— Олег, расскажите, при каких обстоятельствах вас задержали?
— Я поехал в Грузию на фестиваль сальсы. Меня задержали на танцевальной вечеринке. Было несколько человек из полиции Грузии. Они ходили по залу, пытаясь опознать меня по фотографии. Повезли в участок, объяснили, по какой причине меня задержали, взяли показания и отправили в КПЗ.
— В чём вас обвинили?
— Экспорт вооружений и контрабанда.
— До задержания вы знали о претензиях США к вам?
— Одно предупреждение было, но весьма расплывчатое. При попытке получить визу в Германию осенью 2017 года консульство связалось со мной и предупредило о возможной опасности для меня, если я попытаюсь въехать одну из western countries (стран Запада. — RT) и probably around the world (возможно, по всему миру. — RT). Они упомянули, что это связано с экспортом вооружений. Я догадался, что это касается моих заказов на eBay, поскольку незадолго до этого мне закрыли аккаунт. Разумеется, я не предполагал, что речь идёт об уголовном расследовании. Визу, разумеется, не дали. Как я потом узнал, я уже был объявлен в розыск Интерполом.
— Как давно вы были зарегистрированы на eBay?
— Зарегистрирован лет 15, наверное, потому что руководства продавали только там. На eBay достаточно широкая система классификации лотов.
— Вам были нужны эти руководства для работы?
— Для работы это было не нужно. Я коллекционирую их. 95% этой информации никак не помогло бы в работе.
— А эти руководства представляют ценность с точки зрения гостайны США?
— Эти мануалы уже устарели. В основном это документы 1980-х годов, иногда 1990-х. В любом случае с точки зрения гостайны они не представляют ценности, даже если они новые. Это не секретная информация. При этом есть некоторые ограничения по распространению. Например, существует запрет на экспорт. Из-за этого я и был осуждён.
— Те мануалы, за которые вас осудили, покупали не вы лично, а американец Кеннет Эдвард Салливан, верно? Он же писал на форуме: «Если меня арестуют, можете ли вы прислать мне ножовку?»
— Да, техасец их купил по моей просьбе. Оригинальный диалог с ним до сих пор доступен на нашем форуме. Я его фразу про арест воспринял как шутку, конечно. И это касается первого пункта моего обвинения — заговор против США. По поводу моей фразы «хочу знать, как всё работает» — это уже из другого диалога, с агентом Военно-воздушных сил США. В итоге это вылилось ещё в два пункта обвинения: попытка экспорта и контрабанда.
— Этот агент сам на вас вышел?
— Да. Он сообщил, что у него есть возможность достать руководства, и спросил, что меня интересует. Я привёл ему список руководств по различным самолётам. В процессе разговора зашла речь о F-22 и F-35. Я сказал ему, что понимаю: это слишком новые самолёты. Но тем не менее, конечно, я проявил интерес. Он сказал, что достать их «оказалось не так уж сложно». Наше общение не прерывалось до весны 2018 года. Он неоднократно предлагал мне выехать за границу для встречи и передачи документов. После первого же его предложения я понял, что он не тот, за кого себя выдаёт. Но общение не прекратил, иначе бы он понял, что я догадался. Но даже понимая, что ко мне есть интерес со стороны какой-то из служб в Штатах, я думал, что максимум речь может идти о допросе с целью выяснения, зачем я пытаюсь получить документы. Но никак не об уголовном деле и задержании. На мой взгляд, моя коллекция слишком безобидна для этого. Разумеется, никуда выезжать я не собирался. Документы были в электронном виде, и их достаточно было передать через любой сервис обмена файлами.
— Как с вами обращались в заключении, в каких условиях содержали?
— Обращались вполне корректно. Это была небольшая окружная тюрьма. Уровень содержания был один из самых лёгких — секция на 48 человек, четыре кубрика по 12 человек. Большую часть времени мы проводили за пределами кубриков в холле секции. Одна, иногда две прогулки в день. Питание сносное.
— Вам разрешали звонить домой?
— Да, в Штатах с этим не было проблем. В Грузии было сложнее, но и оттуда звонить удавалось. Поначалу я был в абсолютном вакууме: звонки платные, и никто снаружи не знал, что мне надо перевести деньги. И я не помнил ни одного номера родственников и друзей.
— Какие у вас первые впечатления после возвращения из американской тюрьмы домой в Москву?
— Первые впечатления — огромное облегчение от того, что всё закончилось. Постепенно возвращаюсь к нормальной жизни.