Встреча разоружений

Встреча Дональда Трампа и Владимира Путина, которая, как предполагают, состоится во время саммита G20 в Гамбурге, всё больше заставляет нервничать «вашингтонское болото» и провоцирует раскол в самой администрации нового президента США. Наконец-то два мировых лидера встретятся лицом к лицу и смогут обсудить самые животрепещущие вопросы глобальной политики и российско-американских отношений.

Эту встречу, безусловно, стоило бы провести раньше — ещё в феврале, как предлагал президент Словении, родины жены Дональда Трампа Меланьи. Тогда вокруг Трампа ещё не сомкнулось кольцо красных флажков, которое сейчас всё туже затягивают его политические противники. Казалось, что в администрации сильные позиции занимают сторонники налаживания отношений с Россией — стратегический советник президента Стив Бэннон и советник по национальной безопасности Майкл Флинн (теперь уже бывший).

Конечно, и тогда в команде Трампа не было консенсуса по вопросу, как и о чём договариваться с Москвой. Но если бы первая встреча Трампа и Путина состоялась зимой, стратегический эффект от неё, скорее всего, был бы больше. Судя по тому, как оперативно сработала связка спецслужб, вашингтонских бюрократов и фейковых СМИ, именно этого и боялись противники Трампа. И, надо отдать им должное, они сумели отодвинуть первую встречу двух президентов на максимально возможное время. Даже теперь, когда пребывание Путина и Трампа в одном месте в одно время выглядит неизбежным, они прикладывают немалые усилия, чтобы минимизировать возможные последствия их первого контакта.

Как сообщает Associated Press, «некоторые члены администрации» Трампа, в частности в Госдепартаменте и Совете по национальной безопасности, предостерегают президента от проведения полноценных двусторонних переговоров с российским коллегой. Они считают, что в отношении России следует «проявлять сдержанность, выдерживать дистанцию и позволять себе взаимодействие только с большой осторожностью». Поэтому — никакого протокола двусторонних переговоров, никакой прессы и вообще как можно меньше внимания к встрече, если уж её никак нельзя избежать. Быстрый неформальный контакт на полях саммита, рукопожатие, краткий обмен репликами — и всё. Разбежались.

Однако сам Дональд Трамп, по информации AP, хочет, чтобы его первая встреча с российским лидером прошла по всем правилам дипломатического этикета. И весьма вероятно, что он таки настоит на своём. Пример с Парижским соглашением по климату, выходить из которого отговаривали Трампа близкие ему люди — дочь Иванка и зять Джаред, — показывает, что в принципиальных вопросах Трампа уломать невозможно.

Мастера интриги из «вашингтонского болота», несомненно, учитывают этот риск. И если уж не удастся воспрепятствовать этой встрече в принципе, а в худшем случае ещё и не получится свести её к формальному обмену приветствиями на полях саммита, следует сделать всё, чтобы переговоры двух лидеров с самого начала зашли в тупик.

Когда во время предвыборной кампании Трамп обещал наладить диалог с Россией по Сирии, борьбе с международным терроризмом и другим важным для США вопросам, мало кто сомневался, что именно эти темы и будут определять повестку первой встречи российского и американского президентов. Украинская проблематика Трампа занимала мало: он с самого начала придерживался той точки зрения, что с Киевом должны работать Москва и Брюссель, а США следует по возможности дистанцироваться от этого конфликта.

Однако буквально в последние дни в информационное пространство стали настойчиво вбрасываться сюжеты, которые могут серьёзно скорректировать тематику первого разговора двух президентов. В первую очередь речь идёт о якобы имеющих место нарушениях Россией Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД) и возможном выходе США из этого договора.

«На администрацию Трампа оказывают давление, цель которого — выход США из договора с Россией о ракетах средней и меньшей дальности», — сообщил в субботу авторитетный американский сайт Politico. 

Подавляющему большинству читателей аббревиатура РСМД мало о чём говорит: всё-таки прошло уже 30 лет с тех пор, как эта тема волновала умы и тревожила сердца людей по обе стороны Атлантики. 8 декабря 1987 года генсек Михаил Горбачёв и президент США Рональд Рейган подписали в восточном крыле Белого дома договор, поставивший крест на целом классе ядерного оружия, — и тысячи американских и советских ракет дальностью от 500 до 5500 км были распилены на куски, как простой металлолом, под бдительным присмотром военных инспекторов.

Тогда мир вздохнул с облегчением: ушла в прошлое страшная угроза, в леденящей тени которой жили миллионы советских людей, граждан стран Варшавского договора и Западной Европы. Ракеты средней и малой дальности были хитрым оружием, предназначенным для нанесения так называемого обезглавливающего удара. Американцы размещали их на территории своих европейских союзников по НАТО, откуда подлётное время до Москвы составляло 6—8 минут. А советские ракеты такого же класса до территории США не долетали, ну, разве что до Аляски.

При выигрыше в подлётном времени американцы успевали точными ракетно-ядерными ударами обезглавить советскую военно-политическую элиту и ослепить систему противоракетной обороны СССР (отсюда второе название стратегии использования РСМД — «ослепляющая»). Чтобы адекватно ответить на эту угрозу, Советский Союз развернул вдоль западных границ три сотни РСМД, каждая из которых была оснащена тремя боевыми блоками индивидуального наведения на цели. В первые же минуты войны этот ракетно-ядерный молот превратил бы в радиоактивный пепел всю военную инфраструктуру НАТО в Западной Европе и, разумеется, значительную часть гражданской. Европейцев такая ситуация, разумеется, никак не устраивала.

Во второй половине 1970-х — первой половине 80-х в Западной Европе поднялось очень мощное антивоенное движение — с многотысячными демонстрациями (далеко не всегда мирными), влиятельными НПО, харизматичными лидерами и массовой поддержкой населения. Советское телевидение со сдержанным злорадством транслировало кадры разгонов антивоенных демонстраций полицией, сопровождая картинку политически выверенным комментарием о том, как активно «люди доброй воли» на Западе поддерживают СССР в его борьбе за мир.

На самом деле европейцы элементарно боялись за свою жизнь — в казавшейся в те годы почти неизбежной третьей мировой войне они гарантированно попадали под первый удар тех самых РСМД. Поэтому европейцы так горячо приветствовали инициативу Горбачёва и Рейгана по уничтожению РСМД — для них это было в буквальном смысле слова избавление от дамоклова меча, долгие годы висевшего над их головами.

И вот теперь, по прошествии 30 лет, тот давний ужас вновь вернулся, или, по крайней мере, обозначил своё присутствие.

Вот уже несколько месяцев в политическом сообществе США ведутся ожесточённые дискуссии о том, нужно ли администрации Трампа выходить из договора 1987 года. В спор вовлечены влиятельные политики и «мозговые тресты» (think tanks), с обеих сторон выдвигаются серьёзные аргументы за и против. Но почему этот вопрос обрёл актуальность именно сейчас? Что, собственно, изменилось за последние годы?

Изменилось, вообще говоря, многое. Договор РСМД — настоящий реликт эпохи холодной войны — в значительной степени утратил свою актуальность вследствие широкого распространения таких ракет в непосредственной близости от границ России. РСМД есть у Индии, Пакистана, Ирана, Израиля и Кореи. Нет их только у России и США. Но главное, что изменилось с тех пор, — это конфигурация Североатлантического альянса, который, стремительно расширившись на восток, поглотил многие страны, бывшие участниками Варшавского договора.

У наших западных границ происходит постоянный рост боевой мощи НАТО, в странах Центральной и Восточной Европы размещаются элементы американской системы ПРО, растёт напряжённость по всей длине балточерноморской дуги, а в нарушении Договора о ликвидации РСМД обвиняют, разумеется, нас.

Сторонники «жёсткой линии», настаивающие на выходе США из Договора по РСМД ссылаются на то, что в феврале 2017 года Россия развернула «батальон запрещённых ракет» в Калининграде. Доказательств этому нет, но американцы говорят об этом, как о само собой разумеющемся факте. Заместитель председателя Объединённого комитета начальников штабов США генерал Пол Сельва заявил в марте, что Россия специально развернула систему ракет наземного базирования у западных границ, «чтобы создать угрозу для НАТО». Официальный представитель Госдепартамента Марк Тонер подтвердил слова генерала, сообщив, что в его ведомстве уверены: «Россия по-прежнему нарушает свои обязательства по Договору о ракетах средней и меньшей дальности». Москва, в свою очередь, официально опровергает эти заявления, но американская сторона упорно утверждает, что «русским верить нельзя».

Мелочи иногда говорят о многом. Я дважды внимательно перечитал статью в Politico и обратил внимание на одну любопытную вещь. Авторы (Грегори Хелман и Брайан Бендер) очень тщательно подходят к работе с источниками, обязательно уточняя, к какому «мозговому тресту» относится или какую должность занимал в прошлом тот или иной интервьюируемый ими эксперт. Есть единственное исключение — цитата (довольно точная) Дмитрия Пескова, пресс-секретаря президента России («Россия остаётся приверженной своим международным обязательствам, включая Договор о ликвидации РСМД»), дана без указания имени. Просто: «a spokesman for Russian President Vladimir Putin said». Ну кого, в самом деле, интересует, как зовут какого-то русского. О минимальной верификации фактов развёртывания Россией «запрещенных ракет» при таком подходе и говорить не приходится. Примите, что называется, на веру: русские всегда и всех обманывают.

И всё-таки.

Разговоры о том, что Россия якобы нарушает договор 1987 года идут давно — по крайней мере с 2014 года, когда администрация Обамы уже выражала озабоченность в связи с испытаниями в нашей стране «запрещённых ракет». Но тогда даже самые отмороженные ястребы в конгрессе понимали, что убеждать президента выйти из договора 1987 года — занятие бесперспективное. Первый темнокожий президент США предпочитал оперировать другими инструментами: наращивать международное давление, «дипломатически изолировать», вводить санкции. А выходить из культового для пацифистов договора лауреату Нобелевской премии мира было совсем не к лицу.

Другое дело Трамп. Трамп с самого начала своей предвыборной кампании подчёркивал, что хочет быть президентом сильной Америки, причём сильной не только в экономическом, но и в военном отношении. 15 сентября 2015 года, выступая на палубе легендарного корабля-музея «Айова» в порту Лос-Анджелеса, он заявил: «Мы сделаем наши вооружённые силы такими крупными и мощными, такими сильными, что вряд ли мы их будем когда-либо использовать — просто потому, что никто не захочет с нами связываться. <…> У нас будет президент, который будет пользоваться уважением со стороны Путина, со стороны Ирана».

Присутствовавшие на этой встрече несколько тысяч ветеранов армии и флота США встретили речь кандидата бурными аплодисментами и криками поддержки. С тех пор мало у кого возникали серьёзные сомнения в том, что Трамп делает ставку на армию, а армия (во всяком случае, значительная её часть, включая прошедших Афганистан и Ирак генералов и военную разведку) симпатизирует ему больше, чем патентованным политиканам из обеих партий.

В интересах Трампа сохранить этот мощный ресурс поддержки, который очень пригодится ему на следующих президентских выборах. А следовательно, ему поневоле придётся быть большим ястребом, чем Обама. И это отлично понимают в Пентагоне и на Капитолийском холме.

Конгрессмен Майк Роджерс от штата Алабама, председатель ключевой дискуссионной панели по ядерному оружию в конгрессе США, заявляет: «Для нас будет безответственно продолжать соблюдать договор, когда единственный другой участник договора уже давно от него отказался».

«Выход из договора послал бы России мощный сигнал: у нарушений международных соглашений есть последствия», — считает политолог из консервативного «мозгового треста» Heritage Foundation Микаэла Додж. Напомню, что Heritage Foundation является одним из немногих интеллектуальных центров, поддерживающих Трампа и негласно работающих над стратегиями для его администрации.

Есть, разумеется, в Вашингтоне и реалисты, понимающие, что выход из договора 1987 года принесёт Америке куда больше головной боли, нежели каких-либо преимуществ.

«Эти ракеты — очень дестабилизирующий фактор, — считает бывший сотрудник Госдепартамента, а ныне старший руководитель Центра по контролю над вооружениями и нераспространением Александра Белл. — Они способны достичь Москвы за 15 минут (на самом деле вдвое быстрее. — К.Б.). Выход из Договора по РСМД был бы чудовищной ошибкой».

Реалисты напоминают, что США нуждаются в РСМД гораздо меньше, чем Россия, которая находится «в самом центре Евразии, окружённая ядерными державами» с запада, юга и востока. «Мы-то не беспокоимся насчёт канадцев и бразильцев», — с иронией отмечает сопредседатель группы ядерного кризиса и неформальной ассоциации адвокатов «Глобальный ноль» Ричард Барт, много лет отработавший военным инспектором ещё при администрации Буша-старшего.

Тем не менее именно этот фактор — относительной безнаказанности — и может подтолкнуть Вашингтон к выходу из Договора по РСМД. В случае чего пострадают не Соединённые Штаты, а их европейские союзники по НАТО, с которыми у Трампа отношения и без того складываются не лучшим образом. А значит, с точки зрения Трампа, на переговорах по будущему Договора по РСМД у него сильная позиция.

После выхода США из Парижского соглашения по климату и неоднозначных сигналов, которые Трамп посылал руководству Североатлантического альянса, возможный выход США из Договора по РСМД станет отчётливым посланием европейским лидерам: Вашингтон окончательно отказывается от роли гуманитарного арбитра, более или менее успешно исполнявшейся при Обаме, и возвращается к более привычному амплуа шерифа с большим револьвером. Можно представить, как отреагирует на подобный шаг Трампа Европа, привыкшая за тридцать лет к комфорту и безопасности. Но будет ли беспокоиться о переживаниях европейцев Трамп? Ведь шерифа, как известно, проблемы индейцев не волнуют.

Так или иначе, тот факт, что разговоры о нарушении Россией договора 1987 года активизировались именно сейчас, перед первой встречей Путина и Трампа, совершенно не случаен. На наших глазах идёт стремительная корректировка повестки этой встречи: в неё искусственно добавляют такие темы, в которых можно легко завязнуть, не дойдя до по-настоящему актуальных и требующих кропотливой совместной работы проблем. Таков фирменный стиль «вашингтонского болота», стремящегося любыми способами воспрепятствовать нормализации отношений между США и Россией.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.