАПСИ), где хранится вся личная переписка Сталина, в том числе с британским премьером, чтобы проверить, есть ли там документальные подтверждения самого факта употребления Черчиллем коньяка и, возможно, каких-либо жалоб от него на его качество.
Черчилль и Сталин встречались пять раз: в ходе визита британского премьера в Москву в 1942 и 1944 годах, а также в рамках трёх конференций руководителей стран-союзников: Тегеранской в 1943-м, Ялтинской и Потсдамской — в 1945-м. И до, и после них между двумя лидерами шла активная переписка, но в этих посланиях почти никогда не обсуждались личные вопросы, и никакого упоминания об армянском коньяке в них обнаружить не удалось.
В марте 1946 года, когда после Фултонской речи Черчилля СССР и страны Запада оказались разделены железным занавесом, общение британца со Сталиным практически сошло на нет.
В сталинском архиве есть лишь несколько коротких поздравительных телеграмм в 1946—1947 годах, а также обмен краткими посланиями после назначения Черчилля премьер-министром в 1951 году.
Судя по переписке, за все годы своего письменного общения Сталин и Черчилль вообще никогда не заводили разговор о каких-либо бытовых вещах. Речь шла исключительно о государственных и военных делах, где каждый отстаивал свои интересы, что нередко вызывало плохо скрываемое недовольство у другого.
Шампанское вместо коньяка
В иностранных источниках никаких достоверных сведений о любви Черчилля к армянскому коньяку нет.
В 2012 году в газете The Evening Standard появилась публикация, посвящённая началу продаж коньяка «Двин» в Великобритании, где без всяких документальных отсылок повторялась расхожая история о том, что Черчиллю понравился армянский коньяк, которым на конференции в Ялте в феврале 1945 года его угостил Сталин, после чего советский лидер снабжал своего британского визави 400 бутылками напитка ежегодно.
Публикацию заметили историки. В частности, сотрудник Центра архивов Черчилля в Кембридже Линси Дарби, просмотрев ряд документов архива и изучив книгу Киты Штельцер «Ужин с Черчиллем», сделал вывод, что Черчиллю нравился целый ряд первоклассных коньяков.
В книге Штельцер есть упоминание, что в 1942 году Черчилль, будучи с визитом в Москве, взял бутылку армянского коньяка во время встречи со Сталиным. Приводятся в ней и названия других коньяков, которые нравились Черчиллю, однако отмечается, что часто в бумагах политика название конкретного коньяка не упоминалось.
Чаще всего в публикациях зарубежных историков на тему алкогольных пристрастий Черчилля в качестве его любимого коньяка фигурирует Hine.
«Один лондонский виноторговец, нанятый для оценки погреба в Чартвелле (поместье, где жил Черчилль. — RT) в 1950-х годах, назвал его хаотичным. Единственным достойным упоминания содержимым была коллекция винтажного Hine и, конечно же, шампанское Pol Roger», — пишет американский писатель и историк Ричард Лэнгворт, более полувека изучающий историческое наследие Уинстона Черчилля.
При этом западные историки сходятся во мнении, что коньяк как таковой не был любимым алкоголем Черчилля. Исследователи и хорошо знавшие его люди отмечают, что политик любил и регулярно употреблял самые разные напитки.
В частности, в первой половине дня он пил воду, в которую было добавлено немного скотча. Это был отголосок пребывания молодого Черчилля в Индии и Южной Африке, где таким нетривиальным способом англичане боролись с болезнями и обеззараживали воду. Дочь политика называла этот напиток «папиным коктейлем».
По утрам британец мог выпить лёгкого вина, вечером часто пил портвейн, но наибольшее предпочтение, как считается, он отдавал всё-таки шампанскому.
Некоторые британские исследователи в вышедшей несколько лет назад книге подсчитали, что Черчилль с 1908 по 1965 год выпил 42 тыс. бутылок шампанского, что составляет две бутылки в день.
Правдивость легенды о любви Черчилля к армянскому коньяку в своей книге Armenian Food: Fact, Fiction & Folklore пытаются проверить Ирина Петросян и Дэвид Андервуд.
«Не бойся, России я не пропью»
Попытки авторов найти достоверное подтверждение этой легенды в независимых, в данном случае не армянских источниках, окончилась ничем. Петросян и Андервуд без труда нашли информацию о любимых напитках политика, среди которых они также упоминают коньяк Hine, но никакой информации о привязанности Черчилля к армянскому коньяку, в том числе в его воспоминаниях, им найти не удалось.
Кроме того, авторы книги сделали любопытное наблюдение: после формирования легенды другие производители коньяков в СССР, в частности в Тбилиси и Кизляре, тоже стали создавать свои маркетинговые истории, утверждая, что Черчилль питал слабость к напитку, произведённому у них, например к грузинскому коньяку «Энисели».
Отметили они и то, что легенда о Черчилле и армянском коньяке стала широко распространяться после выхода на экраны фильма «Семнадцать мгновений весны».
Подытоживая, они приходят к выводу, что для тех, кто любит факты, основанные на твёрдых доказательствах, ответ на вопрос, действительно ли Черчилль любил армянский коньяк, будет отрицательным.
Отечественные источники по этой теме, которые внушают доверие и претендуют не на художественную ценность, а на историческую достоверность, можно пересчитать по пальцам.
Одним из самых ярких документальных свидетельств употребления Черчиллем армянского коньяка являются мемуары Главного маршала авиации Александра Голованова.
Во время первого визита британского премьера в Москву в августе 1942 года он присутствовал на одном из неформальных ужинов с участием Черчилля и Сталина и красочно описал свои впечатления.
Что ещё более ценно — Голованов едва ли не единственный, кто говорит не только о самом факте употребления Черчиллем армянского коньяка, но и делает однозначный вывод, что этот напиток действительно пришёлся англичанину по душе.
«В один из августовских дней я был вызван Сталиным с фронта, что случалось нередко. Прибыв в штаб АДД (Авиация дальнего действия. — RT), я, как всегда, занялся накопившимися делами. Раздался телефонный звонок. Сняв трубку, я услышал голос Сталина. Поинтересовавшись, как идут дела, он сказал: «Приведите себя в порядок, наденьте все ваши ордена и через час приезжайте»...
В Кремле вместе с узким кругом советских руководителей Сталин представил Голованова Черчиллю, после чего гостей пригласили на ужин.
«...Тем временем я увидел в руках британского премьера бутылку армянского коньяка. Рассмотрев этикетку, он наполнил рюмку Сталина. В ответ Сталин налил тот же коньяк Черчиллю. Тосты следовали один за другим. Сталин и Черчилль пили вровень. Я уже слышал, что Черчилль способен поглощать большое количество горячительных напитков, но таких способностей за Сталиным не водилось. Что-то будет?!...
...Тосты продолжались. Черчилль на глазах пьянел, в поведении же Сталина ничего не менялось.
Судя по всему, Черчилль начал говорить что-то лишнее, так как Брук (глава британского Генштаба. — RT), стараясь делать это как можно незаметнее, то и дело тянул Черчилля за рукав. Сталин же, взяв инициативу в свои руки, подливал коньяк собеседнику и себе, чокался и вместе с Черчиллем осушал рюмки, продолжая непринуждённо вести, как видно, весьма интересовавшую его беседу.
Встреча подошла к концу. Все встали. Распрощавшись, Черчилль покинул комнату, поддерживаемый под руки. Остальные тоже стали расходиться, а я стоял, как заворожённый, и смотрел на Сталина. Конечно, он видел, что я всё время наблюдал за ним.
Подошёл ко мне и добрым, хорошим голосом сказал: «Не бойся, России я не пропью. А вот Черчилль будет завтра метаться, когда ему скажут, что он тут наболтал...»
Немного подумав, Сталин продолжил: «Когда делаются большие государственные дела, любой напиток должен казаться тебе водой и ты всегда будешь на высоте. Всего хорошего». И он твёрдой, неторопливой походкой вышел из комнаты.
Из различных рассказов о Черчилле я знал, что у него на службе находится некое лицо по фамилии, по-моему, Томпсон, главной обязанностью которого было пить вместе с Черчиллем, когда это на него находило, ибо не всякий человек мог с ним пить. В этот приезд к нам британский премьер жил на даче Сталина, имел в своём распоряжении достаточное количество армянского коньяка, после употребления порядочной дозы которого устраивал борьбу на ковре со своим партнёром.
Привожу это я лишь для того, чтобы подчеркнуть, как непросто было состязаться с таким человеком и всё же оставить его опростоволосившимся.
Сколь велико было пристрастие британского премьера к нашим спиртным напиткам, можно судить и по тому, что посланные Сталиным через Черчилля различные подарки Рузвельту — чёрная икра, балык, рыба — были доставлены в целости, а вот водка и коньяк были выпиты в пути, о чём сам Черчилль и сообщил Сталину, присовокупив свои извинения».
Кремлёвский презент
Пробовал армянский коньяк Черчилль и в 1943 году на конференции в Тегеране. Легендарная советская разведчица Зоя Зарубина, которая в качестве прикомандированного сотрудника тогда работала с делегацией США, в своих прижизненных воспоминаниях вполне определённо писала, что от имени Сталина ко дню рождения британского премьера, который пришёлся на дни конференции, преподнесли белую бурку, папаху и ящик армянского коньяка.
В Тегеране Черчиллю был преподнесён только что созданный Маркаром Седракяном коньяк «Двин», хотя официальной датой рождения этого напитка считается 1945 год, когда он был утверждён центральной дегустационной комиссией.
Сведения о том, что Черчилль пил армянский коньяк в Москве в 1942 году, а также о преподнесённом ему подарке в Тегеране в беседе с RT подтвердил и помощник руководителя ФСО РФ доктор исторических наук Сергей Девятов.
«Но впервые армянский коньяк был преподнесён Черчиллю не в Ялте, как многие ошибочно считают, и даже не в Тегеране, а ещё осенью 1941 года. Среди официальных подарков британскому министру иностранных дел Энтони Идену, который тогда посещал Москву с визитом, был и армянский коньяк, — рассказал Девятов. — Но достоверных сведений, какой именно это был коньяк, нет».
С большой долей вероятности в Англию с Иденом уехал коньяк «Юбилейный», первый из созданных в Ереване мастером Маркаром Седракяном. Он был выпущен ещё в 1937 году и сразу снискал заслуженную популярность, в том числе закупался Кремлём и МИД СССР для протокольных подарков.
По словам Сергея Девятова, эти протокольные подарки иностранным политикам обычно подбирались индивидуально, после изучения предпочтений конкретного человека. «Такая дипломатическая практика всегда существовала — считалось, что Черчилль любит хорошие коньяки», — рассказал он, отметив, что поставщиками Кремля в то время был как Ереванский завод, так и коньячный завод в Кизляре, который существует ещё с 1885 года.
«Марки закупаемых коньяков всегда менялись, причём у Кремля были свои закупки, а у управделами МИД — свои. Что именно там закупали, я не интересовался. Скорее всего, Черчилль похвалил какой-то конкретный коньяк — и отсюда пошла вся эта легенда. Причём сделал это искренне — британский премьер был человеком прямолинейным. В первой половине 40-х годов он был на вершине своей политической карьеры, и не думаю, что он мог отметить коньяк, просто желая сделать приятное Сталину. Что касается рассказов о том, что ему чуть ли не до конца жизни ящиками регулярно отправляли армянский коньяк, то такого просто не могло быть по определению. После того как он произнёс знаменитую Фултонскую речь в 1946 году (тогда он был уже частным лицом), какие-либо контакты, в том числе и неофициального свойства, практически исчезли. Он своей речью задал новую идеологию и перестал быть в поле зрения официального Кремля. Подводя итог, можно сказать, что в период с 1941 по 1945 год Черчилль действительно неоднократно пробовал отечественный коньяк, в том числе армянский, и ценил его. В 1945 году прямо во время Потсдамской конференции он проиграл парламентские выборы, и от Великобритании конференцию заканчивал уже новый премьер — Клемент Эттли, поэтому потом, особенно после Фултона, поставок ему уже не было», — отметил Девятов.
«В этой истории есть немало пробелов»
На коньячном заводе в Ереване к легенде о пристрастии Черчилля к продукции предприятия относятся с осторожностью.
«Коньяк «Двин» был окончательно оформлен мастером Маркаром Седракаяном в 1945 году. И почти сразу он снискал эпитет «дипломатический». Он был создан как один из официальных напитков Ялтинской конференции», — рассказала PR-менеджер завода Заруи Сарибекян.
По её словам, никаких конкретных архивных фактов об употреблении «Двина» на Ялтинской конференции на заводе не нашли, если не считать частных высказываний людей, которые работали на конференции.
«Мы делали запросы в разные архивы Армении и России. В частном порядке нам разные лица объясняли, что есть вещи, которые не протоколируются, например закрытые обеды. Но люди, которые занимались обслуживанием, охраной в разных местах в разное время, это где-то говорили — и это стало притчей во языцех. В целом в этой истории есть немало пробелов и белых пятен, которые, к сожалению, по разным объективным причинам восстановить невозможно. Каких-либо документов о поставках коньяка Черчиллю после 1945 года у нас тоже нет... То есть мы очень часто сталкиваемся с этой легендой, но говорим на эту тему осторожно. Фактическую основу в ней мы можем подтвердить только с точки зрения биографии мастера Маркара Седракяна. Она вполне достоверна. Мы в прекрасных отношениях с его семьёй, и если оперировать историями, которые транслируются от них, то мы понимаем, что в этой части легенды есть документальная основа. Седракян действительно, будучи большим патриотом Армении, какое-то время вынужденно работал на коньячном заводе в Одессе. Думаю, тут можно говорить о принудительной ссылке, которая в какой-то степени была для него во спасение», — подытожила Сарибекян.
«По большей части это уже миф»
Дмитрий Блинцов, старший научный сотрудник Ливадийского дворца-музея, в котором проводилась Ялтинская конференция, считает «историю любви» Черчилля и армянского коньяка легендой.
«Мне кажется, по большей части это уже миф, созданный вокруг Черчилля и его пребывания в СССР. В документах и материалах, которые я изучал, информации на этот счёт точно не прослеживается. Страсть к коньяку Черчилль питал задолго до знакомства со Сталиным и Советским Союзом — к тому времени, я думаю, какие-то свои вкусовые пристрастия у него уже сформировались», — заявил он RT.
По словам Блинцова, если говорить конкретно о Крымской конференции 1945 года, то в имеющихся исторических материалах ни разу не фигурирует название конкретного армянского коньяка. Упоминается лишь то, что в Ялте политики употребляли грузинское шампанское и «коньяк из Кавказского региона».
«Всё это уже больше похоже на маркетинг, основанный на мифе, который, в свою очередь, возник на основе того, что Черчилль действительно умел и любил выпить и встретил в лице Сталина если не соперника, то такого же знатока и ценителя алкогольных напитков. Поэтому можно уверенно говорить, что британский премьер действительно был знаком с отечественными коньяками, но о какой-то любви речь, на мой взгляд, идти не может. Когда-то родился этот миф, который просто упал в благодатную почву: вот как он нас уважал и любил, что даже армянский коньяк пил и не мог без него обходиться», — отметил Блинцов.
Учёный считает, что Черчилль действительно вполне мог на правах почётного гостя сказать комплимент в адрес принимающей стороны по поводу напитка и таким образом как-то её морально простимулировать.
«Это такой элемент дипломатии. Возможно, он публично как-то поощрил этот коньяк, проявил интерес. Но говорить, что он как-то заполнил его жизнь и он не мог без него обходиться, оснований нет», — отметил он.
Примечательно, что в своих воспоминаниях один из соратников Сталина, нарком пищевой промышленности Анастас Микоян, отмечал, что во время конференции в Ялте Черчилль особенно оценил советское шампанское.
«Надо сказать, что Сталин всегда был высокого мнения о нашем шампанском. И в такой оценке он был не одинок. Английский министр иностранных дел Иден (впоследствии премьер-министр) очень похвально отозвался о нашем шампанском и даже попросил ящик этого вина для английского короля, что, конечно, и было сделано (помимо прочего, это была неплохая реклама нашего шампанского). Очень понравилось наше шампанское и Черчиллю, и поэтому во время известной встречи руководителей глав правительств в Крыму ему было послано несколько ящиков Советского шампанского. Правда, Сталин предпочитал полусладкое и сладкое шампанское. Сухое и брют он не любил, предлагал даже прекратить их производство. С трудом я отстоял эти сорта, сославшись на требования экспорта», — писал Микоян.
Дипломатический напиток
Таким образом, факт неоднократного употребления Черчиллем армянского коньяка разных сортов подтверждается самыми разными источниками и не вызывает сомнений. Регулярных поставок коньяка для Черчилля со стороны СССР, особенно после 1946 года, по всей видимости, не было.
Отсутствие каких-либо сведений на этот счёт в западных архивах, где содержится исчерпывающая информация о других алкогольных пристрастиях Черчилля, косвенно свидетельствует о том, что армянский коньяк был для Черчилля больше дипломатическим напитком, чем личным. В связи с этим вопрос истинного отношения британского политика к этому напитку остаётся открытым. Но уже скоро может появиться дополнительная информация об этом.
По данным RT, в настоящее время близкими Маркара Седракяна готовится книга о его жизни. В ней будет подробно описана не только вся его деятельность по созданию легендарных ереванских марочных коньяков, но и на основе малоизвестных материалов из архива МИД СССР и семейных документов будет подробно рассказана история их взаимоотношений с Уинстоном Черчиллем. Книга должна выйти в Москве в конце 2021 года.