Семилетний Артём находится в больнице им. З.А. Башляевой уже 23 дня. Из них две недели он провёл в реанимации.
«Врачи фактически вытащили его с того света. Я надеялась только на Бога и на врачей, больше ни на кого», — говорит мама Артёма Ирина.
В их палате тихо, только слышится бурление кислородного конденсатора. Артём лежит на кровати, перелистывает на смартфоне видео в TikTok. На лице у него кислородная маска.
По словам женщины, поражение лёгких у сына, когда он поступил в больницу, составляло 85%, сейчас — 75%. Поэтому, несмотря на положительную динамику, медики оценивают его состояние как критическое.
«Врачи говорят, что сложности возникли из-за особенностей здоровья и послеоперационного состояния Артёма — у него врождённый порок сердца и синдром Дауна», — говорит Ирина.
Полторы недели назад Артёма перевели из реанимации в инфекционное отделение. Последние тесты на коронавирус были отрицательными, и Ирине разрешили находиться рядом с сыном.
«При синдроме Дауна есть изначальный иммунодефицит, поэтому болезнь протекает намного тяжелее, — объясняет Елена Рудикова, лечащий врач мальчика. — При помощи реанимации удалось стабилизировать состояние Артёма. Но он очень сложный пациент, даже сейчас он не вышел из критического периода».
Заболевание «омолодилось»
По словам главного педиатра столичного Департамента здравоохранения, главврача ДГКБ им. З.А. Башляевой Исмаила Османова, сейчас в их больнице проходят лечение более 100 маленьких пациентов.
«Первый российский несовершеннолетний пациент с COVID-19 проходил лечение тоже у нас, — рассказывает Исмаил Османов. — Этот пятилетний мальчик прилетел из Италии с родителями, и он был в числе пассажиров, у которых выявили коронавирус. На тот момент никто не знал, что делать с детьми, но уже тогда наша больница была готова принимать маленьких пациентов».
С тех пор, по словам Османова, протокол лечения детей менялся не один раз, так как он постоянно совершенствуется.
Он отмечает, что сейчас заболевание «омолодилось», коронавирусной инфекцией порой заболевают даже груднички. При этом детский коронавирус отличается от взрослого отсутствием чётких признаков заболевания.
«Он протекает под масками другой вирусной инфекции, например кишечной. Это снижает процент ранней диагностики только по клиническим признакам», — поясняет врач.
«Если у ребёнка есть хронические заболевания, которые являются фактором риска тяжёлого течения болезни, его родителям звонят врачи и консультируют дистанционно. Если есть необходимость, ребёнка приглашают на обследование и лечение вируснейтрализующими моноклональными антителами, которые тормозят размножение вируса и предупреждают осложнения», — говорит медик.
По его данным, за всё время пандемии в столице переболели коронавирусом более 200 тыс. детей, 9 тыс. из них понадобилась госпитализация.
«Боюсь поцеловать»
Двухмесячная Маша как раз из числа самых «молодых» пациентов. В ноябре вся её семья заболела коронавирусом. А у самой девочки на фоне COVID-19 развилась кишечная инфекция. Потребовалась срочная реанимация.
«Два дня Маруся была без меня, — вспоминает её мама Ирина. — Я всё это время не находила себе места, плакала, хотя и понимала, что это необходимо для ребёнка».
Сейчас Ирина лежит в палате вместе с дочкой и для подстраховки почти всё время носит защитную маску.
«Я даже боюсь её поцеловать. А так хочется! Ведь Марусе очень непросто: ей ставят капельницы, уколы и дают лекарства, которые не всегда нравятся ей на вкус. А она улыбается, даже когда к ней заходят медсёстры и врачи, несмотря на то что они в костюмах и видны только одни глаза», — говорит Ирина.
По словам женщины, от кормления грудью ей пришлось отказаться, поскольку она сама тоже лечится от коронавируса и принимает препараты.
Дома Ирину ждут супруг и старший сын, которые переносят вирус гораздо легче. «Я очень устала, никому не пожелаю такого. Даже не вспомню, когда в моей жизни было такое трудное время, когда болеет вся семья. Сейчас состояние Маши улучшается, она идёт на поправку, хотя тесты пока ещё положительные. Будем надеяться, что скоро поедем домой», — говорит Ирина.
«Шалит — значит выздоравливает»
Трёхлетний Гавриил сейчас уже идёт на поправку, осложнений у него нет. Его папа Павел надеется, что их скоро выпишут и они поедут домой.
По словам Павла, всё началось с того, что сын заболел скарлатиной — её лечили дома. Потом у ребёнка поднялась температура до 39,5 °С, начался отит.
«Сдали тесты на коронавирусную инфекцию, оказалось, что и сын, и я, и жена — все болеем, — рассказывает Павел. — Жена осталась лечиться дома, ну а мы с сыном поехали в больницу».
По словам мужчины, с Гавриилом в больнице он лежит не в первый раз. «Все удивляются, почему не с мамой. Ну а я сам не вижу в этом ничего плохого. Дети — это совместное решение двух родителей, и обязанности тоже совместные»,— объясняет Павел.
Палата, в которой лежит Гавриил с отцом, похожа на настоящую игровую комнату: конструктор, машинки, карандаши, пластилин.
Старшая медицинская сестра Наталья Сачкова отмечает: «Когда ребёнок начинает бегать по палате и шалить — это хороший признак, значит, он выздоравливает».
Исмаил Османов считает, что самый верный путь, который поможет прервать цепочку заболеваемости, — это вакцинация взрослых.
24 ноября в России выдали регистрационное разрешение для вакцины от коронавирусной инфекции для детей от 12 до 17 лет. Сейчас проходит третья фаза её испытаний.
«Главная задача первой и второй фазы — это, собственно, подбор дозы и безопасность. Конечно, по первой-второй фазе информация есть. Подобрана полностью безопасная доза для детей — это 1/5 взрослой дозы. Детки переносят её не хорошо, а очень хорошо», — сообщил RT заместитель директора НИЦ эпидемиологии и микробиологии им. Гамалеи Денис Логунов.
«Пока вакцина для детей находится в стадии клинических исследований. Первые две фазы испытаний зарекомендовали себя хорошо. Высокая безопасность и способность к выработке антител. Сейчас проходит третья фаза исследования вакцины», — резюмировал Османов.