Театральный детектив
об аресте Кирилла Серебренникова и страхах интеллигенции
СМИ и блоги вчера и сегодня утром можно было даже не читать.
Потому что все они были одна сплошная хроника задержания и допроса режиссёра Серебренникова.
Поэтапно, поминутно, с фотографиям и комментариями, с коллективными письмами и персональным заламыванием рук, с массовым стоянием у суда разных известных и не очень людей и одиночными пикетами их же.
Даже арест министра Улюкаева не вызывал такого общественного бурления.
И мне сейчас не хотелось бы кого-то упрекать либо — напротив — петь кому-то осанну за гражданское мужество.
В конце концов, если для кого-то это событие стало настолько шокирующим и важным, что необходимо стало говорить, писать, кричать, стоять, проклинать и ненавидеть, они, эти «кто-то», имеют на это право.
Я даже не буду говорить сейчас о том, что в реальной жизни волнения по Серебренникову охватили малую часть Бульварного — не Садового даже! — кольца столицы.
В конце концов, они — эти обитатели условного Бульварного кольца — тоже люди, и если им сейчас так больно, наверное, об этом нужно говорить вслух.
Единственное, чего я не приемлю категорически, это рассуждений о том, что обвинение Серебренникова сегодня каким-то образом обусловлено политическими мотивами.
Писала ещё в мае по этому поводу, сейчас могу только повторить.
«Историю про адскую оппозиционность режиссёра я бы оставила для очень наивных и очень далёких от политической жизни людей. Потому как — давайте скажем честно — и Серебренников, и прочие «оппозиционные режиссёры» (ну тот же Богомолов, к примеру) и близки власти, и обласканы ею же безмерно.
Ну был одно время у руля внутренней политики (в том числе и политики культурной) очень творческий и талантливый человек, которого, полагаю, можно назвать автором программы «управляемой фронды».
Так вот и Серебренников, и другие — птенцы именно этого инкубатора.
Вне всякого сомнения — это люди талантливые, но вот с хозяйственной деятельностью у талантов обычно складывается плохо…
И вот о хозяйственной деятельности хочу поговорить сегодня.
Вчера я много говорила с друзьями, которые связаны и с театром, и с кино, и с другими творческими форматами, предполагающими помимо творческой деятельности — хозяйственную. Продюсеры, режиссёры, руководители творческих коллективов.
Так вот они в один голос говорят, что Серебренников, конечно, адски неправ в том, что регистрировал десятки фирм на своё имя и на свой адрес, что с отчётностью и вообще с учётом трат и расходов у него всё очень плохо, что налоговые и прочие претензии к Гоголь-центру у фискальных и силовых структур были уже очень давно. И их — было дело — довольно внятно артикулировали. Возбуждали налоговые производства. Вчиняли претензии.
Нет, никто не исключает того, что какие-то деньги были действительно если не украдены, то использованы не по назначению.
Но все говорят о том, что система финансового обеспечения практически любой организованной творческой деятельности — театральной, концертной, кинематографической, телевизионной — настолько несовершенна, а порой и порочна, что работать честно и «вбелую» невозможно совсем.
И тут мне становится отчасти даже понятен тот стон творческой интеллигенции, который несётся сейчас над Бульварным кольцом: «Завтра могут прийти за любым из нас!»
Не про политику это.
И не про оппозиционные мысли и слова.
Это осознание того, что каждый из них — ну, может, не в таких масштабах и не так безоглядно, как Серебренников, — нарушает если на закон, то какие-то финансовые инструкции и правила.
Не для того нарушает, чтобы положить в карман бюджетные деньги, а потому, что иначе не получится — система так устроена.
И вспоминается Жванецкий — о том, что, «может, в консерватории что-то подправить».
Может, стоит говорить громко и с тем же пафосом, что о Серебренникове, о том, что систему финансовой и хозяйственной деятельности стоит модернизировать сообразно со сложившимися практиками?
И даже в одиночных пикетах стоять с теми же требованиями?
Иначе ведь театральные детективы действительно могут стать обыденностью и новой печальной традицией.
А режиссёра Серебренникова сегодня отправили под домашний арест, при этом следователь может разрешить ему ходить в театр и продолжать работать над спектаклями.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
