Расклад сил в рамках спецоперации продолжает меняться не в пользу Украины. Чуть ли не каждый день российские войска бомбами, ракетами, беспилотниками уничтожают склады с вооружением, собранным по европейским сусекам, а также скопления войск киевского режима. Общее число безвозвратных потерь уже превысило 200 тыс. человек, и пополнять армию Киеву становится всё сложнее — украинские соцсети пестрят роликами о том, как тамошние военные силой захватывают граждан на улицах и отправляют на пункты мобилизации, прекрасно понимая качество такого «пополнения». Тыл стремительно рушится: экономика за 2022 год сократилась на 30%, а производственная часть — ещё сильнее.
Казалось бы, в этой ситуации режим должен искать какие-то варианты мирного урегулирования противоречий с Россией, и Москва регулярно (иногда даже чересчур регулярно) говорит, что варианты эти есть. Демилитаризация, денацификация, признание российских территорий российскими — вот тот минимум миниморум, о котором можно говорить.
И Украина действительно говорит о демилитаризации. Советник главы офиса президента Михаил Подоляк предложил после окончания СВО создать демилитаризованную зону шириной 100—120 км. По его словам, одним из принципов «послевоенного устройства должна стать установка предохранителей для избежания повторения агрессии в будущем». Правда, эта демилитаризованная зона, по мысли Подоляка, должна создаваться не на украинской территории, а на российской — в Белгородской, Брянской, Курской, Ростовской областях. И там, по словам Михаила Подоляка, должен ещё и присутствовать иностранный «контрольный контингент» — видимо, поляки, французы и немцы, которые должны будут совершить новый подход к снаряду оккупации России.
Зачем украинский чиновник предлагает этот план, который может всерьёз озвучивать только человек под планом? Он же прекрасно понимает, что этот сценарий неосуществим. Теоретически он возможен лишь при условии безоговорочной капитуляции России, чего, естественно, не произойдёт. Во-первых, потому, что Москва, выражаясь словами Путина, ещё всерьёз и не начинала (запоздало, но всё-таки принятые в конце прошлого года решения о резком увеличении оборонных производственных мощностей и количественного состава вооружённых сил постепенно начинают реализовываться). Во-вторых, на крайний случай у России всегда есть ядерное оружие, а наша ядерная доктрина позволяет его использовать при угрозе существованию государства, каковой и является даже призрак безоговорочной капитуляции.
По всей видимости, слова Михаила Подоляка обращены прежде всего к украинскому населению. Он, как и другие функционеры киевского режима, упражняется в нью-васюкизме и послевоенных проектах просто потому, что пытается транслировать свою полную, абсолютную, стопроцентную уверенность в победном исходе конфликта, в том, что Украина однозначно одержит верх над Россией. Катастрофически складывающаяся для режима ситуация на земле, колоссальный перевес Москвы с точки зрения ресурсов — всё это не имеет никакого значения. Поэтому, мол, не беспокойтесь, дорогие украинцы, не бегите из страны, платите налоги, отправляйтесь в качестве пушечного мяса на фронт, терпите террор «захисников», размещающих системы ПВО под прикрытием жилых застроек. Лучше думайте о том, как мы установим демилитаризованную зону вдоль границы с Россией, будем получать от Москвы триллионы и триллиарды репараций, пройдём факельным бандеровским маршем по Красной площади, обретём по два-три русских раба.
И украинское население пока что внимает этим аргументам, благо киевский режим полностью контролирует украинское информационное пространство, а масштабного наступления российской армии, которое в клочья порвёт эту благостную картинку, пока нет. Да, в обозримом будущем оно обязательно случится, однако это будет когда-нибудь потом. Украинская пропаганда давно не оперирует долго- и даже среднесрочными перспективами, её задача здесь и сейчас обеспечивать должный уровень поддержки населения. День простоять да ночь продержаться.
Однако проблема для Киева заключается в том, что эти слова Михаила Подоляка слышат не только на Украине, но и в России.
Более того, патриотически настроенные журналисты, политики, волонтёры делают всё возможное для того, чтобы эти слова услышал каждый россиянин. Услышал и до конца, до самой глубины своей души осознал, с кем мы имеем дело на Украине. Осознал, что это не «война роскоши», а самая настоящая экзистенциальная война, от победы в которой зависит наше дальнейшее существование. Ну и, наконец, осознал, что единственно приемлемым итогом этой войны для России (итогом, который обеспечит нам безопасную жизнь) будет либо полный демонтаж киевского режима, либо максимальное сокращение его территории.
Последние события — в частности, атака Москвы беспилотниками — ещё раз доказывают правоту слов губернатора Белгородской области Вячеслава Гладкова. Он сказал, что лучший способ прекратить обстрелы Белгородской области — присоединить к ней Харьков. То есть не демилитаризовать Харьковскую область, которую потом ремилитаризуют в рамках очередного отказа киевского режима соблюдать те или иные соглашения, а именно присоединить. Соответственно, прекратить обстрелы Москвы (беспилотниками или ракетами, сейчас или в будущем — неважно) можно только после присоединения Левобережья. Как минимум Левобережья.
Спасибо большое киевскому режиму за то, что так настойчиво нас в этом убеждает. Как речами Михаила Подоляка, так и попытками совершить массовый налёт дронов на Москву. Мы — люди понятливые.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.