«Счастье — это то, что меня окружает»: Артём Ткаченко об отношениях, мистике и картине «В раю мест нет»

— «В раю мест нет» выйдет одновременно как сериал и как полнометражный фильм. Изначально было ясно, что история снимается в двух форматах? Это как-то повлияло на съёмки? 

— История снимается как история, как фильм — по съёмочным дням, по графику, по сценам. В один день может сниматься сцена из первой серии, из шестой серии, из третьей. Изначально было ясно, что это сериал на шесть серий по 15 минут. Да, можно включить подряд все шесть серий, которые не будут разбиваться титрами, — и получится просмотр полнометражной картины.

На съёмки это никак не повлияло. Потому что съёмочный процесс, сама механика, не меняется, специфика работы одинаковая.

— Получается, фильм ничем не отличается от сериала по наполнению? Может быть, есть сцены, которые вошли в один, но не вошли в другой? 

— Да бог его знает. По процессу ничем не отличается, а по наполнению — увидим непосредственно на телеэкране. Наполняют картины обычно либо талантливая игра, либо какие-то невероятные спецэффекты, либо какая-нибудь классная сценарная линия, за которой интересно следить. У нас не блокбастер. И потрясти всех графикой и невероятными трюками мы не сможем. Поэтому остаётся надеяться на сценарное мастерство и мастерство актёрское.

— На ваш зрительский взгляд, какой формат оптимален для восприятия этой истории?

— Не знаю. Если тинейджер, который едет в метро на учёбу или с учёбы, захочет посмотреть на престарелых Ткаченко и Вилкову, для него, конечно, удобнее формат 15-минутный: пока ты едешь из пункта А в пункт Б. Я предпочитаю смотреть фильмы целиком — просто потому, что тогда не теряется смысл и ты внимательно следишь за тем, что происходит. И просто это интереснее.

• Кадр из сериала «В раю мест нет»
• © Онлайн-кинотеатр KION

— Вы с Екатериной Вилковой работали уже не один раз. С кем вам комфортнее в целом и в ролях, предполагающих романтические отношения, в частности — с давно знакомыми коллегами или с теми, с кем сотрудничать пока не приходилось? Есть ли в принципе разница?

— Разумеется, комфортнее работать с теми людьми, с которыми ты уже когда-то работал. Конечно же, есть разница! Вам же комфортнее, например, ходить в баню в кругу своей семьи, чем с какими-то незнакомыми людьми? В кадре то же самое происходит. Мы как-то… мы оголяемся, раздеваемся и в прямом, и в переносном смысле. Комфортнее с тем, с кем отношения уже наработаны — не надо притираться, принюхиваться, осторожничать, можно быть самим собой. Даже принимая условия актёрского образа.

— Герои «В раю мест нет» попадают во временную аномалию, чтобы пересмотреть прошлое. Если бы вам представилась такая возможность, что бы вы сделали иначе?

— Конечно же, я не стану рассказывать вам, что бы сделал иначе! Но, думаю, у каждого человека есть какой-то момент, за который ему, может быть, стыдно, о котором он, может быть, жалеет, который он, может быть, изменил бы. Невовремя сказанное слово, какой-то не очень хороший поступок... Если человек говорит: «Я вот жизнь прожил так, что совершенно ничего не стал бы менять»... я думаю, он лукавит.

— А вот тема ошибочного выбора... Вы сами верите в «того» человека, в существование двух «половинок»? Как понять, что перед вами «тот» человек?

— Люди встречаются, понимают, что это тот человек, «половинка». И действительно сосуществуют друг с другом как «половинки». А потом почему-то расстаются. Может быть, не «половинка», а может быть, любовь проходит... бог его знает. Это вечный вопрос. Поэтому объяснять, как понять, что это твоя половинка, не советую. Сердце подскажет.

— А что делать, если люди хотят расстаться, но есть общие дети? Вот для вас важнее сохранить семью или выбрать себя?

— Мне кажется, что наивно думать, мол, я жертвую собой ради ребёнка и остаюсь в семье, где, возможно, меня уже не любят, где, возможно, не люблю я... Это фарс, это глобальный обман. Вряд ли в этой семье будет хоть один счастливый человек, включая ребёнка, ради которого вся эта процедура затеяна. Поэтому, конечно, нужно минимизировать несчастье. И начать, наверное, следует с себя.

• РИА Новости
• © Кирилл Каллиников

— Что, на ваш взгляд, самое непростое при построении гармоничных семейных отношений?

— О, семейные отношения — это вообще такая непростая субстанция! И выделить что-нибудь самое непростое я не в состоянии. Потому что отношения — неважно, семейные или дружеские — это всё равно какое-то самовоспитание, какое-то развитие, всё равно работа.

— Сюжет этой ленты и, кстати, другого сериала с вашем участием — «Клиники счастья» — выстроен вокруг поисков счастья. Что счастье для вас?

— Счастье для меня — люди, которые меня окружают. Дети мои, семья. Моя мама, мои друзья, моя жена. Мотоцикл, моя собака. Просмотры новогодних фильмов вместе с семьёй. Игра в спектаклях, которые мне нравятся. Съёмки в сериалах с моими любимыми партнёрами. Кинопремьеры.

Счастье — это то, что меня окружает, в принципе. Просто главное — иметь возможность это счастье разглядеть. И видеть его в своей жизни в каких-то простых вещах рядом. И не ожидать, что вот-вот оно придёт — наверное, завтра.

— Не так давно анонсировали фильм «Нейро» с вашим участием. Можете рассказать, что представляет из себя этот проект? Если судить по официальной аннотации, он кажется чем-то средним между «Матрицей» и «Шоу Трумена». А как на деле?

— Хороший вопрос: «Как на деле?» Потому что я совсем этого не знаю: у меня не было ещё ни одного съёмочного дня в этой картине. Да, действительно, в Австрии проходили съёмки, снимали какие-то красивые проезды, пролёты без актёров. Поэтому говорить, что я принимаю участие в этом проекте, пожалуй, поспешно. Учитывая, что ситуация в любой момент может переломиться и нас могут пустить снимать в одну из европейских стран, где мы должны снимать, а могут и не пустить...

Сейчас COVID-19 останавливается, начинается снова... Хотя нет, не останавливается... Поэтому как обстоит дело в действительности, покажет время. А сценарий... да, сценарий довольно интересный. Не сказать, что он прямо уж как-то невероятно оригинален. Потому что перекликается, конечно, со многими картинами — и любимыми мною в том числе.

• © Кадр из сериала «Клиника счастья»

— В вашей фильмографии вообще немало проектов с элементами фантастики или мистики. Вам близки эти жанры?

— Конечно, близки! Ну как можно не любить, скажем, «Гарри Поттера»? Как можно не любить «Властелина колец», «Звёздные войны» или «Интерстеллар»? Как здорово всей семьёй посмотреть три серии подряд «Железного человека» — это же так увлекательно! А когда, кроме фантастических предлагаемых обстоятельств, кроме этой обёртки, ещё есть и драматические повороты, сюжетные линии, это вообще замечательно.

И потом элементы фантастики или мистики могут быть такими разными! Могут быть смешные фантастические клыки, с которыми в кадре, может быть, неудобно играть — и действительно, ты не выговариваешь пол-алфавита, как это было недавно на съёмках нашей новогодней серии «Вампиров». А бывает вот как в фильме «В раю мест нет»: тебя бросает из одного места в другое — и ты должен играть эти предлагаемые обстоятельства, фантастику, которая происходит якобы, но по сути… А есть фантастические. Вот «Аванпост» — там фантастично всё: и декорации, и костюмы футуристические, и невероятный пластический грим на твоём лице. И это всё такие разные проявления!

— А как вы вообще относитесь к мистике? Верите в колдовство, в приметы?

— К мистике я отношусь… с уважением. Не то чтобы я мистик или алхимик. Но я не отрицаю, что действительно существуют какие-то силы, есть какие-то знания. И какие-то люди, которые этим занимаются. Наверное.

На себе особенных мистических явлений я не испытывал. Хотя при ближайшем рассмотрении каких-то совпадений, которые происходят в жизни (и у каждого происходили), я уверен, можно предположить, что это мистика.