В тихом омуте
Журналистка (феминитив!) Евгения Марковна Альбац съездила на Украину и теперь ходит по эфирам и рассказывает о совершенно аполитичной пасторали, где никогда не звучат фамилии Порошенко и Саакашвили, зато сподвижники националиста Тягнибока разговаривают на идиш и пишут диссертации, посвящённые еврейской социалистической партии «Бунд».
— Ну вот скажите, похожи мы на фашистов? — спрашивали у Евгении Марковны местные бабушки.
Евгения Марковна смотрела и видела: нет, не похожи. Бабушки как бабушки. И храмы все такие ухоженные.
И так хочется верить во всю эту пастораль, а также в то, что никакой злости ни у кого нет... Но тут сама Евгения Марковна вдруг начинает рассказывать, что в каждом населённом пункте стоят большие портреты сгинувших в горниле АТО молодых. И каждый проходящий по улице сопровождаем глазами этих сгинувших молодых — каждому они смотрят вслед и каждый ощущает на своей спине их упрекающий взгляд: «Мы сгинули, но за что?»
Евгения Марковна (эта статья вообще не про неё, просто она туда ездила) рассказывает, что чувствовала «чудовищный стыд» за то, что эти люди погибли и что миллионы её сограждан «поддерживают этот кошмар». Как будто это Евгения Марковна или её начальство послали сгинувших молодых на погибель. И как будто миллионы её сограждан радуются, что эти люди погибли.
Нет, всё происходит ровно наоборот. На днях в Стамбуле был драматический случай. Авиалайнер со 121 пассажиром на борту при взлёте попал в грозовое облако с крупным градом. Куски льда размером с кулак разбили носовой обтекатель самолёта и стёкла пилотской кабины. Покрытые сетью трещин стёкла стали непрозрачными. Командир экипажа принял решение возвратиться назад и смог посадить самолёт практически вслепую, подглядывая в форточку накренённого лайнера. Героический поступок, весь аэропорт аплодировал, другие пилоты подходили жать руку. Все счастливы.
Вскоре выяснилось, что самолёт пилотировал экипаж с Украины. Командир Александр Акопов был немедленно поднят на щит, а президент Порошенко не сходя с места подписал указ о награждении его орденом «За мужество». «Вчинку українця аплодує весь світ, а Україна пишається такими синами!» — написал президент в Facebook. Как вдруг стали выясняться подробности.
Оказалось, что пилот Акопов родился в Донецке. Оказалось, что в друзьях у него есть ополченцы ДНР. Но самое страшное — оказалось, что на аватаре у пилота Акопова стоит фотография… министра иностранных дел России Сергея Лаврова.
Отношение к герою немедленно переменилось. Стали писать, что он спасал не пассажиров, а свою шкуру. И если бы у него был парашют, он бы немедленно прыгнул, бросив остальных погибать. И что, «к сожалению, профессионализм многих людей выше их моральных качеств». И что после истории с Надеждой Савченко украинцам стоило бы повнимательнее относиться к разного рода навязываемым им героям.
Каждое из этих обвинений, разумеется, до смешного несостоятельно. Место рождения не выбирают. Друзья детства стали друзьями до того, как началась ДНР. А с фотографией и вовсе шутка: просто пилот Акопов внешне довольно сильно похож на Сергея Лаврова, вот он его фото и поставил.
Но когда ты читаешь всё это вместе, с надрывом, то начинаешь как бы поддаваться напору и верить, что таки да: когда у некоторых людей профессионализм выше моральных качеств, то это к сожалению. И врач, когда оказывает первую помощь, должен руководствоваться не клятвой Гиппократа, а соображениями патриотизма. Лечить только своих, чужих не лечить.
— Ну вот скажите, похожи мы на фашистов? — снова спрашивает у Евгении Альбац милая бабушка.
И снова хочется ответить ей: да нет, не похожи вы на фашистов. Вы не на фашистов похожи. Вы похожи на персонажей романа Стивена Кинга. Храмы-то такие ухоженные. Пастораль. Потреты на улицах. А потом вдруг оказывается, что это портреты детей, которых убили вы сами. Вы послали своих детей убивать детей своих сограждан. А когда ваши дети погибли, потому что дети ваших сограждан не захотели умирать вот так сразу, вы выставили их портреты на улицы. И теперь мимо них ходите. И ими гордитесь. А они с упрёком смотрят вам вслед. И приезжий, которому невдомёк, испытывает чудовищный стыд. Как будто это он убил всех этих людей, а не милые бабушки.
И вот когда вся эта картина проясняется, становится понятна и реакция обитающих там тварей на то, что героический пилот родился не в том месте, хоть и в то время. Становится понятно, почему основным упрёком патриотизму пилота становится фотография похожего на него человека на аватаре, а вовсе не то, что он управлял самолётом турецкой авиакомпании, например. Это уже не массовый психоз и не постреволюционный синдром. Это уже настоящий Салем. Иначе и быть не может, когда ты всё время ходишь под взглядами детей, посланных тобою на смерть. То есть убитых тобой.
И вся вот эта вот увиденная Евгенией Марковной Альбац пастораль, и храмы такие ухоженные — всё это только делает происходящее ещё более страшным. И история с пилотом — всего лишь одно из очередных проявлений потустороннего ужаса.
Ужаса, который не там, где установки залпового огня стреляют по пустым выжженным деревням. А там, где залитая солнцем пастораль. Где к храмам — таким ухоженным-ухоженным! — ведут галереи портретов мёртвых детей.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
