«В старые времена такое называли смутой»: экс-начальник аналитического управления КГБ о ликвидации советской спецслужбы

Николай Леонов был призван на службу в органы государственной безопасности СССР в 1958 году. До этого он окончил МГИМО, несколько лет проработал в Издательстве иностранной литературы. После окончания школы КГБ Николай Леонов проходил службу во внешней разведке. В 1983 году он был назначен заместителем начальника советской разведки, а в 1990 году — начальником аналитического управления КГБ СССР. В 1991 году генерал-лейтенант Николай Леонов ушёл в отставку из органов госбезопасности. В дальнейшем он преподавал в МГИМО, был депутатом Госдумы и занимался публицистической деятельностью.

— Николай Сергеевич, почему вы решили связать свою жизнь со службой в органах государственной безопасности СССР?

Также по теме

«От контрразведки до науки»: какую роль в отечественной истории сыграл КГБ СССР

65 лет назад в Советском Союзе был создан Комитет государственной безопасности. Историки называют спецслужбу одной из наиболее...

— Лично для меня определяющими стали два фактора. Во-первых, это ХХ съезд партии, официально осудивший и прекративший практику неоправданных и несправедливых репрессий, происходивших в СССР в годы культа личности. Поэтому поступление на службу в органы госбезопасности не вызвало у меня отторжения и отрицания. Во-вторых, работа в разведке позволяла мне участвовать в международных делах, к чему я активно готовился, будучи студентом-международником. Вся остальная деятельность КГБ, не связанная с внешними вопросами, не имела для меня тогда приоритетного значения. Важным стимулом для принятия мною предложения о службе в разведке стали события Кубинской революции.

— Как можно охарактеризовать деятельность КГБ СССР в доперестроечный период?

— Атмосфера в КГБ после ХХ съезда КПСС была достаточно чистая. Наша служба была честным служением Родине. Ничего отрицательного в той обстановке, в которой я лично начинал служить, не ощущалось. Существовала определённая героика, повышенное чувство патриотизма, желание находиться на активном участке фронта, вместо того чтобы протирать штаны в бюрократических структурах.

• Указ Президиума Верховного Совета СССР об образовании Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР
• © Wikimedia commons

— Во время перестройки ситуация в органах госбезопасности изменилась? Как реагировали на происходящее во второй половине 1980-х годов сотрудники КГБ?

— Перестройка была всеобщим бардаком. Какая перестройка? Во что перестраиваться? Никто ничего не мог понять: ни сам организатор перестройки (генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачёв. — RT), ни те люди, которых он в это втянул. Это был настоящий бедлам, поэтому в разведке (Первое главное управление КГБ СССР. — RT) не понимали, что делать. Не было озвучено никакой внятной, понятной, доступной служившим в разведке людям концепции происходившего. Когда сотрудники спрашивали, что такое перестройка, им отвечали: «А вы сами думайте, как перестраиваться». Вот в такой атмосфере мы и находились в перестроечные годы.

Бардак в умах наверху трансформировался в двукратный и троекратный бардак внизу. Основным желанием во время перестройки было замереть и подождать, чем это всё закончится. И Горбачёв, и члены находившихся в оппозиции к нему структур руководствовались сиюминутными или личными интересами. Не обсуждались судьба народа, судьба государства, другие фундаментальные вопросы — вместо этого неслась какая-то околесица о том, что нет колбасы, и о том, что всё вокруг плохо. Вот эта перестроечная сумятица привела к ещё большей сумятице — ельцинской. Произошло какое-то всеобщее умопомешательство.

• Пограничные войска КГБ СССР. Пограничный наряд в дозоре
• РИА Новости
• © Дмитрий Донской

— Как органы КГБ реагировали на события 1991 года: усиление центробежных тенденций, парад суверенитетов и собственно развал СССР?

— Органы госбезопасности, как и остальные государственные структуры, находились в полном смятении и не понимали, что делать. Что говорить о КГБ, если всё население, вся партия, вся огромная армия не знали, куда мы тронулись и какие у нас цели. Шли какие-то непонятные разговоры. Ощущалось, что государство движется к разрушению. Начался паралич всех сфер жизни.

— Что предшествовало ликвидации КГБ? Как разворачивались события в спецслужбе на фоне ГКЧП и ареста председателя КГБ Владимира Крючкова?

— Что касается так называемого путча, которого на самом деле не было, никто в органах госбезопасности к нему не готовился. Все думали просто, как пережить этот кошмар. Сам ГКЧП был группкой людей, у которых в голове была манная каша, а не реальные представления о том, как выводить государство и народ из той трясины, в которой они оказались.

• Памятный значок «50 лет КГБ»
• © Wikimedia commons

После ареста Крючкова в Комитет госбезопасности прибыл назначенный по инициативе Ельцина председателем КГБ Бакатин (Вадим Бакатин, советский партийный и российский общественный деятель, в 1991 году председатель КГБ СССР. — RT). Его даже никто официально не представил. Бакатин сам заявил, что он назначен председателем КГБ и что он приехал не для того, чтобы укреплять КГБ, а чтобы его разрушать.

Учитывая то, как он пытался выслужиться перед американцами, на мой взгляд, он может рассматриваться как вариант предателя. Он прежде всего, вручил американскому послу в Москве секретную информацию о тех работах, которые проводились КГБ по системе слухового контроля зданий американского посольства. Вот этим Бакатин сразу продемонстрировал свою позицию. Я сам не видел эти документы, но один из моих подчинённых физически отвозил их американскому послу в Москве. Было предано то, что положено хранить как зеницу ока. Такой человек был поставлен тогда руководить КГБ. Всё это добавило ещё больше сумятицы в головах сотрудников.

— Как отреагировали сотрудники КГБ на новость о ликвидации спецслужбы? Пытались ли они как-то это предотвратить?

— В ситуации отсутствия внятной государственной позиции относительно будущего спецслужбы люди начали думать о том, как им жить дальше. Многие уже прослужили по десять — пятнадцать лет, но не понимали, какая их ждёт судьба, нужны ли будут их услуги и знания новому государству. Неудивительно, что начались разброд и шатание. Одни стали общаться с новым руководством, другие подали рапорты об отставке, и я в их числе. Я сказал, что приносил присягу одному государству, а новое государство никакой присяги для меня не подготовило. Одни в итоге ушли, а другие оказались под дверями у назначенных Бакатиным чиновников, чтобы добиться возможности и дальше получать зарплату.

В старые времена такое называли смутой — как то, что произошло в 1991 году. Люди не знали, к кому примкнуть, кто защищает государственные интересы, а не свои личные, шкурные… Даже не хочу вспоминать это тяжёлое время. Никакого заговора, сопротивления или поддержки ГКЧП не было. Корпус чекистов был настроен патриотично, но для того чтобы всё сложилось по-другому, нужно было чёткое и внятное решение руководства.

• Николай Леонов
• РИА Новости
• © М.Юрченко

— Как можно оценить роль органов госбезопасности в истории СССР?

— Это тема рассуждений на целую докторскую диссертацию. Если брать историю в целом, КГБ был одним из становых хребтов государственной устойчивости. Партийная структура, армия и правоохранительные органы, включая органы госбезопасности, — это были столпы, на которых держалось государство. Если бы не эти столпы, то государство, например, не выдержало бы ни такую войну, как Великая Отечественная, ни послевоенных трудностей.