Внезапно полыхнули страсти между двумя преемницами Византии — Грецией и Турцией. Греческая армия проводит манёвры возле турецкой границы на Балканском полуострове, греческий флот занят учебными стрельбами и выпустил предупреждение всем судам. Турция недовольна, но пока отозвала свои военные корабли из окрестностей греческих островов. Президент Франции Макрон выступил в поддержку Греции и призвал наказать Турцию, а канцлер Германии Меркель призвала стороны к миру и успокоению.
В чём дело? На фоне сложных отношений между двумя соседками — две новые сложности. Одна — турки хотят перекроить шельф Средиземного моря на основании соглашения с правительством Триполи (Ливия) и, соответственно, отодвинуть Грецию, что крайне не устраивает греков. Вторая сложность — турки превратили музей Айя-София в мечеть. В минувшую пятницу 350 тыс. турок пришли на молитву в новую мечеть, превратив это в крупнейшую манифестацию поддержки неожиданного шага Эрдогана. Греки выразили протест, да такой, что многие заговорили о войне. Греция и Турция не раз воевали и по меньшим поводам.
Я связался с коллегами-журналистами из Греции, и они мне сказали, что, хотя народ поддержал бы решительные шаги правительства, они не верят, что греческое правительство зайдёт так далеко. Скорее это попытка мобилизовать греческое общество и получить его поддержку в очень сложное время.
У греков есть настоящие проблемы: хотя страна почти не пострадала от коронавируса, экономика получила страшный удар. Туристы не приехали. После десяти лет «затягивания поясов», навязанного Берлином и Брюсселем, в стране безработица, молодёжь уезжает в поисках работы. В Грецию продолжают вливаться потоки мигрантов — среди них мало сирийцев, но много пакистанцев, афганцев, африканцев. На этом фоне Айя-София не так беспокоит греков. Прекрасная церковь, как и великий Константинополь, были утрачены 500 лет назад, и сейчас об этом говорить поздно.
Айя-София была построена не для того, чтобы служить музеем, — говорят греки, — а мечетью она стала в 1453 году. Что понапрасну вспоминать! Если бы этот казус произошёл 40 лет назад, всё могло бы быть по-другому, но сегодня греки куда менее религиозны. Вдобавок Константинополь утратил своё православное население. Ещё в 1910 году половина стамбульцев были православные, а сейчас — считаные тысячи в 15-миллионном городе. Изменить историю сейчас не получится, говорят греки. Есть другие проблемы.
Связался я и с моими турецкими коллегами. Они говорят, что перевод Св. Софии в статус мечети произошёл в годовщину Лозаннских соглашений, которые установили границы Турции после Первой мировой войны и распада Оттоманской империи. Собственно, изменение статуса — сигнал к ревизии Лозанны. В частности, заговорили турки и о восстановлении халифата и даже нашли потомков последнего законного султана и халифа Абдул-Хамида. А на практическом уровне они считают, что Лозаннские соглашения, отдавшие все острова возле Малой Азии грекам, не установили, что шельф вокруг островов должен быть греческим. А тем паче если провести ревизию Лозанны. Поэтому турки хотят более «справедливого» раздела шельфа. Греков это, понятно, не устраивает.
Меркель опасается, что Европа потеряет Турцию в качестве верного союзника, и давит на греков, чтобы те пошли на уступки. Но греки говорят, что, если правительство в Афинах пойдёт навстречу туркам, народ его не одобрит.
Россия не спешит ввязываться в эти разборки. Как самая крупная православная держава, Россия могла бы высказаться по Св. Софии, но она ограничилась сдержанным заявлением, что, мол, это внутреннее дело Турции. Если учесть, что в самой России большого ажиотажа по поводу трансформации Св. Софии не было, это, видимо, оправданная позиция. Св. София находится на канонической территории Константинопольского патриархата, который в последнее время проявил враждебность к Москве и пошёл на признание украинских самостийников, так что бороться за церкви Константинополя России не с руки.
Вдобавок сам патриарх Варфоломей крайне сдержанно отнёсся к перемене статуса и ни словом, ни полусловом не осудил турецкие власти. Россия тоже не хочет бежать впереди паровоза. Для неё важны хорошие отношения с Турцией, хранительницей проливов — выходом для русского флота в Мировой океан и в Средиземное море.
С другой стороны, в России сильны симпатии к Греции, православной стране, с которой существуют многолетние культурные связи. Так что Москве удобно сидеть в стороне, одновременно блокируя попытки экстремистов развязать пожар войны в Восточном Средиземноморье.
Соединённые Штаты заняли сложную позицию — они осудили изменение статуса Св. Софии, но одобрили соглашение Турции и Триполи (Ливия) по шельфу. Израиль, серьёзный игрок в регионе, скорее поддерживает Грецию, но греки опасаются, что Израиль хочет заварить конфликт между Грецией и Турцией, а сам отсидится в сторонке, когда эти две сестры вцепятся друг другу в волосы.
Соединённые Штаты и Европа хотят сохранить и умножить своё влияние в Восточном Средиземноморье. Им проще нажать на Грецию, ослабевшую после её закабаления Брюсселем, чем на Турцию, где Эрдоган играет самостоятельно и ни на кого не оглядывается. Но возможно, что Греция не сможет прогнуться так, как хотят её патроны в Брюсселе и Вашингтоне.
Многое зависит от подвижек в Ливии. Ведь турецкие претензии на нефтеносный шельф основаны во многом на соглашении с правительством Триполи, а тому противостоят альтернативные ливийские власти на Востоке Ливии, за которыми стоит Египет. Пока Триполи не начинает операцию по штурму Сирта, всё остаётся в подвешенном состоянии.
Да, из-за статуса Св. Софии никто воевать не пойдёт: сейчас не 1914 год и желания сбить полумесяц с её куполов ни у кого нет. Но история с церковью-мечетью придаёт дополнительную глубину спорам за нефтеносный шельф.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.