«Мне казалось резонным выдать номер с мёртвым террористом»: Джефф Данэм о стендапе, чревовещании и рискованном юморе

— Ты для меня как главный талисман. Подумай только, мы так давно друг с другом знакомы. Но помнишь, когда ты впервые появился в эфире с Джонни (Карсоном. — RT)? Это просто нечто умопомрачительное, ведь верно?

— Да. Ты говоришь, что всё началось с «Вечернего шоу» Карсона (Джонни Карсон, американский журналист, телеведущий и режиссёр. — RT). С этого начался настоящий шоу-бизнес, но чревовещанием я занимался до этого много лет. Оканчивая старшую школу, поставил перед собою цель: дал себе десять лет на то, чтобы попасть на вечернее шоу Карсона.

Я был старшеклассником, один раз выступал в стендап-клубе (без ведома родителей), понимаешь, о чём я? В этот промежуток времени многое произошло. Джим Макколи (продюсер шоу Карсона. — RT) то и дело смотрел мои выступления... В нашей беседе постоянно всплывает цифра «девять». Так вот, я слышал от него «нет» восемь раз.

— Правда?

— Да, отказ за отказом на протяжении нескольких лет. А почему? «Для шоу Джонни это недостаточно смешно. Чтобы там выступать, нужно быть смешным». Наконец в девятый раз он увидел меня в клубе Ice House в Пасадене. А ты сам знаешь, что там невозможно выступить неудачно. И в тот вечер сошлись все звёзды. Девять лет назад я написал автобиографию...

— И снова эта цифра — «девять»!

— Да, именно так, девять лет назад! Помню, как я писал об этом моменте, когда играл оркестр и Джонни меня представлял, и вот-вот раздвинется занавес. Такое больше не повторится ни на какой программе, даже сейчас. С участием в том шоу ничто не сравнится. Но, конечно, сейчас ощущения схожие.

— На твоём счету уже девять сольных концертов (на телевидении. — RT). Расскажи мне о том, который недавно вышел на Netflix.

— Мы записывали его в Далласе. Ты ведь знаешь всю эту историю с левыми и правыми? Слышал об этом?

— Противостояние идёт очень ожесточённое. Покруче вражды Хэтфилдов и Маккоев (две американские семьи, известные своим многолетним противостоянием в конце XIX века. — RT)...

— Да, сущее безумие. Стендап-комику сейчас приходится непросто: всё равно что по минному полю ходишь.

У меня подход такой — я с уважением отношусь к тем, кто выражает свою точку зрения, преследует определённые цели и выбирает какую-то сторону, но для меня сейчас это вроде бизнес-решения: «Так, если мы сделаем вот так, определённый процент зрителей уйдёт».

Никто не мог судить о политических взглядах Карсона или Лено (Джей Лено — американский актёр и стендап-комик, ведущий программы The Tonight Show. — RT), и я стараюсь держаться на сцене так же, потому что знаю, что на мои выступления приходят самые разные люди, и стараюсь, как и они, смеяться над обеими сторонами в достаточной степени, чтобы все чувствовали себя нормально и никто не ушёл домой в негодовании. Но я также знаю, что, если в итоге из зрителей разозлятся процента три, значит, наверное, я выступил неплохо.

— Я всегда восхищаюсь ребятами, которым хорошо даётся деловая составляющая. Шоу-бизнес — штука жестокая. Да, бывают такие «чистые» моменты, когда ты на сцене и у тебя устанавливается связь со зрителями — из едалища у тебя вылетают вещи, которые крутились в твоей голове, и люди смеются. Да, это замечательно. Если же ты занимаешься этим один в своей комнате, то ты как Ван Гог, и со временем отхватишь себе ухо... Мне нравится деловой подход и те, кто его практикуют. А вот занять одну сторону и говорить, что, мол, остальные 50, 55, 60, или сколько там, процентов меня здесь не интересуют. Это ведь...

— Но я уважаю таких ребят, потому что им хватает на это смелости — и они знают, что делают (отталкиваясь от той или иной политической позиции, которую они занимают). Они приняли решение — для них важно именно это, а деловая составляющая шоу-бизнеса значения не имеет. Скажем, если у вас ночное ток-шоу и вы выбрали определённую сторону — флаг вам в руки. Но с деловой точки зрения вы должны понимать, что это, возможно, не самое мудрое решение. Однако если ваши политические воззрения уже затмевают эти соображения, то...

— Это становится уже неразумно...

— Да.

• Джефф Данэм со своей куклой Уолтером, женой Одри Мёрдик, дочерьми Бри и Эшлин и сыновьями Джеймсом и Джеком
• Reuters
• © Mario Anzuoni

— Ты изначально выступал как чревовещатель? Или начинал как обычный комик?

— Нет.

— Расскажи о своих первых шагах на этом поприще.

— В третьем классе у меня появилась первая кукла, так всё и началось. Расти и заниматься этим было любопытно, потому что сперва всё сводилось примерно к таким возгласам: «Ой, какой милый малыш-чревовещатель!». Публика смеялась охотно.

Ко времени, когда я пошёл в колледж, люди уже перестали умиляться. Я выступал в Далласском комедийном клубе. У тебя там были концерты?

— Конечно... Я обожаю далласскую публику. Возвращаясь к политическому уклону, мне всегда казалось, что в Далласском клубе можно просто хорошо провести время. Мне там очень нравится...

— Верно! Я выступал в Далласе, а затем — здесь, в калифорнийском клубе The Comedy & Magic Club, следил за работой таких людей, как ты или Джерри Сайнфелд (американский актёр, стендап-комик и сценарист. — RT), и в какой-то момент понял, что не могу быть просто забавным, попивать водичку и вещать через кукол — нужно ещё и готовить качественный материал.

Так было и во время моих попыток пробиться на «Вечернее шоу (Джонни Карсона. — RT)» — без первоклассного материала и шуток там не обойтись. Именно тогда я стал уделять гораздо больше внимания качеству своего юмора. Я отошёл от всяких трюков, теперь мои куклы — проработанные персонажи. Моё амплуа — комедия положений, потому-то мне и нравится моя работа.

Я могу придумать завязку и кульминацию, создать напряжение, конфликт — объединить все комедийные составляющие в одном персонаже. И больше всего мою аудиторию сейчас смешит то, как Уолтер, мой ворчливый старик, изрекает какую-то мысль, а я реагирую в духе: «Вот зря ты это сказал!» Все эти элементы позволяют разыграть на сцене настоящую пьесу.

— Так, и из кого сейчас состоит эта «команда мечты»? Есть Уолтер...

— Да, Уолтер, плюс Орешек — фиолетовый паренёк — отмороженный вообще, непонятно, откуда взялся, но он всегда в центре внимания... В общем, это базовый персонаж.

Затем у меня есть деревенщина Бабба Джей. И, конечно же, мёртвый террорист Ахмед, благодаря которому я, вероятно, и имею всё, что у меня есть сейчас. Взять, например, Орешка и Хосе Халапеньо на палочке — они, конечно, принесли мне какую-то известность, но через год после теракта 11 сентября я думал: «А о чём вообще можно шутить сейчас?»

• Джефф Данэм в ходе своего выступления на American Country Awards (ACA) — шоу, посвящённом кантри-музыке. 6 декабря 2010 года, Лас-Вегас
• © Kevin Winter/Getty Images/AFP

Взять хотя бы шоу Леттермана (Дэвид Леттерман — американский комик, ведущий программы «Вечернее шоу с Дэвидом Леттерманом». — RT) или Лено. В том теракте, разумеется, нет и никогда не будет ничего смешного, но спустя год они шутили об Усаме бен Ладене: «А где он? А мы не знаем». И я подумал: «Я знаю, где он». Он спрятался у меня в багажнике вместе с другими персонажами. Но он ведь наполовину убит, поэтому должен быть скелетом. Так что я пошёл в магазин и купил эту нелепую куклу в духе «Южного Парка» и надел ей на голову эту штуку...

И тогда я представил, что в зале будут сидеть те, кто пострадал от теракта 11 сентября — вдовы, родители, дети тех, кто погиб в том теракте. Над чем они готовы смеяться? Какие слова нужно найти, чтобы заставить их смеяться и помочь жить дальше?

Я написал материал и решил, что не буду поджимать хвост и ехать с ним в Гонолулу или Фэрбанкс. Моё выступление заказали в одном из клубов сети Bananas — в десяти километрах от Ground Zero (участок в Нижнем Манхэттене, где ранее находились башни Всемирного торгового центра. — RT). Я тогда был довольно известен в клубной комедийной среде...

Прошли первые сорок пять минут выступления — просто фантастика, лучше и быть не может, полный аншлаг в пятницу вечером. Потом я объявил: «Друзья, мы все с вами ждали только одной новости — о том, что Усама бен Ладен мёртв» (это я говорю в десяти километрах от места теракта — зал в восторге). «Что ж, сегодня вечером у нас с вами специальный гость. Дамы и господа, встречайте, Усама бен Ладен!»

И в этот момент как будто кто-то свыше взял пылесос и высосал воздух из этого помещения, потому что у всех был такой вид: «Что этот калифорнийский придурок собирается нам показать?». И я достал этот неуклюжий идиотский скелет и начал рассказывать материал, который написал. В ту ночь я придумал эту угрозу: «Я вас убью!» — и он смотрелся полным идиотом; террорист-неудачник... И всё прошло как нельзя лучше.

После того выступления я стал показывать его везде. Мне начали приходить письма с благодарностями — от родителей тех, кто был на этой войне (конфликт в Афганистане в 2001—2014 годах. — RT), от самих военных... Они стали рисовать Ахмеда на вертолётах и ставить куклы, которые мы продавали, на свои вертолёты, танки и так далее. И потом через несколько лет я поменял ему имя просто на «Мёртвый террорист Ахмед».

— То, что тебе удаётся обходить все тонкие моменты, достойно похвалы...

— У меня есть принцип: никогда не смеяться над чьей-то религией. Ахмед даже говорит: «Я сделан в Китае, вон и наклейка на заднице есть».

— Злишь китайцев!

— Ты знаешь Стива Карелла (американский актёр и комик. — RT)? Он озвучивал Грю в мультфильме «Гадкий я». Когда у него впервые в интервью спросили об этом персонаже, интервьюер спросил: «Что у него за акцент?» А он ответил: «Э-э, ну, знаете Европу?» «Да». «Ну, вроде того». Вот так же и с голосом Ахмеда. Откуда он? Ну, откуда-то с востока.

— Сыграем в игру. От тебя требуется спонтанная реакция, первое, что придёт на ум. Джефф, на какой самый большой риск ты шёл в жизни?

— Мне кажется, мы об этом уже говорили. Больше всего я рисковал с Ахмедом. Тогда я и не знал, что это риск. Мне это просто казалось резонным — выдать номер с мёртвым террористом.

Я получал угрозы расправы и самые безумные сообщения, но сейчас, думаю, всем известно, что он безопасный дурачок. А тогда было — ох! У нас была песенка Jingle Bombs, которая оказалась на YouTube. И Ахмед пел: «Я мчусь через пески с бомбами в рюкзаке и лелею злобный план о Рождестве в Ираке».

Мы это исполнили. В YouTube это видео получило сумасшедшую популярность — и облетело всю планету. Им делились военные...

— Солдатам понравилось?

— О да. Успех был и на DVD, и в YouTube, и на Comedy Central. Было идеальное стечение обстоятельств, и в моей карьере произошёл просто космический взлёт. Так что да — это был Ахмед.

— Любимый фильм, друг мой?

— В детстве — помнишь этот фильм? — это была комедия «В чём дело, док?»... А теперь — не знаю. Я большой фанат «Звёздного пути». Не люблю даже в этом признаваться — становится неловко — это «Первый контакт» с Патриком Стюартом. Мне нравится Патрик Стюарт.

— Но настоящим знатоком «Звёздного пути» я никогда не был...

— Расскажу историю. К тому времени я уже дважды выступил на вечернем шоу Карсона. Меджел Родденберри (американская актриса и продюсер, супруга создателя франшизы «Звёздный путь» Джина Родденберри. — RT) позвонила Джиму Макколи, который набирал всех артистов для вечернего шоу, и говорит: «Мы устраиваем вечер для Джина, ему исполняется (кажется) 70 лет. Есть у вас кто-нибудь, кто может прийти с номером?» Макколи отвечает: «Да, есть тут один парень, он вам понравится!».

И вот я на заднем дворе дома Джина Родденберри, вокруг все эти люди из Голливуда. И, конечно, мне не важно, кто там пришёл, — кто угодно, — но вот я вижу: Патрик Стюарт и Брент Спайнер (а это капитан Пикар и Дейта)! После выступления я подошёл к ним... А знаешь, какого роста Патрик Пикар? То есть Патрик Стюарт?

— Да, я его видел...

— Где-то метр шестьдесят, очень невысокий. Но я глазам своим не верил. Подошёл к ним и сказал: «Я хочу вам просто сказать... Не хочу выглядеть, как безумный поклонник, но мне очень нравится ваша игра». Патрик Стюарт посмотрел на меня и говорит (басом): «И мне — ваша».

— Пользователь Twitter спрашивает: «Чем бы вы занимались, если бы с чревовещанием у вас не получилось?». Но, так как первая кукла появилась у тебя в третьем классе, похоже, запасных планов ты не выстраивал. Сразу пошёл ва-банк...

— Я бы вёл ток-шоу (смеются). Не знаю. Ну, у меня есть права на управление вертолётом.

— Правда?

— Да. И изготовлением своих кукол я занимаюсь сам.

— Я знаю, ты говорил, что выступал в (театре. — RT) The Colosseum в (развлекательном комплексе. — RT) Caesars Palace. Мне очень нравилось... Я не знаком с Селин Дион, но подумать только! Столько выступлений в такой небольшой промежуток времени! Но мне кажется, она жила в Лас-Вегасе и прилетала в Caesars Palace на вертолёте...

— Да ну.

— И приземлялась... там должна быть какая-то площадка...

— Наверняка.

— Где-нибудь на крыше или вроде того. И я думал: «Вот это да! Ведь за столько лет голосовые связки изнашиваются». Но посмотреть на тебя — ты говоришь, что у тебя по несколько шоу на неделе. Физически это очень тяжело. Меня восхищают профессионалы, которые, как ты или она, всегда выходят на сцену. Ты всегда на месте. Всегда выступаешь.

— Выступать сейчас перед аудиторией в 10, 12, 13 тыc. человек — это большая ответственность. Выступления у нас пять вечеров подряд, мои шоу длятся более двух часов. И я работаю без передышек, без того, чтобы промочить горло. То есть передышки есть, но ни воды, ничего у меня на сцене нет. Работаю от начала до конца.

И я в буквальном смысле даю своим голосовым связкам отдых по 20 часов в день. Чтобы выйти на сцену и отработать, я не отвечаю на телефонные звонки и не говорю ни с кем. Это как техническое обслуживание.

Полную версию интервью с Джеффом Данэмом смотрите на RTД.