В разные годы Великой Отечественной войны в рядах Красной армии сражались, по разным оценкам, от 490 тыс. до 1 млн женщин. Среди них были и изначально военнообязанные (медики, служащие гражданской авиации и другие), и те, кого мобилизовали после громадных потерь 1941—1942 годов.
Хотя женщины встречались и в войсках других стран, только в СССР они принимали участие в боевых действиях на массовой основе: пикировали на бомбардировщиках, водили танки, создавали огненную завесу в ПВО, ходили в разведку, были моряками и снайперами. 80 тыс. из них стали офицерами. Около 100 женщин получили звание Героя Советского Союза, большинство посмертно.
Когда началась война, чуть ли не каждая вторая добровольческая заявка была подана женщиной. Но массовый призыв начался только весной 1942 года. Изначальной целью добровольной мобилизации было заменить мужчин на тех местах, где их можно заменить (например, связисты, механики и водители), чтобы те, в свою очередь, смогли отправиться на поле боя.
К женщинам, по словам автора ряда книг, доктора исторических наук Нины Петровой, предъявлялись более строгие требования: здоровье, возраст, отсутствие детей, членство в комсомоле, образование не ниже пяти классов. Михаил Калинин, председатель президиума Верховного совета СССР, писал: «Мужчин не выбирали, закидывали невод и всех мобилизовывали, всех забирали... Я думаю, что лучшая часть нашей женской молодёжи пошла на фронт».
Появились уникальные боевые формирования: женская добровольческая стрелковая бригада, женская рота моряков и многие другие. В их числе знаменитый 46-й гвардейский ночной бомбардировочный полк, созданный легендарной Мариной Расковой, в котором все должности: от механиков и техников до штурманов и пилотов — были заняты женщинами.
Немцы прозвали 46-й гвардейский «ночными ведьмами»: все боевые вылеты проводились после заката, и для дальнейшей маскировки заходящие на цель пилоты выключали моторы своих По-2. Шум планирующего биплана ассоциировался с «шуршанием ведьминой метлы».
При этом По-2, пилотировавшийся и в других частях, был классическим кукурузником, в который не всегда помещался парашют, и многие пилоты, попав под огонь противника, сгорали в нём заживо.
Екатерина Дмитриева, внучка пилота Екатерины Федотовой из 125-го гвардейского бомбардировочного, тоже созданного Расковой, рассказала проекту #СтраницыПобеды, что, чтобы попасть в полк, девушкам нужно было иметь 1 тыс. часов налёта. Однажды Федотовой пришлось сажать самолёт, у которого отказал мотор и была не сброшена бомба. О том, как прошла эта посадка, вы можете послушать в нашем подкасте.
Во время войны была создана Центральная женская школа снайперской подготовки, которая провела семь выпусков, подготовила 1061 снайпера и 407 инструкторов снайперского дела. Многие женщины, впрочем, обучились снайперскому делу прямо на фронте, как Людмила Павличенко, ставшая легендой ещё при жизни: считается, что она уничтожила более 300 бойцов противника.
Путь снайпера зачастую был короток. Елена Саенко окончила школу снайперов в июне 1943 года, а погибла в октябре того же года, успев за это время довести свой личный снайперский счёт до 48. Ей было 19 лет.
Обычно воодушевлённая и энергичная, в одном письме матери она всё-таки проговорилась: «Я сейчас спала, но, проснувшись, я узнаю, что я во сне так плакала, что вот на протяжении всего письма до сих пор болит грудь, но ты не подумай, что я наяву в действительности плачу. Нет, иногда такое моральное состояние человека бывает, что чёрт знает куда и делся бы».
Быть на фронте значило не только принимать участие в боевых действиях. Войска связи, бытовые отряды, водители и медицинские работники рисковали не меньше. Те же госпитали представляли собой регулярные мишени для войск противника, даже если госпиталь находился за линией соприкосновения. Сохранилось следующее письмо, написанное в 1945 году медсестрой своей сестре Татьяне:
«Снаряд попал прямо в полевой госпиталь-палатку. Хирурга и раненого солдата убило сразу. Меня с ранением в живот и без ноги подобрали санитары. Сейчас готовят к операции. Не знаю, выживу ли. Ты не плачь обо мне, я счастлива, что как хирургическая сестра спасла от смерти много бойцов. Поздравляю тебя с победой, теперь уж совсем скорой. Может, моё письмо получишь в день Победы. Прощай, родная! Больше писать не могу, страшная боль. Прощай. Твоя Нюра».
Всего по линии Красного Креста, как пишет Нина Петрова, на санитарную службу Красной армии пришли 300 тыс. медицинских сестёр, 300 тыс. санитарок, свыше 500 тыс. сандружинниц местной противовоздушной обороны. До 41% всех врачей на фронте составляли женщины.
Сложно осветить все стороны, в которых женщины проявили себя на фронте, в том числе в партизанских и подпольных отрядах, действовавших на оккупированных территориях. Нельзя забывать и о тех, кого угнали на принудительные работы в Германию и другие страны.
Но также важно помнить, что дома, в тылу, женщины заменили ушедших на фронт мужчин на сложных и тяжёлых работах: изготовление боеприпасов, лесоповал, даже добыча угля и многое другое. В сельском хозяйстве практически трудились одни только женщины. Приходилось выживать в условиях бесконечного дефицита, инфляции, зачастую ручного труда: «Всё для фронта!»
Нина Петрова отмечает, что более-менее полное признание подвига тыла произошло не раньше 1965 года: «Готовились торжественно отмечать 20-летие Победы, и Леонид Брежнев сделал торжественный доклад. В нём он сказал, что если на одну чашу весов положить подвиг мужчин на войне, а на другую — труд женщин на фронте и в тылу, то эти чаши уравновесились бы. Это была высокая оценка. Все СМИ воодушевились, начали отыскивать забытых героинь, приглашать выступать, тот год стал переломным».
И всё же женщины, где бы они ни находились и какую бы тяжелую работу ни выполняли, всегда думали в первую очередь о своих любимых: ждали домой и ненавидели войну.
Присоединяйтесь к #СтраницамПобеды в Facebook, на YouTube, в Instagram, во «ВКонтакте» и следите за почасовой хроникой последних месяцев войны в Twitter. Также вы можете написать письмо ветеранам в проекте #ПочтаПобеды.