«Настраивает против меня»: в Дагестане мать с розовыми волосами и татуировками борется за право жить со своими детьми

История, когда суд в Дагестане решил оставить трёх несовершеннолетних детей с их отцом, а не с матерью из-за «розовых волос и татуировок» последней, всколыхнула весь интернет. Позже Верховный суд республики встал на сторону Нины Церетиловой, отменив решение суда первой инстанции, однако своих двух сыновей и дочь женщина до сих пор не увидела. По словам Нины, бывший муж Магомед отказывается выходить на связь, называть нынешнее место проживания детей и уже подал иск об ограничении её в родительских правах.

Между тем ситуация, в которой оказалась Церетилова, не уникальна. Как рассказала RT детский омбудсмен республики Марина Ежова, только с начала года к ней поступило 38 обращений от женщин, у которых мужья забирают детей и требуют алименты.

«У нас, к сожалению, это повальная беда. Умные адвокаты научили наших мужчин тому, что если дети проживают с тобой, то можно алименты не то что не платить, но и с жены взыскать. Эта тенденция сейчас шокирующая в своих масштабах. Обратившиеся ко мне женщины в отчаянии», — отмечает Ежова.

• Instagram
• © lovva.nina

По словам детского омбудсмена, на решения суда цвет или длина волос обратившихся женщин не влияют: «Мне пишут и с косами по пояс, и в платках, и в хиджабах — итог одинаковый». Кроме того, у Нины Церетиловой были такие же татуировки и причёска последние 15 лет, и суд до недавнего времени не считал это поводом оставить детей с отцом. Как считает Марина Ежова, вопросы к внешнему виду матери появились лишь после того, как та в жёсткой форме попросила выплатить ей долг по алиментам и ввести ограничения на выезд из страны для бывшего супруга.

Об этом RT рассказала и сама Нина, добавив, что именно тогда у её бывшего мужа возник внезапный интерес к общению с детьми. Она поделилась подробностями своей непростой семейной жизни.

— Как вы познакомились со своим мужем?

— Я родилась в посёлке Зеленогорский в Вышневолоцком районе Тверской области, меня воспитывала бабушка. Когда мне исполнилось 12 лет, папа решил определить меня в Исламский университет в городе Буйнакске. Жила там в женском общежитии при мечети, которую построили дедушка и отец Магомеда, а мой будущий муж был там имамом. Когда мы познакомились, ему было 17—18 лет, мне — 13. Общались мы через его сестру — мою одногруппницу. Через год нас сосватали.

После этого я вернулась домой в Зеленогорский, окончила девятый и десятый классы и после этого уже вышла замуж — 15 мая 2006 года. 11-й класс я оканчивала и сдавала экзамены на седьмом месяце беременности. Вскоре родился мой старший сын Мухтар.

— Как складывались ваши отношения после рождения ребёнка?

— Когда сыну было десять месяцев, я вышла на работу. Мне привозили его покормить. Я вставала на ноги, развивала бизнес.

В декабре 2008 года родила дочку Марьям. Тогда я даже в декрет не уходила: отработала, поехала в роддом, потом снова, так сказать, к станку. Всё потому, что работать, кроме меня, никто и не хотел.

— Это было причиной ваших разногласий?

— Не только это. Магомед поднимал на меня руку. Последней каплей было то, что он меня жестоко избил в 2012 году, когда я была беременна младшим сыном Ибрагимом. После этого я ушла на съёмную квартиру. Уходила в никуда: ни работы, ни денег, но сил находиться с мужем у меня больше не было. Магомед нас не искал, ему было всё равно и на меня, и на детей.

Сразу после ухода я подала на алименты: сначала на двух детей, а после рождения Ибрагима — и на него тоже. Через две недели после рождения третьего я вышла на работу. Когда ему исполнилось четыре месяца, уже смогла нанять няню.

• © taplink.cc/lovva.nina

— Какие алименты были?

— Выходило по 1300 рублей на каждого ребёнка, но даже этих денег я не получала. Долг копился, муж приезжал и просил, чтобы я отозвала алименты: мол, это его дети, он будет помогать и так. Но этого не произошло. Мне помогали его родители: в 2015 году у меня начались проблемы со здоровьем, требовалась операция, и я отдавала им детей на время. В 2016 году я купила квартиру, сделала в ней ремонт и забрала их к себе. Тогда же мы с мужем оформили развод.

«С тех пор я детей не видела»

— Как началось ваше хождение по судам?

— В 2018 году я поняла, что никаких шагов навстречу Магомед так и не сделал, хотя я никогда не запрещала детям с ним общаться, ни разу не сказала, что их папа плохой. В итоге я написала заявление, что он не участвует в жизни детей вообще, что мне помогали его родители, что до 2016 года я ни на что не претендую, но за последующие два года прошу взыскать с него алименты.

После этого его ограничивают в праве вождения автомобиля, ограничивают выезд за границу, арестовывают счета: один, второй, третий, пятый. Его привлекают к административной ответственности по ст. 5.35.1 КоАП РФ за неуплату алиментов.

— После этого он начал платить?

— В 2020 году он три месяца выплачивал какие-то мизерные суммы. Тогда долг уже был около 800 тыс. рублей. Это он делал, чтобы его не привлекли к уголовной ответственности, потому что я написала уже несколько заявлений.

После этого он приехал, когда меня не было дома, написал детям, чтобы они вышли, и забрал их. С тех пор я детей не видела. В течение месяца он позволял дочери не ходить в школу. У всех снизилась успеваемость. Дети побросали кружки, на которые ходили. Даже сейчас, когда кончились каникулы, к учёбе никто не вернулся.

Я подала в суд на определение места жительства детей. Из-за пандемии заседания постоянно откладывались, потом Магомед не являлся в суд и не предоставлял никаких объясняющих это справок. Всё это время он с четырьмя адвокатами собирал на меня компромат. В общем, суд он выиграл.

— Что это был за компромат?

— Он брал с моих страниц в соцсетях так называемые видео «моего аморального поведения». Например, когда мой сын дурачится, надевает парик сестры, и я говорю ему: «Ингрид».

На основании этой записи на меня пытаются возбудить уголовное дело, говоря, что я (цитирую) «растлеваю малолетнего, произвожу в отношении него действия сексуального характера». Или когда дети гостили у бабушки, я в сториз снимала видео, как мы с друзьями поём песни под гитару. Я в парике и с бокалом вина.

— В постановлении суда утверждалось, что дети будут жить с отцом, потому что у вас розовые волосы и татуировки. Это так?

— В протоколе есть слова судьи: «Вот у вас волосы непонятного цвета. А вот у вас пирсинг в носу, я вижу, а где ещё, я не знаю». В самом решении написано, что татуировки с надписями влияют на воспитание детей, что я не соответствую образу многодетной матери.

— Также отмечалось, что вы не носите хиджаб. Когда вы его сняли?

— Давно, через несколько лет после развода. До тех пор я носила хиджаб, потому что дети были ещё слишком маленькие и могли бы не понять моего поступка. Но я буквально задыхалась в нём и уже начала снимать на время командировок, когда приезжала в Москву.

• Instagram
• © muhammad_gocinskiy

— Были ли другие аргументы против вас, кроме видео, розовых волос, татуировок и отсутствия хиджаба?

— Вспомнили про мою административку. Магомед как-то отправил детей очень поздно вечером домой с посторонним человеком. Дочь не захотела идти домой, не пускала домой братьев и в итоге убежала. Я долго её искала по улицам и, когда нашла, наказала ремнём ниже попы. Эта информация попала в СМИ, которые раздули, что я избиваю детей, что неправда.

Также были представлены характеристики, что Магомед работает, хотя это не так, потому что никаких документов, подтверждающих это, нет. Ещё меня называли посредственной, потому что с соседями не общаюсь.

«Хочу сделать всё по закону»

— Верховный суд встал на вашу сторону. Вы предъявляли новые доказательства или он тщательнее рассматривал это дело?

— У нас было шесть заседаний Верховного суда. Несколько раз заседания откладывались из-за ходатайств Магомеда.

Также суд обратил внимание на то, что он принёс сфальсифицированные справки из школы. Магомед заявлял, что дети росли с ним до 2017 года и это я их бросила. На суд он принёс справки из школы города Буйнакска, которые якобы подтверждают его слова. Но мы обратились в прокуратуру. У меня были справки из другой школы, где они учились на самом деле, поэтому его обман вскрылся.

— Что вы будете делать дальше?

— Магомед подал иск на меня об ограничении в родительских правах. Но тут я могу ссылаться на то, что он не отдаёт мне детей, не исполняет решение суда и ограничить надо не меня, а его. Алименты он не платит, поэтому ему грозит административное наказание по ст. 5.35.1 КоАП, что опять же является основанием для ограничения. Кроме того, он не водит детей в школу, что также является нарушением.

На днях мы должны получить на руки постановление суда и после этого написать заявление приставам-исполнителям, чтобы они установили местоположение детей.

— После суда вы выходили с ним на связь? Просили встречи с детьми?

— Магомед не даёт мне встретиться с детьми или хотя бы поговорить. Я даже не знаю, где они находятся.

Он в курсе, что после решения суда из-за бюрократии пройдёт время, и использует его, чтобы рассказывать в эфирах, как дети якобы не хотят жить с матерью. Не знаю, что он им на самом деле говорит, как настраивает их против меня.

Адвоката моего он послал на три буквы, диалог выстраивать не даёт. Я не хочу как-либо эмоционально и психологически вредить детям и забирать их силой. Хочу сделать всё по закону, что бы ни говорили его адвокаты.

RT не удалось связаться с Магомедом Церетиловым. Однако он обрисовал свою позицию в соцсетях: «Для тех, кто считает, что я забрал детей, чтобы не платить алименты: расход на алименты — 15 тыс. в месяц. Расход на детей каждый день — 1500 рублей как минимум».

Также мужчина считает, что бывшая супруга «хайпится» на истории с детьми, чтобы привлечь внимание к своему бизнесу. Кроме того, он отмечает, что мама Нины на его стороне и до сих пор они с бывшей тёщей сохраняют тёплые отношения.