Агрессия как форма политической жизни Реджепа Тайипа Эрдогана

Во время недавнего визита Реджепа Тайипа Эрдогана в столицу Эквадора сторонники курдов встретили его протестами, скандируя: «Долой!», «Убийца!» и «Да здравствует Курдистан!». В результате одному из демонстрантов охранники турецкого президента сломали нос — инцидент неприятный, но символичный.

Правительство Эквадора намерено направить властям Турции ноту протеста, заявил глава МИД южноамериканской республики Рикардо Патиньо. «Мы будем действовать в целях защиты конституционного порядка и суверенитета Эквадора. Мы направим ноту протеста и будем ждать ответов и объяснений от турецкой стороны», - отметил министр.

Короля, как известно, играет свита. И столь агрессивное поведение президентской охраны наводит на неутешительные размышления. Чтобы у крепких и вымуштрованных парней до такой степени сдали нервы, надо было хорошо постараться. Протестующие, конечно, старались, но, судя по видео из сети, не настолько хорошо, чтобы пускать против них в ход кулаки. В чём же дело?

Одно из объяснений вопиющей несдержанности телохранителей кроется в области психологии: похоже, напряжение в стане Эрдогана настолько велико, что отчаянная, дошедшая до белого каления нервозность президента передалась даже охране. Второе объяснение, которое приходит на ум, — телохранители просто забыли, что не дома, где всё дозволено, и применили привычные методы усмирения инакомыслящих. И третье: поведение охраны Эрдогана — образчик его сегодняшней политики, причём как внутренней, так и внешней. В таком случае чего ждать от Эрдогана сирийским, иракским и, конечно, турецким курдам, если в далёком Эквадоре их сторонникам приходится несладко?

Волк в овечьей шкуре, или Романтик с большой дороги

Идея — явление странное, иррациональное. Идее следуешь порой вопреки здравому смыслу, отстаиваешь её всеми доступными средствами. Иногда за неё можно и пострадать. Но, увлёкшись, не замечаешь, как оказываешься полностью во власти идеи, и уже не ты управляешь ею, а она тобой. И последствия могут быть самыми непредсказуемыми. Эрдоган, несмотря на свою прагматичность и восточный темперамент, — человек с идеей. Это идея пантюркизма, которую он, судя по всему, вынашивал очень давно, и теперь стал её пленником.

С первых дней своего появления на политической арене он всячески демонстрировал волевые качества и стоическое спокойствие, чем снискал любовь турецкого народа и уважение международного сообщества. При этом Эрдоган считался вполне цивилизованным, приятным в общении представителем мирового политического бомонда. Но всё это продолжалось до поры до времени.

Первый звоночек прозвучал по вполне, казалось бы, безобидному поводу — подвела любовь к поэзии. В 1998 году Эрдогана обвинили в разжигании религиозной розни из-за того, что он публично прочитал стихотворение с такими словами: «Мечети — наши казармы, купола — наши шлемы, минареты — штыки. Наши солдаты полны веры». Его приговорили к 10 месяцам лишения свободы, из которых он отбыл в заключении всего четыре. Стихи, тюрьма и политика — гремучая смесь, любимый коктейль диктаторов. Но тогда исламистская романтика Эрдогана сошла ему с рук, а изменения о свободе слова, на редкость оперативно внесённые в турецкое законодательство, аннулировали судимость и позволили ему вернуться в политику и баллотироваться на выборах.

В дальнейшем Эрдоган старался поддерживать образ цивилизованного, уравновешенного правителя с сильной рукой. Но любое столкновение с реальностью, отличной от его идеального мира, приводило к срыву. Например, в 2009 году он демонстративно покинул заседание Всемирного экономического форума в Давосе после жаркой полемики с президентом Израиля Шимоном Пересом, которому Эрдоган сказал: «Что касается убийств, вы очень хорошо знаете, как убивать». Его замечание относилось к военной операции Израиля против сектора Газа.

От слов — к делу. Первая кровь пролилась в 2013 году в Стамбуле во время подавления протестных демонстраций. До полного отрицания завета Кемаля Ататюрка — «Мир в доме, мир — за границей» — Эрдогану оставалось совсем немного.

Политическая психология

«Сегодня Эрдоган производит всё более и более хаотичное впечатление, — прокомментировал ситуацию RT психолог, политолог и публицист Станислав Бышок. — Первоначально, когда он стал премьер-министром Турции, он производил впечатление на турецкую и международную общественность как сильная рука. Но очевидно, что сильной рукой он был ровно настолько, насколько позволяли обстоятельства. Основной проблемой для него на тот момент был курдский вопрос, который решался за счёт репрессивных мер в отношении курдских активистов. Психологически Эрдогану было очень комфортно. Созданный им образ сильного лидера подпитывался успехами внутренней политики, положительной реакцией турецкого населения и международного сообщества. Им владело ощущение собственной значимости как президента и человека, который может держать в железных руках сепаратистские движения на своей территории. Когда случился конфликт в Сирии, он решил, что сможет распространить своё железное влияние и на сопредельные территории, которые крайне важны для Турции и турецкого национального сознания. Тем белее, что он считал и считает себя не только президентом Турции, но лидером тюркских народов. В глубине души им владеет пантюркистская идея. Когда идея не сработала — в Сирии не получилось сыграть свою игру — его раздутое самомнение начало работать против него. Идеальный мир перестал коррелироваться с реальностью. А реальность такова: в Сирии он фактически потерпел поражение. И второе: курды, особенно живущие в Сирии и на севере Ирака, всё сильнее дают о себе знать, начиная вести международную деятельность. И те преступления, которые совершались турецкой армией, становятся достоянием общественности. Вот уже докатилось до Эквадора. И выяснилось, что этот величайший политический деятель Турции не так велик, как он себе воображал. К подобной реальности он пока приспособиться не может».

Реакция Эрдогана на изменившуюся реальность, не соответствующую нарисованной им картинке, становится всё более непредсказуемой. Чего стоят противоречивые заявления по поводу сбитого российского Су-24, обещания уйти в отставку, если выяснится, что Турция покупает нефть ИГ, и последующее игнорирование очевидных фактов и видеозаписей, обвинение России в нарушении воздушного пространства, чуть ли не в агрессии, и одновременные попытки встретиться с президентом Путиным, бесславная отправка «учебного корпуса» в Ирак, введение «оранжевого» уровня опасности для турецких ВВС, концентрация войск на границе с Сирией…

Следующим логическим шагом должна стать наземная операция в Сирии, естественно, с непредсказуемыми последствиями. В противном случае никакого пантюркизма Эрдогану не видать.

Слепая приверженность идее, ощущение безнаказанности и отсутствие серьёзных противников в регионе сыграли с Эрдоганом злую шутку. Он оказался загнанным в угол — между ИГ и ВКС, как между молотом и наковальней. К тому же, по словам кандидата психологических наук Марты Белоконь, «поддержка Эрдоганом радикальных группировок, возможно, ещё и результат его судимости. Такие вещи для человека просто не проходят. Его очевидные лидерские качества и бунтарский дух — тоже, возможно, спровоцированный тюремным заключением, — выражаются сейчас в явной неуравновешенности. И в ситуации, когда фактически вся власть концентрируется на нём, это может привести к серьёзным последствиям, вплоть до диктатуры».

Спокойствие, только спокойствие

«Эрдоган, скорее всего, готовит какой-то вариант наземной операции, для Турции это единственный вариант остаться в игре в качестве региональной сверхдержавы, — сказал в интервью RT политолог, сотрудник Международного института гуманитарно-политических исследований Владимир Брутер. — Если Турция не сможет вмешаться в ситуацию, то полное взятие Алеппо сирийской армией, её продвижение на север и закрытие границы сирийскими курдами приведёт к тому, что турецкие повстанцы не смогут получать с турецкой территории боеприпасы, продовольствие и горючее. Это приведёт к резкому снижению турецкого влияния на все те процессы, которые касаются урегулирования сирийского конфликта. Сейчас и Эрдоган, и все, кто его поддерживают, понимают, что надо вмешиваться. Это вопрос нескольких месяцев».

Время играет против Эрдогана. Успехи российских ВКС и медленное, но неуклонное победное шествие сирийской армии подталкивают его к скорейшим действиям. При этом невозмутимость и подчёркнутое спокойствие российской стороны заставляют турецкого президента заметно нервничать и ошибаться.

«Агрессивные высказывания Эрдогана — результат его слабости, — считает Владимир Брутер. — Он давно хотел установить некий собственный формат в Сирии, но это получается только очень ограниченным образом. Фактически он утрачивает контроль над районами, примыкающими к Алеппо, и на территории туркоманов, в центре северной Сирии. И он не может с этим смириться, не может согласиться с тем, что Турция будет выведена из игры, и становится агрессивным».

Запад всеми силами старается не замечать пугающей агрессивности Эрдогана. Турецкий президент тоже не очень-то обращает внимание на западных коллег.

«Эрдоган понимает, что нужен Западу и для решения вопроса беженцев, и для сдерживания России, и для обеспечения всем необходимым прозападных повстанцев в Сирии, — отметил Владимир Брутер. — Эрдоган больше нужен Западу, чем Запад Эрдогану. Он это понимает и будет этим пользоваться».

И, похоже, будет вести себя внутри страны и за её пределами так же, как и его охрана в Эквадоре, куда он, кстати, прилетел для подписания ряда экономических соглашений «стратегического значения», после чего, по словам турецкого президента, должна начаться «золотая пора» в отношениях Анкары и Кито. Видимо, такая же «золотая пора» со сломанными носами ждёт всех союзников и, конечно, противников Эрдогана.

Текст: Илья Оганджанов