В обстановке неслыханной искренности

«Радио Свобода» выступило с материалом, озаглавленным просто и откровенно: «Сдайте Путина!» В тексте объясняется, как всему правящему классу будет хорошо и приятно, если президент РФ «тихо исчезнет за забором какой-то из своих резиденций».

Иногда мы и хотим солгать, а язык не даёт. «Сдать кого-либо», во-первых, означает предательство (пусть сто раз украшенное громкими словами — суть-то понятна), во-вторых, глагол «сдать» предполагает косвенное дополнение в дательном падеже: сдать кому? Кому — это тоже интересно.

Но в любом случае публичность призыва производит впечатление. Дело даже не в том, что государственный переворот — по крайней мере, на стадии подготовки — любит тишину, а называние конкретных лиц, которые могли бы его осуществить, в сочетании с прямым призывом «Действуйте же!» — это нечто странное. Ни один реальный переворот так не делался.

Дело ещё и в том, что самый последний, девятый круг ада, отведён предателям своих благодетелей. Целевая аудитория, к которой обращён призыв «Сдайте Путина!», — это именно люди, обязанные тому, кого им теперь предлагается предать. Ибо есть, конечно, те, кто президенту РФ решительно ничем не обязан, но они и не имеют физической возможности его сдать. Имеют такую возможность только его креатуры.

Возможно, иные политики в сказки об аде и его девятом круге не верят (зачем вообще эти россказни, когда и на этом свете жить хорошо и приятно?), однако от культуры никуда не денешься. А призыв явственно отсвечивает гнойно-бурым цветом предательства, и не все трудящиеся поймут. «Шотландец клятву преступил, за грош он короля сгубил», — и с этим клеймом далее придётся жить.

Можно, конечно, в качестве контрпримера привести 9 термидора. Члены Конвента, уставшие терпеть нескончаемую пытку страхом, взбунтовались, причём глава заговора, бывший коммунист и будущий министр полиции Жозеф Фуше дополнительно поработал над нагнетанием страха, доверительно сообщая колеблющимся: «Ты в списке» и «Ты назначен в следующую партию». В итоге Робеспьер был низложен, после чего произошло замечательное преображение победителей.

«Ещё раз казнь становится народным праздником, флаги развеваются на крышах, крики радости несутся из окон, волна веселья заливает Париж. Заговорщики изумлены: почему народ так страстно ликует по поводу казни человека, которому Париж, Франция ещё вчера поклонялись, как богу? Они изумлены. Уничтожая этого выдающегося человека, они стремились лишь освободиться от неудобного моралиста, слишком зорко следившего за ними, но они вовсе не собирались предоставить ржаветь гильотине, покончить с террором.  Видя, однако, что народ более не расположен к массовым казням и что они могут снискать популярность, украсив месть гуманными мотивами, они быстро решают использовать это недоразумение. Они намерены утверждать, что они всегда восставали против жестокости и крайности, всегда были апостолами милосердия».

Сравнение, однако же, хромает. Опять же дело даже не в том, что правление термидорианцев вылилось в оргию воровства невиданной силы — «казнокрадов было столько, что у историка появляется соблазн выделить их в особый отряд буржуазии», — а золотая молодёжь (тогдашние предшественники Мары Багдасарян и её друзей) блистала на улицах Парижа. В общем-то, мы это сейчас и без всякого переворота наблюдаем, но, возможно, на «Радио Свобода» полагают, что сегодняшний уровень явно недостаточен и надо бы прибавить. Хотя, казалось бы, куда уже прибавлять.

Дело в том, что при Робеспьере действительно происходили массовые казни и гильотина действительно работала, как швейная машинка. Приостановив машину террора, термидорианцы могли если уж не предстать перед публикой апостолами милосердия, то хотя бы смикшировать репутацию предателей и казнокрадов. Ворюги, как известно, милей, чем кровопийцы. Но для такого эффекта нужно, чтобы было что отменять.

Вопрос в том, где сегодня массовые казни, атмосфера липкого страха — всё то, отмена чего может обеспечить популярность героям удавшегося coup d'état? А если их нет, то предатели окажутся предателями без оправдывающих обстоятельств.

Завершается же прелестное письмо ударной концовкой: «Сейчас, в столетнюю годовщину революционного февраля, самое время приободрить сомневающихся и сказать им, чтоб не волновались и смело избавлялись от Путина — это будет настоящая оттепель, от которой всем станет лучше».

Как всем стало лучше в 1917 году, мы знаем. От такого улучшения Россию до сей поры корёжит. Вменяемый агитатор постарался бы параллели с Февралём 1917-го всячески замять и сообщить, что сейчас совсем другое дело. Уж больно эти параллели убийственны. Но на «Радио Свобода» не ищут легких путей.

Самое во всём этом интересное — это существенный сдвиг в политике независимой радиостанции, финансируемой конгрессом США.

Во времена СССР «Радио Свобода» считалось злейшим вражьим голосом и нещадно глушилось, поскольку передачи этого радио были самыми резкими — «по рогам ему и промеж ему». Тем не менее остаточные законы и обычаи войны всё же соблюдались. Из «мюнхенского осиного гнезда» (термин советских контрпропагандистов) сообщались самые неприглядные вещи про советское прошлое и настоящее, однако прямые призывы к госперевороту были абсолютным табу. То есть «делайте выводы сами, но заметьте, что мы ни к чему такому не призывали».

Но что было абсолютно невозможным при Брежневе, стало возможным при Путине. Открытый призыв «Сдайте Путина!» — тут никакой соломки не подстелешь. То, что на журналистском жаргоне называется «прикрыть задницу», здесь отсутствует.

А редакционное примечание «Высказанные в рубрике «Право автора» мнения могут не отражать точку зрения редакции «Радио Свобода» таким прикрытием не является. Смысл такого примечания в том, что прямо точку зрения редакции данный текст может не отражать (а может и отражать), но публикацию такого текста редакция считает в принципе возможным, редакционную политику это не нарушает.

Причины такого отказа от более чем полувекового табу могут быть разные. В качестве одной из версий можно предложить январскую публикацию очередного рейтинга свободы «Фридом хаус», где сегодняшняя Россия имеет оценку ниже, чем брежневский СССР. Спорить с этим бессмысленно — если свобода передвижения, свобода совести, свобода книгопечатания, свобода дискуссий находятся, согласно «Фридом хаус», в гораздо худшем виде, чем сорок лет назад, то всё это — из разряда истории на новосибирской пересылке в сталинские времена. Этап погнали в баню, где в кранах была только ледяная вода (дело было зимой). Услышав ропот заключённых, начальник караула лично опустил руку в шайку и сообщил: «А я говорю, что вода горячая, понятно?» Против начальника караула не возразишь.

Если изыскания «Фридом хаус» в известных кругах принимаются как руководство к действию, то вполне возможно, что на «Радио Свобода» решили: коль скоро Путин худший утеснитель свободы, чем Брежнев, то законы и обычаи информационной войны, действовавшие при Брежневе, теперь можно не соблюдать.

Посмотрим, что будет дальше.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.