Журналиста взяли в заложники

В пятницу в Москве перед посольством Украины прошёл митинг в защиту Вышинского. Это не известный советский прокурор, обличавший злодеяния фашистов в Нюрнберге, а журналист, томящийся в украинских застенках. Хотя параллель на самом деле едва ли случайна, скорее, промыслительна.

Глава РИА Новости Украина Кирилл Вышинский уже почти полгода пребывает в украинском СИЗО по обвинению в госизмене. И всё за то, что просто выполнял свои профессиональные обязанности. На днях ему был продлён арест до 28 декабря. Журналисту светит до 15 лет заключения. К украинскому посольству коллеги Кирилла и просто неравнодушные люди пришли с катушками белых ниток — символом наскоро сшитого уголовного дела.

Оправдывал возвращение Крыма в Россию, оказывал информационную поддержку народным республикам Донбасса, а до этого рассказывал правду о происходящем на Майдане. Каждое из обвинений — как безапелляционный приговор в нынешних украинских реалиях. И самое страшное и невозможное: при обыске в его квартире были обнаружены (о ужас!) георгиевские ленточки. Арест журналиста приурочили к открытию президентом Владимиром Путиным Крымского моста. Так украинские власти подленько, но в своём фирменном стиле отреагировали на это событие.

Кирилл Вышинский стал заложником. Он необходим для острастки пишущей братии, и не только на Украине — ведь у него самого два гражданства, российское и украинское. Ах да, меня поправят: в России только пропагандисты на окладе или из-под палки работающие, свободы они и не нюхали.

Случай Вышинского в современной Украине — это ещё лайтформа запугивания и демонстрации репрессивной силы. Жёсткий вариант был продемонстрирован в отношении писателя и публициста Олеся Бузины: неизвестные в масках и пули из пистолета ТТ рядом с собственным домом. Или уж совсем беспредельный — на примере одесского Дома профсоюзов. Основной арсенал предъявлен обществу — сожжём, застрелим, посадим. Выбирайте. И что, теперь кто-то хочет высказать свою точку зрения о происходящем, например осудить убийства людей в Донбассе или рассказать о праве жителей Крыма на самоопределение? А ну, вперёд к стенке или руки для наручников предъявите! У нас «не должно сметь своё суждение иметь»!

Но как тут обойтись без сравнений, как без вскрытия странных вывертов морали и двойных стандартов, причём со стороны людей, традиционно настаивающих на своём статусе как этически и морально эталонном?.. При разговоре о журналисте Вышинском вспоминается Олег Сенцов, по поводу которого регулярно терзается наша прогрессивная общественность (про Кирилла же она знать ничего не хочет). Украинский сценарист и кинорежиссёр был приговорён в России к 20 годам строгого режима за создание террористического сообщества, а также за проведение и подготовку террористических актов. Заметьте, тут речь идёт не о мыслепреступлении, не о высказывании своего мнения и выполнении профессиональных обязанностей, а о вполне конкретных тяжких преступлениях.

Надо сказать, что сейчас идёт борьба за названия и права на называние. Вот Россия обозначила Сенцова в качестве преступника. У нас на этот счёт есть все доказательства и устоявшийся приговор суда. Но включается механизм альтернативной реальности с пледом идеологического постмодерна — и всё выворачивается наизнанку, и идёт другой алгоритм называния. Страдалец, безвинная жертва режима, узник совести за решёткой в темнице сырой. Ещё и голодающий, ещё и удостоенный премии Сахарова. А какие люди за него выступают!

Важно, как называть и кто называет. В этом случае любые чудеса приключаются и большая политика в них заключается. Вот назвали англичане двух россиян, условных «Петрова — Боширова», в качестве подозреваемых в отравлении Скрипалей, и весь мир за ними повторяет это, как заведённый. Упражняются в конспирологии, ищут следы таинственного ГРУ и ядов. Но вот версия спланированной провокации совершенно не рассматривается, например банальная история с подставой: приезжают зачем-то русские, хоть даже секретные агенты, англичане инспирируют ситуацию со Скрипалями, чтобы было кого обвинить. Но это вроде как даже невозможно помыслить! Простая версия, но выглядит фантастической, потому что все уже названы: вот — жертвы, вот — подозреваемые. Или другой пример называния — эпидемия харассмента. Из последнего, кажется, обвинение футболиста Роналду в том, что он якобы изнасиловал женщину девять лет назад. Харассмент — своеобразная узурпация права на называние, на обвинение. Не случайно эта истерия разразилась на Западе, в США, и стала своеобразным отражением безраздельного политического права навесить любой ярлык.

В случае Сенцова сработал аналогичный механизм — и банальный террорист стал узником совести, заставляющим многих людей буквально заходиться в праведном гневе только при одной мысли о его невообразимых мучениях. Чем не харассмент, только наоборот? До него была Надежда Савченко, но «соскочила» с отведённой роли, не оправдала доверие, стала проявлять своеволие и действовать не по сценарию, хотя тоже сидела, тоже голодала и все лучшие люди из-за неё терзались.

«Я получил эту роль. Мне выпал счастливый билет» — поётся в давней песне ДДТ. И этот билет — до поры козырь в политической игре и давлении на Россию. Так будет, пока не станет разменной монетой её обладатель. Но вот у Кирилла Вышинского нет этого «счастливого билета», он далёк от террора, не участвовал в «автомайдане», а просто рассказывал о событиях, сообразуясь со своими убеждениями. Эти убеждения сейчас не в тренде прогрессивной общественности, поэтому он для неё чужой и не заслуживает защиты. А то, что под арестом, — так на Украине без вины не задерживают (не то что у нас), да и георгиевская ленточка — разве не доказательство его вины?..

На Украине его обвиняют в государственной измене, мы называем честным и порядочным журналистом. Международные организации, например, делают заявления по нему и даже возмущаются, но как-то без особого энтузиазма. Возможно, из-за того, что сомневаются в праве России на называние и формулирование собственной повестки и картины мира, а значит, и человек, высказывающий схожую с ней позицию, не совсем имеет права на такое высказывание. Вот если бы обличал «преступный» российский режим и «рабское» население... Премией Сахарова уж точно в Европе Кирилла Вышинского не наградят, просто не будут замечать, а наши прогрессивные личности не выйдут с одиночными пикетами, требуя свободы, потому как чужой, и этим всё оправдано.

Начал я с воспоминания о советском прокуроре, этим и завершу. Случай Вышинского — это обвинение украинского режима. В беззаконии, в произволе, в преступном характере элиты в Незалежной, узурпировавшей власть силовым путём. Не сомневаюсь, что Кирилл дождётся Нюрнберга, чтобы выступить там на стороне обвинения. И скажет он не только за себя, но и за Олеся Бузину, за жертв Дома профсоюзов, за людей, убитых в Донбассе. За многих скажет. Это будет его и наше право на называние.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.