«Запрещённый к съёмке»: авторы фильма о храмах Косова рассказали о своём задержании
RT: Где и когда вы пересекли косовскую границу?
Сергей Белоус: Мы въехали в Косово абсолютно легально 6 сентября из сербского посёлка Рашка через КПП Яринье на машине наших друзей. Хотя граница там вовсе не герметичная — обойти посты по просёлочным дорогам при желании можно без особого труда. Документы на КПП проверяют не пограничники, а международный миротворческий контингент, причём далеко не у всех, чтобы не создавать километровые очереди. У нас паспорта в этот раз не проверяли, просто попросили права водителя. Остановились в сербской части Косовска-Митровицы, откуда совершали поездки в южные части Косова и Метохии. Где-то через неделю переместились в городок Штрпце и, пробыв там два дня, выдвинулись на съёмки в Призрен — там находятся известная Семинария Кирилла и Мефодия и несколько старинных православных храмов, которые пострадали во время погромов 2004 года.
- © Южная часть Косовской Митровицы. Фото предоставлено священником
- Южная часть Косовской Митровицы. Фото предоставлено священником
RT: Расскажите, как вас задержали.
Оксана Сазонова: Нас задержали в сербской части города Ораховац, на центральной улице, между шестью и семью часами вечера. Мы пробыли минут 15—20 в гостях у одной местной семьи, а когда выносили вещи, чтобы погрузить их в машину сопровождавшего нас друга, сербского политика, бывшего председателя муниципалитета Штрпце Звонко Михайловича, подъехали косоварские полицейские. Они сразу направились к нам и обратились на английском с требованием предъявить документы. Их было шестеро, причём четверо были в форме, а двое, включая начальника, — в гражданском.
С.Б.: Видимо, кто-то из соседей — а в сербском районе Ораховаца уже живут албанцы — позвонил в полицию и сообщил, что на улице иностранцы, похоже, российские журналисты. Совершенно очевидно, что наряд прибыл по доносу. Задержание было ничем не спровоцированным, ведь мы не совершали никаких противоправных действий. Нас отвезли в полицейский участок, где отобрали все девайсы, ноутбуки и видеоаппаратуру. После тщательного досмотра предъявили претензию, что у нас нет ни косовской визы, ни штампа о въезде. Связаться с редакцией News Front, консульствами, российским посольством не разрешили. Часа через три вместе со Звонко Михайловичем, который тоже вызвал подозрения у полицейских, повезли в Приштину. Там его после разбирательства отпустили, а нас переправили в расположенный километрах в 30 от столицы края пункт временного содержания для иностранцев, своего рода СИЗО. Там нас с Оксаной опять разделили, отобрали часы, обувь и опять не дали ни с кем связаться. Но на следующее утро отношение к нам удивительным образом переменилось: с нами стали разговаривать подчёркнуто вежливо, разрешили звонить по телефону, сменили статью с «Незаконного пересечения границы» на «Незаконное пребывание на территории Косова». Правда, поскольку я дипломированный специалист по Косову, в своё время писал магистерскую работу по этой проблеме и много раз бывал в крае, они объявили меня чуть ли не рецидивистом и сказали, что не могут отпустить нас без штрафа по €200, чтобы хоть что-то с нас содрать.
RT: И чем же объяснялась столь счастливая перемена в вашей судьбе?
О.С.: После нашего задержания забили тревогу Звонко Михайлович и наши друзья, у которых мы должны были остаться ночевать в Призрене. Они запустили волну, которая дошла до главного редактора News Front Константина Кныка, посольства России в Белграде и оттуда — в МИД РФ.
С.Б.: К урегулированию ситуации оперативно подключилась российская канцелярия в Приштине, которая является филиалом посольства в Сербии. Она обратилась с жалобами в Миссию Евросоюза по верховенству закона в Косове и Метохии (EULEX) и миссию ООН (UNMIK). Москва использовала своё влияние в этих организациях, и в полиции решили, что лучше не доводить дело до суда. Благодаря жёсткой позиции МИД России и активному использованию международного фактора ситуацию удалось разрядить.
RT: Имущество вам вернули в целости и сохранности?
О.С.: Часть отснятого материала с видеокамеры стёрли, но благодаря тому, что я все файлы копировала на ноутбук, они у меня сохранились. Полицейские забирали всю технику почти на сутки, и вещи мы получили только вечером 16 сентября, когда нам вручили квитанции на оплату штрафов. За это время они, судя по всему, пытались открыть и мои видеофайлы в ноутбуке, но не смогли. Во всяком случае одна начатая в ноутбуке сессия была прервана некорректно.
RT: О чём фильм, который вы снимали?
О.С.: Рабочее название фильма — «Косово. Отнятая святыня». В четверг, кстати, вышел его трейлер. Хронометраж ленты — 45 минут. Главная тема фильма — ситуация с православными храмами в крае. В него вошли полученные нами от сербских священников кадры погромов в марте 2004 года, когда в Косове было сожжено и разрушено около 20 церквей, в том числе XII—XIV веков, уничтожено более 100 сербских домов. На этих кадрах видно, как солдаты натовских сил KFOR стоят в стороне и безучастно наблюдают за происходящим, никак не противодействуя погромщикам. Сегодня православные храмы в Косове восстанавливаются. Частично — при помощи Сербской православной церкви. А в восстановлении призренской Семинарии Кирилла и Мефодия сильно помог московский Сретенский монастырь. Ещё одна линия фильма — сербское культурное наследие в Косове: архитектура, топонимика, ремёсла — всё то, что напоминает о том, что это земля сербов. Ну, и третья линия — как уживаются сегодня сербы с албанским большинством края.
RT: И как они уживаются?
О.С.: Сейчас они научились сосуществовать мирно, в сербских сёлах есть албанские дома, и наоборот. Но контактируют сербы с албанцами мало, только в случае крайней необходимости. При этом полностью сохраняют свою идентичность — язык, культуру, веру, в целом образ жизни. Вплоть до того, что если православный священник живёт при церкви вместе со своей семьёй, но в его городе не осталось сербов, то он возит своих детей в сербскую школу чуть ли не за 100 километров.
RT: Эти люди смирились со своим нынешним положением?
О.С.: Разочарование политикой Белграда и Евросоюза, конечно, присутствует. Мне показалось даже, что косовские сербы больше даже рассчитывают на помощь России, чем правительства Сербии.
«Хрустальная ночь» Косова
После того как 15 марта 2004 года неизвестными в косовской деревне Чаглавица был убит сербский подросток, местные сербы в знак протеста провели митинг и перекрыли движение транспорта. На следующий день трое албанских детей из соседнего села утонули в реке Ибар. Распалённые ложными слухами о том, что их утопили в отместку за убийство сербского юноши, 17 марта тысячи косоваров собрались в южной части Косовска-Митровицы и двинулись к мосту через Ибар. Навстречу им из северных районов города вышла толпа сербов. Чтобы предотвратить побоище, военнослужащим международных сил KFOR пришлось применить резиновые пули, слезоточивый газ и шумовые гранаты. Тем не менее в результате столкновений на мосту погибли восемь человек и получили ранения более 300, в том числе 11 миротворцев.
18 марта волна насилия не спала. В ходе беспорядков в различных населённых пунктах Косова погибли ещё 11 человек, около 700 пострадали, 4000 бежали из обжитых мест. 800 домов и 36 православных церквей и монастырей были осквернены или уничтожены. Погромщики подожгли тогда и расположенную в южном Косове церковь Св. Саввы. Её нынешний настоятель отец Ненад передал Оксане и Сергею уникальные видеокадры, снятые во время «Хрустальной ночи» марта 2004-го.
«Церковь сожгли, но часть её восстановили: оштукатурили, поправили купол, свод и внутренние конструкции, — рассказал журналистам отец Ненад. — Всё остальное ещё предстоит восстанавливать — выложить полы мрамором, сделать иконы и всё остальное. Я служу здесь недавно, с 1 августа, приехал с супругой и четырьмя детьми. Верующие приходят по воскресеньям, когда служится литургия. Обычно человек десять, не больше, поскольку из северной части Косова ездить в южную не слишком безопасно. Находят какой-нибудь транспорт с албанскими номерными знаками или на такси приезжают. Есть и храбрецы сербы, которые пешком сюда, в церковь, приходят».
Андрей Лощилин