Поспешные поздравления

Французское МВД ещё не успело произвести окончательный подсчёт голосов, поданных в первом туре президентских выборов, ещё даже было неясно, кто там на первом месте — Макрон или Ле Пен, — но по адресу Макрона уже пошли бурным потоком поздравления с победой и обещания всемерной поддержки.

Не вызывает особенных вопросов, когда проигравшие в первом туре — как, например, Фийон (третье место) — призывают своих приверженцев теперь поддержать кого-то из двух более удачливых соперников. Передача голосов, как правило, не бывает 100-процентной: если за Фийона в первом туре голосовало порядка 20% избирателей, то совершенно не факт, что все они пойдут 7 мая голосовать за Макрона, но сколько-то услышит призыв Фийона и пойдёт. И Макрону будет полезно, и Фийон может рассчитывать на благодарность. См. президентские выборы 1996 г., когда в роли Фийона выступал генерал Лебедь. Он призвал голосовать во втором туре за Б.Н. Ельцина, а тот за это его пожаловал высоким придворным званием.

Да и вообще, отчего бы частному гражданину (бывшему президенту Саркози, к примеру) не засвидетельствовать своё почтение вероятному будущему победителю? Вреда от этого точно не будет, и Саркози полностью в своём праве.

Уже некоторые сомнения насчёт того, в своём праве или не совсем в своём, возникают, когда преданность и поддержку изъявляют представители нынешней французской власти.

Так, премьер-министр Бернар Казнёв сразу после закрытия избирательных участков призвал граждан отказаться 7 мая от поддержки Марин Ле Пен и голосовать за Эммануэля Макрона. Ещё более возвышенно призывал глава МИД Жан-Марк Эро: «Ясный выбор: все левые, все республиканцы должны мобилизоваться и голосовать за Макрона ради Франции, ради Республики, ради Европы».

Здесь возникает вопрос: является ли уходящее правительство прежде всего равноудалённым арбитром и гарантом правильных и честных выборов — так, чтобы комар носа не подточил, — или же оно выступает в качестве коллективного агитатора и организатора, призывающего отдать голос за конкретного кандидата? Если руководствоваться духом права, то скорее первое — уходящий не вмешивается. Если исходить из потребностей борьбы — «Отечество в опасности!», etc., — то, конечно, второе: «Всякий, кто честен, встань с нами вместе против Марин Ле Пен!»

Нечто подобное было и у нас в 1996 г. — вспомним образ красно-коричневого антихриста Зюганова, — правда, сами министры публичной агитацией всё же не занимались.

Но более всего впечатляют призывы Брюсселя и Берлина.

Глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер поздравил Эммануэля Макрона с его результатом в первом туре и пожелал ему удачи в дальнейшем. Глава дипломатии ЕС Федерика Могерини сообщила: «Считаю надеждой поколения, что французские и европейские флаги будут вместе». Министр иностранных дел Германии Зигмар Габриэль исполнился надежды: «Конечно, я рад, что Эммануэль Макрон будет среди лидеров и пройдёт во второй тур. Я уверен, что он станет новым французским президентом». Габриэль выразил уверенность, что «будет выдающимся президентом» и «поставит на место правых популистов и антиевропейцев». «Я лично сделаю всё, чтобы поддержать его», — заверил германский министр.

До сих пор официальным представителям иностранных держав правила приличия в такой ситуации предписывали выражаться округло. Примерно как это сделал порт-пароль президента России Д.С. Песков: «Мы с уважением относимся к выбору французов. Являемся сторонниками выстраивания добрых взаимовыгодных отношений. В России традиционно готовы и хотят выстраивать добрые отношения с теми, кто также настроен на позитивный лад и кто считает, что решение существующих разногласий возможно только путём диалога, путём принятия во внимание взаимных интересов».

Разумеется, в сфере тайной дипломатии бывает всякое, вполне возможно, что в Кремле и на Смоленской площади есть разные мнения о Макроне, но публичное выражение заинтересованной пристрастности в выборном процессе доселе наблюдалось лишь в отношении третьестепенных держав, не обладающих суверенитетом. Распространение этой непочтительной практики на суверенную Францию, ядерную державу и постоянного члена Совета Безопасности ООН является новым словом в международных отношениях.

Перед нами — новое издание брежневской доктрины ограниченного суверенитета.

Нет, впрочем, худа без добра. После таких подлинно брежневских поступков западных структур, откровенно обращающихся с Францией как с сателлитом, вести разговоры о российском вмешательстве в заграничные выборы будет менее удобно и менее прилично.

Правда, соображения приличия сегодня, похоже, окончательно сданы в архив.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.