Алекс Салмонд: В вопросе беженцев Дэвид Кэмерон ведёт себя безответственно по отношению к союзникам

RT: В прессе появляются ужасные фотографии, на которых видно, как на венгерской границе против беженцев применяют слезоточивый газ и водомёты. Как Вы думаете, справляется ли с ситуацией британский премьер Дэвид Кэмерон?

Алекс Салмонд: Нет, я так не считаю. Он несёт ответственность, точнее, ведёт себя безответственно по отношению к своим союзникам. В Европе есть только одна страна, которая реагирует хуже, чем Великобритания — это Венгрия. На мой взгляд, руководству Венгрии должно быть стыдно за свой подход к урегулированию миграционного кризиса. Дэвид Кэмерон не облегчает сложившуюся ситуацию. Как говорила моя бабушка, не можешь помочь — не мешай. Дэвид Кэмерон никак не помогает своим европейским коллегам. Наоборот, он препятствует достижению договорённостей, необходимых для того, чтобы справиться с кризисом. Мне кажется, правительство Великобритании виновно в своём равнодушии и нежелании помочь людям, оказавшимся в крайней нужде на европейском континенте.

RT: Избранного главой Лейбористской партии Джереми Корбина в СМИ сейчас часто выставляют в негативном свете. В своей книге «Мечта никогда не умрёт», которая недавно поступила в продажу, Вы пишете о том, как Вы и Ваша партия так или иначе одержали победу над шотландскими СМИ. Расскажите немного об этом.

А. С.: Джереми Корбина ждёт такое же отношение, какое испытали мы — прямое наступление со стороны СМИ, которые я называю балластными: Daily Mail, Telegraph, Daily Express и других из той же компании, которым явно не нравилась наша партия, точно так же, как и Джереми Корбин. Главное преимущество Шотландской национальной партии заключалось в том, что она была внутренне сплочённой. Я говорю не только о высшем руководстве — вся партия в целом объединилась ради достижения своих целей. Те, кто обладает этим качеством, способны выдержать атаку СМИ.

RT: Даже шотландских газет? Вы говорите, что они Вас ненавидели.

А. С.: Преимущество даёт присутствие в эфире, а в наши дни — и в социальных сетях. Я бы посоветовал Джереми Корбину (если ему нужен мой совет) игнорировать нападки СМИ и использовать каждую возможность выступить на телевидении. Мне кажется, отказываться от эфира — не лучшая идея. Например, он мог бы прийти на «Шоу Эндрю Марра» на BBC на прошлой неделе. Прямой эфир для нас важнее всего. Люди верят тому, что видят, а не тому, что читают. Большинство разумных людей испытывают к британским СМИ некоторое презрение. Необходимо получить доступ к эфиру и проявлять инициативу в социальных сетях. Корбин хорошо представлен в соцсетях, но с эфирным вещанием у него пока не всё в порядке. Однако это не самая большая его проблема. Его должны беспокоить не его противники, тори или массмедиа, а гораздо более глубокая проблема — раскол в Лейбористской партии. Потому что неизменный закон политики гласит: партии с разногласиями на выборах не выигрывают.

RT: Вернёмся к Вашей книге. Вы пишете о предвзятости BBC. Вы сказали генеральному директору канала, что это позор для общественного телевидения. Как Вы смогли добиться того, чтобы BBC не смогли нанести Вашей партии такой ущерб, какой они, по Вашим словам, хотели причинить?

А. С.: Я пытался объяснить гендиректору Тони Холлу — незаурядному, между прочим, журналисту и телепродюсеру — разницу между общественной вещательной компанией и государственной вещательной компанией. А разница здесь велика. Во время референдума BBC отклонилась от своего курса в сторону государственного телевидения. И, должен признаться, к концу референдума BBC полностью работала на государство. Так совпало, что компания стала совершенно точно соответствовать своему названию — «Британская телерадиовещательная корпорация». И в этой ситуации я злюсь на себя, потому что не всё тогда понимал. Дело в том, что я участвовал в разных выборах, бывало, добивался успеха. И если газеты были полностью предвзяты (что нормально, так как газеты могут быть предвзятыми, если хотят), то телевидение было достаточно беспристрастным. И во время всех моих предыдущих предвыборных кампаний я мог предъявить телевидению лишь одну претензию — что меня недостаточно часто приглашали на ТВ, а это совсем не предвзятость. И я не понимал, что ближе к концу нашей кампании BBC превратилась в настоящий рупор пропаганды консервативного правительства.

Кроме того, я потребовал расследования в отношении утечки информации о планах Королевского банка Шотландии в преддверии референдума: утечку организовал сотрудник Министерства финансов Великобритании, а должностному лицу не подобает поступать подобным образом. Неточная информация о решении совета директоров банка была передана BBC ещё за 20 минут до того, как совещание закончилось и о решении было официально объявлено той же BBC.

Это было довольно неприятно. Но куда неприятнее было то, что на канале отказались считать эту историю важной. Не все, конечно — я могу так полагать, потому что у меня в распоряжении оказался внутренний документ — письмо из Минфина в BBC — переданный мне сотрудником канала, который не разделяет мнения о том, что BBC позволительно так поступать и вести себя как государственная компания, а не общественная.

RT: Одна из самых насущных тем в СМИ до сих пор — это цены на нефть и отношение Шотландской национальной партии к нефти. Что Вы можете сказать о критике вашей партии в свете ситуации с ценами на нефть?

А. С.: Когда я в прошлом работал экономистом по нефтяному сектору, цена на нефть опустилась до $8 за баррель — не из-за меня, конечно. Хоть это и было в 1986 году, по этому поводу до сих пор мрачно шутят. Но когда я стал первым министром Шотландии, баррель нефти стоил $55, а потом цена подскочила до $140. В 2010 году нефть стоила $40, затем подорожала до 110, а сейчас опять стоит $47. Так что цены на нефть постоянно меняются.

Думаю, последние 10 дней перед референдумом характеризовались двумя моментами. Во-первых, нагнетанием страха — причём не со стороны нефтяных компаний, а со стороны супермаркетов — и давлением британского Минфина на банки. Во-вторых, обещаниями — можно даже сказать, клятвами, данными за неделю до плебисцита Шотландии испуганным истеблишментом из Вестминстера, которые поняли, что проиграют референдум, который, как они раньше полагали, был в их руках.

RT: Хотелось бы подробнее остановиться на супермаркетах. В своей книге Вы пишете, что Вы смирились с мыслью, что такие компании, как John Lewis и принадлежащая Walmart компания Asda будут против Вас, потому что с ними побеседовал Кэмерон в своей официальной резиденции на Даунинг-стрит, 10. Что же получается, Кэмерон командует руководителями крупных компаний?

А. С.: Да. Их пригласили на Даунинг-стрит за десять дней до голосования. Я знаю об этом, потому что не все, кого туда позвали, согласились стать правительственными агентами. Так вот они мне сразу и позвонили, чтобы предупредить об указаниях, которые они получили от Даунинг-стрит, 10. Их пригласили в так называемый розовый сад и призвали незамедлительно выступить в поддержку сохранения союза. Дело в том, что перед этим в газете The Sunday Times были опубликованы результаты опроса, согласно которым сторонники независимости впервые за всю кампанию вырвались вперёд.

Некоторые компании, в том числе те, которые вы назвали — Asda, например — поддались давлению; другие же, к примеру, Tesco — отказались этим заниматься. Они сказали: «Отстаивайте свою позицию сами, к бизнесу это не имеет отношения». А некоторые компании даже заявили, что могут снизить цены — то есть давление вызвало у них обратную реакцию.

Однако многие ему всё-таки поддались. Так что этот шаг, безусловно, оказал большое влияние на ход событий. Постепенно усиливающееся нагнетание страха возымело эффект. Это был своего рода «злой полицейский». Но для того чтобы такая тактика стала успешной, нужен ещё и «добрый полицейский». Поэтому было сказано следующее: «Голосуйте против независимости, и мы дадим вам множество различных полномочий, мы дадим вам самоуправление. Вы получите максимальную деволюцию: всего через год у вас будет система настолько приближенная к федерализму, насколько это вообще возможно». То есть с одной стороны мы имеем давление и нагнетание страха, а с другой — так называемую клятву, то есть обещание предоставить дополнительные полномочия. В конечном итоге именно эта комбинация сыграла решающую роль в том, как распределились голоса на референдуме.

RT: Вам не кажется, что Вас подвела Ваша близость к финансовым учреждениям? И Вы продолжаете поддерживать с ними близкие отношения. Вы присутствовали на конференции, посвящённой хеджевым фондам и проводимой банком Merrill Lynch, подразделением Bank of America. То есть мы говорим о «плохишах» лондонского Сити, ради спасения которых проводится политика жёсткой экономии. При этом у Шотландской национальной партии с ними довольно-таки близкие отношения.

А. С.: Кстати, о том, что я там был, Вы знаете благодаря тому, что я пожертвовал весь свой гонорар благотворительным организациям — четырём шотландским благотворительным организациям. И должен сказать, что заплатили мне очень хорошо (интересный контраст с некоторыми парламентариями от консерваторов и лейбористов). Вообще же я не считаю, что следует говорить только с теми, кто с тобой согласен. Перед проведением референдума или же, как в том случае, во время предвыборной кампании, надо стараться убедить людей в правильности своей позиции. Вовсе не все представители финансового сектора и бизнеса враждебно настроены к независимости Шотландии. Наоборот — есть, например, такая организация, как Business for Scotland. Она насчитывает сотни членов. В большинстве своём это представители малого бизнеса, но среди них есть и парочка компаний с индексом FTSE 100. Таким образом, есть немало бизнесменов в финансовом и других секторах экономики, которые поддерживают шотландскую.

RT: А что насчёт управляющего Банком Англии Марка Карни? В преддверии референдума эта проблема стояла довольно остро — речь о валюте и так далее. Вы назвали Марка Карни «порядочным парнем».

А. С.: Я вовсе не ярый сторонник Марка Карни, но всё же не будем забывать, что количественное смягчение было инициировано Мервином Кингом, его предшественником. Политику количественного смягчения можно критиковать за то, что финансовый сектор выиграл от неё больше, чем производственный сектор экономики. Я считаю, это справедливая критика; однако я не думаю, что в этом стоит винить именно Марка Карни. В книге я пишу вот о чём: пожалуй, единственное государственное учреждение в Соединённом Королевстве, которое действовало справедливо в преддверии референдума, то есть вело себя так, как подобает государственной службе, проявляя беспристрастность и избегая политической предвзятости — это Банк Англии; сначала под управлением Мервина Кинга, а потом Марка Карни. Никаких услуг Банк Англии нам, конечно, не оказывал, но вместе с тем он не выступал активно против нас, в отличие от Казначейства Её Величества, то есть Минфина. Постоянный заместитель министра финансов Николас Макферсон заявил следующее: «Как можно догадаться по его названию, Казначейство Её Величества — юнионистское учреждение». Да, в названии есть слова «Её Величества». Но дело в том, что Англия и Шотландия стали управляться одним монархом ещё за 100 лет до заключения унии, то есть создания Великобритании.

RT:Как будет строиться сотрудничество между Вашей партией и Лейбористской по вопросу войны в Сирии?

А. С.: С Джереми Корбином будет намного проще сотрудничать, чем с предыдущим руководством лейбористов. Взять хотя бы вопросы социального обеспечения. Мне кажется, что Джереми возглавил лейбористов в тот момент, когда предыдущее руководство решило воздержаться вместо того, чтобы проголосовать против предложений консерваторов по поводу социального обеспечения. В тот же день я понял, что это даст Корбину огромное преимущество.

Так что, на мой взгляд, по таким вопросам, как социальное обеспечение, противодействие системе «Трайдент» и бомбардировкам Сирии, с лейбористами во главе с Корбином работать будет намного легче, чем с его предшественниками. Я не считаю, что Джереми Корбин представляет серьёзную угрозу для нашей партии и наоборот потому, что позиция лейбористов в Шотландии зависит от их успехов в Вестминстере. Если лейбористы не смогут выигрывать парламентские выборы в будущем, тогда они не будут серьёзно угрожать Шотландской национальной партии. Обойти нашу партию с левого фланга довольно-таки трудно. Кроме того, как я уже говорил, главное то, что партия с внутренними разногласиями не выигрывает выборы. Я знаю Джереми уже 30 лет, и все эти годы он мне симпатичен. Это не значит, что я во всём с ним согласен, но, разумеется, мы, как парламентская партия, будем готовы сотрудничать с ним там, где это возможно.