«Проектов больше, чем денег»: глава ВЭБа Сергей Горьков о китайских кредитах в 2017 году

— В ноябре прошлого года Внешэкономбанк подписал беспрецедентное соглашение с Государственным банком развития Китая о привлечении кредита на 6 млрд юаней ($1 млрд). В эксклюзивном интервью RT вы рассказали, что впервые за всю финансовую историю госкорпорация привлекает «длинные деньги», сроком на 15 лет. Сергей Николаевич, расскажите, пожалуйста, в какие проекты будут вложены эти средства?

— Сейчас мы рассматриваем несколько высокотехнологичных проектов в нефтехимии и металлургии, а также проекты высоких переделов в лесопромышленном комплексе, которые связаны с производством целлюлозы. За последние 20 лет в России не было построено целлюлозно-бумажных комбинатов (ЦБК), и мы хотим построить один или два современных ЦБК.

Все проекты достаточно крупные, один из них общим объёмом $700 млн, другой — $2 млрд. В первом квартале 2017 года мы окончательно определимся по распределению средств.

— Это значимые для экономики проекты, амбициозные. Достаточно ли китайских средств на реализацию? Планируете ли вы в этом году новые заимствования?

— Безусловно, они очень важны, в этом и задача Банка развития — развивать эффективные для экономики проекты. Скорее всего, мы будем использовать китайские деньги, а также часть средств синдицировать с другими участниками, но пока такой план на стадии обсуждения. Очевидно, что проектов больше, чем денег, поэтому мы не исключаем, что в этом году будем обсуждать с китайскими партнёрами привлечение новых средств.

Впрочем, пока не стоит задача по привлечению китайских займов, но я не исключаю, что она может возникнуть в середине этого года. У нас есть такая возможность и, что немаловажно, есть интерес со стороны китайских банков, но мы будем ориентироваться на конкретные сделки.

— В конце 2016 года вы сделали два важных заявления. Первое — о том, что вопрос с ликвидностью ВЭБа на 2018 год решён, второе — о принятой новой стратегии развития «Внешэкономбанка». Сейчас, в новом году, вы так же оцениваете финансовое положение госкорпорации? И правда ли, что для создания стратегии вы привлекали крупнейшие американские инвестбанки?  

— Начну с самого главного. Вернее, повторюсь. У ВЭБа в 2018 году с ликвидностью всё будет нормально. Мы решили этот вопрос. Что касается новой стратегии «ВЭБ 2.0», то мы её разрабатывали сами, но при некотором участии консалтинговой компании McKinsey.

Мы общались с несколькими крупнейшими американскими банками — Citibank, J.P. Morgan, Merrill Lynch. Новая стратегия ВЭБа — это не классическая модель для Банка развития. Она представляет собой новый этап, включает решения для бизнеса и инвестбанкинг.

Американские банки имеют большой опыт в развитии этих направлений. Нам было важно понять, как они оценивают нашу стратегию. Для нас очень интересный пример Citibank, который позитивно воспринял нашу стратегию. Мы и сейчас продолжаем сотрудничество с этими инвестбанками. Понятно, что их инвестиции в Россию ограничены санкциями, но главы банков утверждают, что как только санкции снимут, они возобновят вложения в российскую экономику.  

— Вы были в составе российской делегации на Всемирном экономическом форуме в Давосе. Что вас больше всего заинтересовало в этом году?

— Мы поехали в Давос, чтобы ознакомиться с инновациями, в основном с технологиями блокчейна, ключевым свойством которого является защита неизменности зарегистрированных данных. Сейчас ВЭБ рассматривает возможность использования технологии блокчейн для полной оцифровки взаимоотношений с заёмщиками в рамках инвестпроцесса. Ожидаем, что это существенно сократит сроки и затраты при рассмотрении сделок финансирования, а также повысит прозрачность и достоверность мониторинга расходования средств.

Сейчас это очень перспективное направление, оно позволит государству быть эффективным в экономике. Мы будем развивать блокчейн в ВЭБе и изучать опыт разных стран, тем более что большинство компаний, которые продвигают эти технологии, имеют российские или просоветские корни.

— Какие ваши ожидания развития мировой и российской экономики в 2017 году?

— Очевидно, что в этом году будет много изменений, потому что слишком много неопределённостей, особенно в США и в Китае. Что бы власти КНР ни утверждали, рост китайской экономики находится под вопросом. Кроме того, отношения Китая и США сейчас становятся главной повесткой дня.

В то же время Европа будет больше заниматься внутренними проблемами, чем внешними. Мне кажется, что Россия — это единственный островок стабильности.

Я думаю, в нашей стране будет экономический рост, ведь конец 2016 года дал нам надежду на низкую инфляцию и на более-менее нормальную цену на нефть. Впервые я ощутил, что России понятно, куда развиваться, в отличие от Европы, США и Китая.