Портрет Москвы на фоне урагана

Падали краны и тяжёлая многотонная реклама, тонны железа.

Проламывались крыши автомобилей.

Падали старые и гнилые деревья, разламываясь точно так же, как кости человека при переломах. 

И опять-таки проламывали крыши автомобилей, потому что автомобили живут в нашем мегаполисе гуще, чем люди. 

Чёрные и серые вихри пересекали улицы по горизонтали, по вертикали и под углом. Крыши обрывало в лишних местах по краям и носило железо по асфальту и плитам тротуаров, как газеты.

Непонятного предназначения тканевые вздутия надувало, как в фантастических фильмах, и, казалось, это пузыри земли вспучились. 

Это мой второй ураган в Москве после 1998 года, но я такого ещё не видел. Такой степени буйства и негодования природы.

Мы были в одном шаге от цунами.

Так вроде у нас цунами не бывает, в наших широтах. 

Так вроде не бывает, но такое впечатление, что в следующий раз будет. Вопреки законам физики и метеорологии.

Но новые времена пришли и, похоже, попрали все законы физики и метеорологии. 

Пострадали тысячи деревьев и тысячи автомобилей. Счётчик по деревьям и автомобилям до сих пор бежит, торопясь и сменяясь цифрами, и вроде пока не остановился. 

Человеческих душ пострадало по Москве и области ШЕСТНАДЦАТЬ. На огромный мегаполис это немного. Бабы, конечно, новых нарожают — работа тяжёлая, но обыденная. Простите за вынужденный реализм.

Надеюсь, никто незаменимый не погиб — ни бывший космонавт, ни заслуженный артист, ни старая актриса-душка, ни в отставке генерал. Если бы погиб, мы бы уже знали. 

Девочку-подростка вот жалко (по одним сведениям, одиннадцатилетнюю, по другим — четырнадцатилетнюю). Детей всегда жалко. Пожить не успели. 

Что обнаружилось?

Что Москва — это город дряхлых деревьев. Никто их никогда на пенсию не спиливал, прочность стояния на стволах не проверял.

А между тем они, во множестве старые и облезлые, нависли над дворами, прилепились к заборам, караулят на улицах и тропинках. Огромный парк необследованных и недиагностированных деревьев.

Специалисты заявляют, что у городских деревьев, закатанных в асфальт или заложенных плитками тротуаров, гниют корни. Вода-то к ним доходит, а вот с циркуляцией воздуха плохо, поэтому водяные пары годами кипятят корни дерева в почве, и те, непроветренные, живут во влажной парниковой среде и разъедаются всей городской гадостью, которая в почву проникла.

И в результате корни не могут удержать дерево, если ураган нагрянет. 

Нужно, чтобы по всему огромному парку насаждений в Москве прошлись лесники, служащие и уже уволенные, и пометили ненадёжные стволы мелом, как в Варфоломеевскую ночь католики пометили дома гугенотов.

И московские народно-хозяйственные жэкэхашные киргизы-узбеки спилили бы их. 

Оповещение в Москве, говорят, хромало.

Когда-то в советских домах круглые сутки были включены такие громкоговорители, такие чёрные тарелки висели по углам квартир. Я ещё такие застал.

Сейчас всей той системы не существует. И никакой другой глобальной системы оповещения нет.

А ну как авианалёт противника, самолётов НАТО либо крылатых ракет? (Чем чёрт не шутит, когда Бог спит, а Бог точно давно уже не бодрствует). И если не оповестят вовремя, то что будет? 

У нас, между прочим, и бомбоубежищ ведь практически не осталось. Из большинства сделали склады либо салоны красоты. Но это уже другая история, конечно... А нам, между прочим, нужны бомбоубежища. Ведь нужны? Да, нужны. 

Детей с улиц не убрали. Никто не догадался.

Кто за детей отвечает? Астахова уволили, кто вместо Астахова? А то зачем нам нужен омбудсмен (слово-то какое, господи прости...) по детям.

Узнав, что ураган идёт, нужно было либо детей из школ не выпускать, а если в каникулы ураган застал, всех детей домой или куда там, в Олимпийский всех дудочкой, как крысолов из Гаммельна, выманить. 

Эту дрянь металлическую, которая называется «рекламные конструкции», как следует не укрепили.

Выстроить ответственных — и по мордасам. Либо батогами. И только потом в тюрьму.

По-прежнему, по-ленивому, жить уже нельзя. Зарубите себе на носах и толстых шеях. 

Ураган показал нам, как мы плохо защищены.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.