Европа не сможет принять поражение Украины. Об этом заявил аналитик венгерского Центра фундаментальных прав Золтан Кошкович. Незалежная стала будто той самой козлиной шкурой из сказки, которая приросла к телу хитрого и жадного старика.
Вернее, принять не сможет нынешний политический класс, который столько на неё поставил и увязал с ней свою судьбу. Украина для него — своеобразный квест, доказательство собственной исключительности. А без этого внушения он не сможет существовать. Пузырь лопнет. Сами загоняют себя в тупик, обрезают варианты для манёвра, прочно увязывая своё будущее с Зеленским, в котором видят остриё своего копья, пронзающего тушу русского медведя. Притом что залог политического будущего киевского узурпатора — только война, и он с самого начала делал ставку на расширение её географии.
Вот и получается замкнутый круг: по словам Кошковича, евроэлиты «основывают своё политическое существование» на Украине, а существование Зеленского зависит от продолжения конфликта. Он понимает это и очень быстро учится манипулировать Европой, играя на ней, как на клавишах пианино. И уже непонятно: то ли Зеленский перетирает порошок слов многочисленных политиков-туристов, регулярно приезжающих в Киев и призывающих крепиться, то ли они пребывают под его внушением.
И это немудрено. Современный европейский политический класс, как известно, формировался в расистско-колонизаторской повестке, когда причастность к эталонной демократии возвышала его над мирской грешной юдолью. Воспринимал себя светом, который не должен знать никаких преград, чтобы осветить и облагодетельствовать даже самые тёмные и варварские углы мироздания.
Этот политический класс объединился карательно-полицейскими акциями в Ираке в 1991 году и показательной поркой, чтобы зафиксировать пришествие однополярного мира. А затем повязал себя бомбёжкой Югославии и своей Гаагой, где будто бы вершится высший земной суд.
Особое головокружение с потерей чувства реальности в те же годы произвёл западный догмат о победе в холодной войне с разработкой мифа, что свет демократии всегда побеждает тьму тоталитаризма. С этим, кстати, связана истовая прыть в фальсификации истории Второй мировой войны, так как победа Советского Союза превращала в прах их канонический шаблон, разрушала конструкцию их мифологем.
Далее эти ментальные политические особенности были обострены вливанием свежей крови с особым душком, которая бурным русофобским потоком хлынула в европейские ряды. Польша, прибалтийская триада… Они несли с собой все обиды и травмы, принялись выпячивать и гиперболизировать их. Они пришли не самодостаточными и суверенными субъектами политики, а в образе бедного, обиженного и оскорблённого родственника, который только и делает, что жалуется, а также грозит кулачком своему якобы бывшему притеснителю и пытается настроить против него всех остальных. Они делали всё, чтобы на них обращали внимание, пытались этим упрочить свой статус и доказать свою необходимость. Это была мощная и непримиримая русофобская инъекция, ведь более за душой у них ничего не было.
Вот и верещали бесконечно, и пугали страшной Россией, постепенно пробуждая древние европейские комплексы с оскалом людоеда.
Следующая инъекция гнилых вод — украинская авантюра. В Европе сочли это выгодным проектом: можно наказать и ослабить Россию, которая, по их мнению, забыла своё место и никак не собирается демократизироваться и покрываться сыпью «оранжевых революций». Не собирается ни разваливаться на куски, ни становиться огромным полем нового колонизаторского эксперимента. Вместо этого говорит о необходимости равноправия и требует гарантий безопасности. Какая наглость!
Вот и сочли Украину той точкой опоры, с помощью которой можно с наименьшими усилиями перевернуть и развалить Россию. Но оказалось, что это обоюдоострое оружие, которое может быть крайне опасным и для того, кто им размахивает. Хоть в Европе это ещё не всеми и не до конца осознаётся — по крайней мере, властвующий политический класс с помутневшим разумом и взором уж точно дальше своей исключительности ничего не видит. Они думают, что нашли там клад, но всё это легко может оказаться даже не призраком, а могилой.
Украина — диагноз нынешней политики в Европе. Показатель её незавидного уровня. Ещё немного — и Старый Свет скатится в формат Незалежной, планы уже такие строит вместе с призывами готовиться к противостоянию с Россией. Скатится в вымарывание своей культуры, подгонку истории, в восприятие собственных граждан в качестве ресурса, который можно и должно приносить в жертву своим демонам. Эта инерция может стать фатальной, возможный сценарий плясок на тех же граблях легко считывается.
Но при этом и вариант выхода из положения несложен. Не затягивать на шее удавку с камнем в виде киевского режима, а меняться. Произвести работу над ошибками. Проанализировать, как же так получилось, что от эйфории, связанной с крушением Берлинской стены и объединением ЕС, от стойкого ощущения, что в Европе уж точно никогда не будет войн, подошли к тому, что сами притащили пороховую бочку себе под бок и скатились до пятилетки ударной милитаризации. В какой момент всё перечеркнула мания исключительности и как возможно остановить нынешний поход Европы то ли в тупик, то ли к краю обрыва?
У современного блестящего литератора и публициста Дмитрия Орехова в книге «Россия и Запад: война миров» есть очень точные рассуждения на этот счёт. Он отмечает, что необходимо выведение из «инфантильного состояния» и приведение Запада к поведенческой норме. Освободить его от «проходимцев, навязавших отвратительные формы расизма и шовинизма».
«Мы должны помочь родиться на свет Западу новому — неисключительному, способному видеть и понимать другого; Западу, спокойно стоящему в ряду цивилизаций и не привлекающему к себе внимание безобразными выходками», — пишет Орехов.
Скажете, утопия? Но ведь собственные буйные демоны вкупе с Зеленским смогли довести Запад до нынешнего малоадекватного состояния. У Европы ещё есть все шансы стать другой, увидеть развилку путей и возможностей, а не расшибать голову об Украину. Для этого ей надо меняться, становиться свободной от деструктивных догм и произвести смену политических элит, которые тянут её за собой в пропасть.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.