Какая же она всё-таки креативная — наша (извините, вынужден постоянно себя поправлять: конечно, совсем не наша) Урсула фон дер Ляйен! Как легко, как играючи председателю Европейской комиссии удаётся решать самые запутанные, сложные и болезненные политические проблемы современности! «Счета, которые вы нам продемонстрировали, — по-французски это действительно можно назвать «невыносимым». Это правда. Но знаете что — отправьте эти счета в Москву!» — так креативная фрау Урсула отреагировала на демарш французского депутата Европейского парламента Манон Обри.
В ходе пленарной сессии в этом уважаемом (или с современной российской точки зрения не очень уважаемом) органе мадам Обри показала Урсуле фон дер Ляйен присланные ей избирателями счета за газ и электричество с совершенно запредельными цифрами. Однако глава правительства Европейского союза мгновенно нашла способ перевести стрелки: так как «причины подорожания кроются там (в Москве)», в Москву и надо обращаться.
«Я — не я, лошадь не моя, и сам я не извозчик» — не уверен, что Урсула фон дер Ляйен знакома с этой русской пословицей. Но действует она именно в таком стиле. Недавно я с изумлением узнал, что у руководителя Европейской комиссии есть в том числе и российские корни. Её родившийся в Бремене предок Людвиг Кноп в 1839 году переехал в Москву, переименовался там в Льва Герасимовича Кнопа и основал сеть прядилен в Центральной России. Лев Герасимович был, если выражаться современным языком, культовой фигурой российского бизнеса XIX столетия и в знак признания своих заслуг получил в 1877 году от императора Александра II титул барона. А ещё Лев Кноп был знаменит тем, что никогда не бросал слов на ветер. Зафиксированные на бумаге контракты были ему не по душе. Рукопожатие, чёткая устная договорённость — и всё, сделка считалась заключённой и со стороны Льва Герасимовича выполнялась от А до Я. Какой контраст с Урсулой Эрнестовной (фон дер Ляйен — дочь бывшего премьер-министра немецкой федеральной земли Нижняя Саксония Эрнста Альбрехта) — дамой, у которой явно сложные отношения с таким понятием, как ответственность.
Допустим, что избиратели мадам Обри последуют совету фрау Урсулы — отправят свои счета за газ и электричество в Москву. Есть ли реальные шансы на то, что там их оплатят? Даже сама Урсула фон дер Ляйен точно знает, что нет. В Москве есть свои избиратели со своими собственными заботами и проблемами. Логично ведь, правда? Власти России должны в первую очередь решать проблемы жителей России, власти Европейского союза — проблемы жителей стран ЕС. Для политиков из такого государства, как Индия, подобная концепция является вполне понятной. Отвечая на ожидаемо агрессивные вопросы американского телеканала CNBC, министр нефти и газа Индии Хардип Сингх Пури заявил, что у него нет никакого «морального конфликта», связанного с закупками энергоносителей из России, зато у него есть «моральный долг» перед потребителями в Индии.
А вот в родной для Урсулы фон дер Ляйен Германии понятие «моральный долг перед потребителями (они же избиратели и они же граждане) собственной страны» трактуется несколько по-иному. Министр иностранных дел ФРГ Анналена Бербок в самом конце этого лета заявила: «Если я пообещала людям Украины, что мы будем с ними столько, сколько им будет нужно, я хочу сдержать это обещание. Неважно, что думают мои немецкие избиратели, — я хочу сдержать обещание людям Украины».
Неважно, что думают избиратели, неважно, что цифры в счетах за услуги ЖКХ способны мгновенно довести до инфаркта или инсульта даже человека с очень крепкими нервами!
Смысловое совпадение заявлений двух очень видных немецких дам-политиков недвусмысленно указывает на то, что речь идёт не об оговорках — речь идёт об осознанной стратегии. И неважно, какую именно цену за эту стратегию придётся заплатить.
Рискуя показаться циничным, сделаю откровенное признание: меня мало волнует, что политики, подобные Урсуле фон дер Ляйен и Анналене Бербок, игнорируют самые базовые экономические интересы жителей Европейского союза. Пусть эту проблему решают сами рядовые жители стран ЕС с помощью, например, таких доступных им демократических политических инструментов, как выборы. Меня волнует другое — последовательное и планомерное уничтожение тесных и взаимовыгодных экономических связей между Европой и Россией. Вдумаемся ещё раз в тот факт, который, как мне кажется, имеет очень важное символическое значение: благосостояние семьи самой Урсулы фон дер Ляйен было построено в том числе на экономических связях с Россией. Фрау Урсула предпочитает совсем другие символы? Очень может быть.
Или, вернее, не очень может быть, а совершенно точно. Глава высшего исполнительного органа Европейского союза ясно дала это понять с помощью своего «креатива». Но вот обязательно ли новые символы являются более правильными, логичными и разумными, чем старые? Как человек с очень консервативным складом ума, я не считаю этот вопрос риторическим. Возможно, вместо того чтобы бесконечно отправлять счета в Москву, Урсуле фон дер Ляйен тоже стоит об этом подумать.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.