Politico: Обама поставит Россию на место, если «станет эстонцем»
Именно поэтому, считает автор статьи, в 1963 году президент Джон Кеннеди выступил со своей речью «Я — берлинец», после того как Берлинская стена разделила город на две части, «угрожая задушить западный анклав». «Советский Союз должен был поверить в то, что Запад до сих пор волнует судьба мрачной и грязной бывшей столицы Германии», — пишет Лукас.
По словам аналитика, спустя полвека после тех событий возникли новые и «крайне важные» причины вернуться к тем идеям, которые Джон Кеннеди озвучил в своей знаменитой речи. Нарастающая конфронтация между Западом и Россией достигла еще более опасных высот после отправки российского гуманитарного конвоя на восток Украины. Этот шаг Москвы осудили в Брюсселе. Однако, по мнению Лукаса, этого недостаточно. Вашингтону уже давно пора передать Москве собственное жесткое послание.
С учетом небольшого совокупного населения стран Балтии и отсутствия у них военно-воздушного флота и тяжелого вооружения, та тонкая полоска земли на восточном побережье Балтийского моря, которую представляет собой территория этих трех государств, является «ночным кошмаром» с точки зрения обороны. По словам автора статьи, в случае неожиданного нападения, которое «всерьез рассматривают военные стратеги», российские войска могут добраться до побережья в течение трех часов, поставив Запад перед свершившимся фактом.
Слабая оборона является для Кремля «мощным сигналом», уверен аналитик. Однако защитить только лишь страны Балтии практически невозможно. НАТО может возвести линию Мажино на границе прибалтийских стран, но они все равно останутся уязвимыми, так как Россия «слишком велика, слишком сильна и слишком близка». Единственная надежда — это сдерживание. НАТО необходимо внушить России, что любая атака на балтийские государства или Польшу повлечет за собой ответные удары со стороны НАТО по территории России. «Другими словами, оборона стран Балтии подобна обороне Западного Берлина во время холодной войны: нужно быть готовыми к угрозе глобальной конфронтации, иначе придется сдаться и отправиться домой», — утверждает Лукас.
В настоящее время, отмечается в статье, посткоммунистическая панорама представляет собой довольно «мрачную картину». Некогда непоколебимые сторонники НАТО, как Венгрия, открыто осуждают ценности этого западного альянса. Виктор Орбан, консервативный премьер-министр Венгрии и убежденный националист, считает, что «эпоха либеральных демократий подошла к концу». Премьер-министр Словакии Роберт Фицо сравнивает присутствие в его стране войск организации с вторжением советских войск 1968 года. «Российская энергетическая дипломатия достигла больших успехов на Западных Балканах, уговорив такие государства, как Словения, Хорватия и Сербия, присоединиться к проекту “Южный поток”, что позволит ей укрепить свое влияние в Центральной Европе в вопросах поставок природного газа», - пишет аналитик.
Между тем, Эстония — на фоне экономической стагнации в странах бывшего советского блока, политического упадка и геополитической неопределенности — представляет собой «луч надежды и образец успеха», уверяет автор статьи. По его словам, всего за два десятилетия она стала одной из самых успешных стран мира и достигла такого уровня, что президент Обама решил лично приехать туда в сентябре на двусторонний саммит.
И все эти достижения выглядят еще более внушительными, замечает аналитик, если вспомнить мрачную историю этого государства. Любой эстонец, пришедший в центр Таллинна, чтобы поприветствовать Обаму, может рассказать «печальную историю страданий своей семьи». Иностранные оккупации нанесли тяжелый удар по Эстонии. Десятки тысяч «лучших, образованнейших и храбрейших» эстонцев были депортированы в Сибирь или просто убиты.
Ущерб, который нанесло советское правление в послевоенные годы, тоже оказался чрезвычайно серьезным: коллективизация сельского хозяйства, потоки русскоязычных иммигрантов, которые должны были «разбавить этническую и культурную идентичность» Эстонии, уничтожение библиотек и культурного наследия, а также изоляция от внешнего мира. «Только финское телевидение, транслировавшее свои передачи из Хельсинки, оставалось той нитью, которая связывала пленников советской империи с внешним миром», - живописует Лукас.
Когда в 1991 году Эстония обрела независимость после распада Советского Союза, она находилась в бедственном положении. По словам аналитика, у страны не было запасов твердой валюты, экспортных рынков, банковской системы, полиции и армии — «только находчивость и решимость ее народа». Однако, подчеркивает автор статьи, в течение года Эстония вернулась к своей довоенной валюте, кроне, привязанной к немецкой марке и подкрепленной довоенными золотыми резервами, «которые сохранили для нее США».
По словам аналитика, на «пути к успеху» Эстонии приходилось сталкиваться с трудностями, в частности с резким сокращением ВВП почти на 25%, которое произошло после того, как лопнул пузырь на рынке недвижимости в 2008 году. Однако экономические показатели Эстонии помогли ей в 2011 году присоединиться к еврозоне, а ранее вступить в НАТО и подписать Шенгенское соглашение. «Эстония — это единственная европейская страна, которая выполняет все условия всех союзов и альянсов, в которые она входит», — утверждает автор статьи.
Привычка Обамы определять красные линии, а затем избегать выполнения обязательств понизила авторитет Америки в глазах эстонцев и жителей других пограничных государств. НАТО предстоит сделать еще очень многое, чтобы укрепить территориальную оборону своих наиболее уязвимых членов. Однако, заключает свою статью Эдвард Лукас, блестящий успех Эстонии дает иностранцам — и не только американскому президенту — возможность смело заявить: «Я - эстонец».
Фото: STRINGER / AFP
