«Кинематографическая мука»: за что раскритиковали запрещённый в России фильм «Дау. Наташа»

Фильмы масштабного проекта Ильи Хржановского с общим заголовком «Дау» заинтриговали публику задолго до начала 70-го Берлинского кинофестиваля: о съёмках ходили противоречивые слухи, а презентация картин в Париже обернулась разрекламированным иммерсивным представлением.

Повторить парижскую историю в России не удалось: в ноябре 2019 года Министерство культуры отказалось выдать прокатное удостоверение четырём из 13 частей проекта (точнее, четырём из десяти, на которые Хржановским были поданы заявки): «Дау. Наташа», «Дау. Новый человек», «Дау. Нора сын» и «Дау. Саша Валера», после того как в ленте обнаружили пропаганду порнографии.

В то же время ленту «Дау. Наташа» её создатели повезли на Берлинале как участвующую в основном конкурсе, а картина «Дау. Дегенерация» вошла в программу «Специальное».

Год назад «Дау» был представлен в Париже как арт-проект, поэтому зрители (а тем более эксперты) получили возможность составить мнение обо всей работе Хржановского, выраженной, однако, в принципиально иной форме. Теперь же «Наташа» как отдельный фильм вызвала бурную реакцию критиков.

Прежде всего эксперты сошлись во мнении, что проект имеет весьма опосредованное отношение к эпохе, которую якобы пытался воссоздать режиссёр. Так, Андреас Буше из Der Tagesspiegel отметил, что зрителям, которые хотят оценить ленту непредвзято, лучше отвлечься от драматической эстетизации тоталитаризма, — критик в целом сомневается, что фильм предусматривает общественно-политическую нагрузку.

«Так какое же отношение «Дау. Наташа» имеет к громко обещанному изображению тоталитарного режима? От общей концепции в форме продажи секса и насилия вразнос сохранилась только дуэль за власть между двумя женщинами, которые в своей безысходности пользуются мужскими структурами насилия», — подчёркивает Буше.

Сотрудник Berliner Morgenpost Феликс Мюллер также выразил недоумение по поводу идеи фильма в целом.

«Смотреть на всё это совершенно ужасно, но ещё больше угнетает растерянность, которую этот фильм вызывает после получаса просмотра. К чему всё это? Зачем эти болтовня, пьянство и крики, зачем эта жестокость? Чтобы показать, что человек человеку — волк? Что он мучает себе подобного и даже разорвёт на куски, если того требуют обстоятельства? Разве мы этого давно не знали?» — пишет он.

Свою версию ответа на этот вопрос предлагает автор RBB24 Фабиан Валльмайер. К слову, критик даже отказался делать обзор ленты, подчеркнув, что опубликованный материал представляет собой субъективную оценку фильма. 

«Что вообще должна сказать эта кинематографическая мука, кроме того, что Хржановский хорошо умеет мучить, остаётся неясным», — заявляет Валльмайер.

Эту точку зрения он подкрепляет собственным зрительским опытом.

«Я действительно обладаю более чем среднестатистической устойчивостью к тому, что касается изображений насилия и пыток в фильме, в том числе в долгие дни фестиваля. Но с «Дау. Наташа» я ушёл с дрожащими коленями», — заметил автор.

По словам Мюллера, основной вывод, который он сделал после просмотра ленты, заключается в том, что остальные фильмы серии смотреть не следует.

• Режиссер Илья Хржановский, актрисы Ольга Шкабарня и Наталия Бережная
• РИА Новости
• © Екатерина Чеснокова

Кроме того, критики не обошли вниманием и производство проекта. Вопросы вызвала атмосфера на съёмочной площадке. Taz сообщает, что в процессе работы над фильмом Хржановский якобы совершал действия, которые вполне достойны новой волны #MeToo. Впрочем, это отрицают как режиссёр, так и актёры.

В проекте были задействованы непрофессиональные актёры. Они импровизировали, стараясь оставаться в образе, а режиссёр и остальные члены съёмочной группы вмешивались в процесс минимально, притом что их вмешательство, возможно, было необходимо.

«Для Хржановского порой меньше значила реальность, чем провокация... Молодые люди приходят, убивают учёных, закалывают свинью и разрушают институт. Закалывание свиньи было настоящим. Молодых людей играют настоящие неонацисты», — пишет сотрудница Taz Виктория Мораш.

В данном случае речь идёт об эпизоде из части «Дау. Дегенерация», когда Максим Марцинкевич (позднее приговорённый к десяти годам лишения свободы) в кадре убил свинью. Хржановский объяснял, что и этот эпизод не был запланирован: изначально в сцене должны были участвовать молодые учёные (также непрофессиональные актёры), которые вытесняют старшее поколение. Но режиссёру не понравилась их игра, поэтому замысел изменился.

Тем не менее часть посетителей Берлинале поспешила поделиться не просто положительными, а восторженными отзывами о фильме.

Так, Джоффри Макнаб из британского издания The Independent считает основополагающим достоинством фильма «Дау. Наташа» гиперреализм, который был достигнут благодаря документальному характеру съёмок и монтажа, а также отсутствию музыки и спецэффектов.

Кроме того, его не смущают упоминаемые некоторыми журналистами недостатки фильма, такие как затянутый хронометраж и слабая сюжетная линия.

«Отторжение у зрителей также могут вызвать сцены, в которых герои злоупотребляют алкоголем, а затем их тошнит. Длинные и скупые на события эпизоды способны утомить. Тем не менее благодаря внутренней силе и смелости исполнения данная картина оказывается на голову выше большинства других конкурсных фильмов, представленных на Берлинском кинофестивале», — заявил критик.

Его коллега из Screen Daily Джонатан Ромни предполагает, что ещё более впечатляющим зрелищем мог бы стать «фильм о фильме», раскрывающий, как проходили съёмки.

«Дау. Наташа» может потрясти зрителей, может озадачить и вывести из равновесия, но в целом не предлагает никаких явных свидетельств того, что отснятый Хржановским драматический материал способен конкурировать с фильмом о создании «Дау», который (если мы его когда-нибудь увидим), несомненно, окажется ошеломительным, срывающим покровы зрелищем», — пишет Ромни.

Питер Бредшоу, сотрудник The Guardian, в отличие от немецких коллег, разглядел в ленте изображение тоталитаризма (пусть и весьма противоречивое). «Что наглядно демонстрирует «Дау. Наташа» — так это то, каким причудливым образом в тоталитарных обществах существуют бок о бок нормальное и ненормальное, банальное и гротескное, а также человечное и бесчеловечное... Это странная высокофункциональная форма отчаяния. Жуткий, вызывающий глубинную тревогу фильм», — заключил он.