Побриться перед казнью

У мужчин тоже есть внешность. И она тоже немаловажна. Что её определяет?

Если говорить о массовых проявлениях, то из украшений у мужчин есть только часы, из процедур по уходу за собой — бритьё и стрижка. Стрижку уже возвели в какой-то новый культ, служить которому нужно непременно в так называемых барбершопах.

Но вот бритьё — бритьё бы хотелось оставить. Это шкрябанье лезвиями по подбородку — сугубо мужская процедура. Понимаете? Это для мужчин — интимный момент, минута раздумья, минута созерцания себя в зеркале. Вроде бы я ещё ничего. Особенно когда побреюсь.

Бритьё — это островок маскулинности в океане трансгендерной толерантности. Но и с этого острова мужчин выжили. Теперь нам предлагают думать о том, насколько мы хуже всех, даже когда мы бреемся.

Мы угнетатели, агрессоры и источники деструктивного поведения.

Есть всем известная компания, которая выпускает лезвия и станки для бритья, гордо называет это «бритвенными системами», имеет огромную долю рынка и навязший в зубах ещё в 90-е годы слоган.

Пару дней назад эта компания выпустила новый рекламный ролик, в котором уже не рекламирует лезвия и не показывает новые станки. Нет, теперь эта компания мужчине ничего не предлагает, она от мужчины требует. Требует отказаться от маскулинности.

В рекламном ролике относительно безобидно дерутся мальчишки, поодаль стоят карикатурные американские отцы, жарящие мясо и говорящие хором: «Мальчики всегда будут мальчиками». Потом молодой человек свистит вслед проходящей красотке, другой парень — темнокожий — оттесняет того грудью непонятно от кого и говорит: «Не круто, чувак, не круто».

Рыхлая, полнотелая и явно одышливая мать обнимает своего субтильного сына, а мимо бежит толпа хулиганов, и звучит страшное слово «буллинг» — значит, подавление слабых сильными, издевательства.

Общий посыл рекламы таков: неважно, что лучшее для мужчины, важно, чтобы мужчина стал лучше для окружающих.

Ребята, я просто хотел побриться. Почему вы учите меня жизни?

У вашей материнской конторы оборот $65 млрд в год. Все эти деньги вы содрали с меня и таких, как я. С тех, кто покупает у вас станки, лезвия, женские прокладки, зубную пасту, средства для мытья унитаза и очень плохой шампунь (якобы от перхоти).

Почему вы решили, что за мои же деньги вы можете учить меня жизни? Вы думаете, что производитель жидкого мыла (ладно, пусть и крема для бритья) может заставить меня задуматься над тем, правильно ли я живу? Правильно ли живут миллионы мужчин во всём мире? Правильно ли мы смотрим на женщин, правильно ли воспитываем детей, правильно ли жарим мясо по воскресеньям?

Единственное, над чем мне пришлось задуматься после просмотра этой рекламы, так это над тем, что бриться я пока, пожалуй, не буду. А если возобновлю эту процедуру, простите, груминга, то куплю станок другого бренда, который просто продаёт лезвия, а не кормит меня несвежим моральным кодексом либерально-толерантного комсомольца.

В мире бесконечного разнообразия мужчины стали наиболее удобным жупелом. Когда всех нужно нарочито и вынужденно уважать, каждому кланяться и всякому пожимать руку, остаётся пугать только мужчинами. Потому что мужчины — особенно гетеросексуальные и не совсем уж бедные — это та категория, которая вроде бы по умолчанию считается привилегированной. Мужчинам не на что обижаться. Это они всех обидели. Вот просто всех! Индейцев, детей, инопланетян, умственных инвалидов, ветеранов, народы севера, женщин, трансгендеров. В общем, всех, кто не мужчина. Хотя и тех, кто мужчина, тоже. Если ты обижен, значит, ты уже в выигрышной позиции. Тебе не нужно извиняться, не нужно каяться, не нужно думать над своим поведением и виновато смотреть в пол.

Простите, что я родился мужчиной. Да тут ещё эта щетина противная. Позвольте я сбрею. Ах, нельзя? Вы теперь не лезвия продаете, а жизни учите? Понятно. А как же со щетиной быть? А, раньше надо было думать? Спасибо. Я учту.

Первый совет, как не быть виноватым во всём: постарайтесь не рождаться мужчиной. Не получилось? Сами виноваты!

Активисты так называемых гендерных исследований сейчас договорились до того, что пола, то есть гендера, совсем не два, а от 41 до 58. Не лет. А гендеров! Есть адрогины, есть недосексуалы, есть цисгендеры, мигрирующие от мужского состояния к женскому, само собой, гермафродиты, транссексуалы и пангендеры.

Я после того, как всё это узнал, живу предвкушением вида 58 типов туалетных кабинок на стадионе. Хотя стадионы же отменят — это слишком мужское.

Современная прогрессивная мысль сделала своей иконой diversity — разнообразие. Можно быть кем угодно, и любой выбор должен быть социально принимаем. Мир настолько широк, весел и добр, что в нём найдётся место всем, а все остальные должны с радостью принимать то новое, что в нём появляется.

Если все цвета видимого спектра нанести секторами на диск, а потом этот диск раскрутить, то вы не увидите мелькания ярких красок, вы не увидите радужного смешения — вы увидите серый цвет, в котором невозможно различить никаких оттенков.

Это же постепенно происходит и с обществом. Многообразие несётся на бешеной скорости, смешивая в кучу полуживого мяса всякую индивидуальность.

Вы, конечно, можете быть кем угодно. Только не тем, кем вы быть привыкли, и не тем, кем вы быть хотите. Неважно, что вы мужчина. Важно, чтобы вы стали удобны для остальных.

А без этого вам теперь даже побриться спокойно не дадут.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.