Убийство боевика Зелимхана Хангошвили немецкие СМИ, а позднее официальные органы немедленно записали на счёт России. Ещё не было названо его имя, ещё на допросили подозреваемого в убийстве, не были известны мотивы, а жёлтая пресса уже трубила о заказном убийстве по поручению высших органов российской власти.
Странно, но понятно, что «чеченский след» появляется в Германии всегда, когда требуется обострить отношения двух стран. В прошлом требовалось сделать послушным Горбачева. Сегодня можно на основе тупо собранных «нефактов» надавить на Москву в вопросе «Северного потока — 2». Да и нормандскую встречу, до которой осталась пара дней, можно легко торпедировать. А ещё лучше — встречу провести, но так надавить на Путина «немецким Скрипалём», чтобы он в Париже принял все условия Берлина и Киева. Метод старый, испытанный, применявшийся многократно.
Например, в начале 90-х Берлин всколыхнуло убийство чеченского «вора в законе» с грузинской фамилией М. Мирианошвили. Он был расстрелян в центре города двумя неизвестными, которых позже назвали гражданами России и Беларуси. Подозреваемых не нашли, фактов участия Москвы тем более, но пришлось долго извиняться за дела «чеченской мафии».
В 2000-х Берлин очень охотно разыгрывал «чеченскую карту», рассказывая о «легендарных борцах за независимость Ичкерии». Для этого террористам из отрядов Басаева и Гелаева охотно давали вид на жительство, поддерживали финансово. Россию огульно обвиняли во всех грехах — от убийств до преследований инакомыслящих в Европе.
В 2004 году в Берлин в сопровождении британской свиты нагрянул террорист и актёр, «бригадный генерал» Ахмед Закаев. Для него сняли большой зал городской библиотеки неподалёку от Потсдамерплац, в самом центре Берлина, и собрали там несколько сотен чеченских активистов, которые получили к этому времени ПМЖ в Германии. Представлял Закаева другой бригадный генерал, бывший вице-премьер в правительстве Дудаева Апти Бисултанов. Немецкие власти молчали, их не очень волновало то, что в центре столицы собираются на встречу потенциальные и реальные террористы.
Я был на этой встрече и видел, с каким почтением и заискиванием городские власти Берлина рассказывали «генералам» о своей поддержке «освободительного движения». Мои попытки пробиться к Закаеву и вручить ему книгу «Чеченский синдром» едва не закончились потасовкой, которую предотвратили сами чеченцы, сидящие в зале. Возбуждение боевиков вызвал вопрос о том, сколько «спящих» находится в данный момент в Германии. Ответом была попытка устроить драку.
Помните, какое давление было в те годы на Москву по поводу войны в Чечне? Как правозащитники и либералы всех мастей обвиняли Москву? На Западе, особенно в Берлине, охотно подпевали. Иногда громче, иногда тише, но подпевали всегда.
В моей памяти есть и другое. Незадолго до своей трагической гибели в Берлин приезжал Ахмад Хаджи Кадыров. По просьбе журналистов турецкого телевидения мне удалось организовать его выступление на турецком ТВ. Кадыров отмежевался от боевиков, назвал вещи своими именами и сказал, что чеченцы будут строить свою страну без денег и влияния радикальных проповедников. Мне кажется, что именно после этого выступления у немецких официальных лиц наступила минута прозрения. Они вдруг осознали, что есть Чечня и чеченцы, такие как Ахмад Хаджи, которые с болью воспринимают войну в Чечне и стремятся к миру. А есть другие, которые, прикрываясь высокими идеями, насаждали радикальный ислам, проводили теракты и использовали Германию как убежище для отсидки.
Теперь самое время вспомнить информационный повод, с которого я начал, — убийство Зелимхана Хангошвили. Чисто оперативные вопросы — кто стрелял, как, откуда — пусть остаются в ведении следствия.
Рассмотрим вопрос о том, кем была жертва. Ни для кого не секрет, что Зелимхан Хангошвили был участником чеченской войны на стороне боевиков. Есть масса фотографий того времени, на которых он чётко идентифицирован как участник боевых действий.
К тому времени, когда боевые действия пошли на убыль, он попал в поле зрения спецслужб Америки и Украины. Разумеется, подобный кадр, имеющий боевой опыт борьбы против «русских», мог очень пригодиться для различных тайных операций. Так и получилось. Он был завербован, уехал на Украину и активно работал посредником в вопросах вербовки информаторов. Эту работу он активно вёл вплоть до «майдана» и сразу после него. Однако в 2016 году Хангошвили внезапно уезжает с Украины и просит немцев об убежище. Якобы он стал политически преследуемым в России и боится за свою жизнь.
Однако это на его совести десятки, а может и сотни, человеческих жизней, проведённые теракты и другие диверсионные мероприятия. Он относился однозначно к числу тех, кто представлял собой опасность для жителей Германии. Но получил ПМЖ, хотя Германия нарушила при этом все свои законы. ПМЖ не даётся лицам, которые въехали в страну из государств, где им ничего не угрожает. Более того, получить вид на жительство «транзитом» через Украину из России недопустимо. И ещё вишенка сверху — он получил гриф на личном деле как «спящий исламист». Потенциальный «спящий» мог быть активирован в любой момент для проведения теракта в ФРГ. И тем менее его принимают, ему дают убежище. Зато когда он погибает, немецкие политики и немецкая пресса ни одним словом об этом не упоминают и немедленно находят виновного в лице России.
Зададимся вопросом: а в чём интерес Берлина? Каким образом и для каких целей Германия даёт возможность террористу жить на её хлебах? Почему, не дождавшись результатов расследования, обвиняет Москву? В данном случае Германия «умело» использует мёртвого террориста для явного ухудшения германо-российских отношений.
Кроме одиозных признаний одиозного Bellingcat и нескольких фотографий, следствие ничего не имеет. Все обвинения строятся по принципу «мы предполагаем». Знаменитое «хайли лайкли» по-немецки звучит как «филляйхт». Шуму много — фактов нет. Скрипаль, где-то в подземелье, скромно улыбается.
Ответ прост: подобные личности всегда используются для проведения дискредитирующих операций против противника. Из них делают жертв и всю вину возлагают на тех, кого хотят скомпрометировать.
Впрочем, можно посоветовать немцам, как припереть упрямых, злых и плохих русских к стенке — найдите кота. Хотя, как гласит известная поговорка, «сложно найти в тёмной комнате чёрного кота. Особенно, если его там нет».
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.