Давние противоречия, существующие между Египтом и Эфиопией из-за водных ресурсов Нила, в последние месяцы заметно обострились. Нил — практически единственный источник пресной воды для Египта, и действия стран, расположенных выше по течению, могут серьёзно отразиться на египетской экономике.
В 2011 году Эфиопия начала строительство плотины «Хидасэ» («Возрождение») на Голубом Ниле — правом притоке реки. Предполагается, что состоящая из каскада плотин ГЭС станет крупнейшей гидроэлектростанцией на Африканском континенте. Власти Эфиопии рассчитывают не только покрыть собственные потребности в электроэнергии, но и наладить её поставки в соседние страны.
Однако в Каире опасаются, что запуск эфиопской ГЭС приведёт к дефициту пресной воды в Египте. Заверения властей Эфиопии о том, что проект не отразится на находящихся ниже по течению Египте и Судане, не успокаивают египетскую сторону. Каир при этом ссылается на соглашения 1929 и 1959 годов, наделяющие Египет и Судан правами на 87% нильских вод.
Запуск ГЭС «Возрождение» запланирован на лето 2018 года — сезон дождей является наиболее благоприятным периодом для заполнения водохранилища.
В марте 2015 года Египет, Эфиопия и Судан подписали Декларацию о принципах совместного использования вод Нила, призванную разрешить противоречия. Сегодня ключевым вопросом стала скорость, с которой будет заполняться эфиопское водохранилище. В Каире настаивают на десятилетнем сроке — в этом случае негативные последствия для египетской стороны будут сведены к минимуму. Однако в Аддис-Абебе собираются сделать это за три года, но такой вариант не устраивает Египет и Судан. 15 января президент Египта Абдель Фаттах ас-Сиси заявил о нежелании страны вступать в военный конфликт за речные ресурсы, но призвал при этом Хартум и Аддис-Абебу не пытаться сократить доступ Египта к необходимым объёмам воды.
Серьёзно улучшить ситуацию с водоснабжением в Северной Африке должен был грандиозный проект Муаммара Каддафи «Великая рукотворная река». В 1953 году на территории Ливии были обнаружены колоссальные подземные запасы пресной воды — открытие было сделано случайно, во время нефтеразведки.
В 1983 году в стране был запущен проект по строительству ирригационной системы, которая должна была доставить пресную воду в засушливые районы Ливии. Также планировалось наладить снабжение водой соседних стран. В 2008 году проект был занесён в Книгу рекордов Гиннесса как крупнейшая ирригационная система в мире.
«Если бы проект был полностью реализован, Северная Африка могла бы стать мировой житницей. Однако после переворота 2011 года и убийства Каддафи Ливию охватил хаос. В этих условиях ирригационный проект был заброшен, — отметила в интервью RT доктор экономических наук, профессор кафедры международных экономических отношений РУДН Инна Андронова. — К сожалению, сегодня споры за гидроресурсы являются движущим мотивом для многих военных конфликтов. Ведь вода, в отличие от нефти, обеспечивает не только энергетическую, но и продовольственную безопасность, вода — это жизнь. И огромное количество стран испытывают большие проблемы с водой».
Спорная ГЭС
Африка — не единственный регион, раздираемый спорами из-за водных ресурсов. Аналогичные разногласия существуют, например, в Средней и Центральной Азии. Власти Таджикистана планируют построить несколько ГЭС в истоках главной водной артерии всего региона — Амударьи. Предполагается, что гидроэлектростанции появятся на реках Вахш и Пяндж, образующих Амударью при слиянии, а также на её притоке — реке Зеравшан.
Наибольшую известность получил проект Рогунской ГЭС (река Вахш), идея возведения которой возникла ещё в 70-х годах прошлого века. Но планами Душанбе крайне недовольны в Узбекистане, власти которого считают, что реализация проекта понизит уровень Амударьи и сократит объём поступающей в Узбекистан воды.
Тем не менее строительство Рогунской ГЭС началось осенью 2016 года — в открытии стройки принял личное участие глава государства. Запуск первого агрегата ГЭС запланирован на конец 2018 года. После того как будут запущены все агрегаты, Таджикистан может покончить с дефицитом электроэнергии и превратиться в её экспортёра.
Узбекистан активно сопротивляется планам Душанбе: страна и так испытывает нехватку пресной воды, а действия таджикской стороны могут привести к заметному сокращению стока Амударьи. В 2009 году Узбекистан остановил транзит туркменской электроэнергии в Таджикистан, а в 2013 году — экспорт собственного газа. Ташкент прибег не только к энергетической, но и к транспортной блокаде, разобрав в 2011 году железнодорожную ветку Галаба — Амузанг, через которую проходило всё сообщение южных районов Таджикистана.
Находясь в 2012 году с визитом в Казахстане, глава Узбекистана Ислам Каримов заявил, что споры за водные ресурсы могут в будущем спровоцировать войны в Центрально-Азиатском регионе.
Эксперты прогнозируют, что к 2040 году обеспеченность стран Центральной Азии водой может снизиться на четверть по сравнению с сегодняшним положением. Причиной станет не только глобальное изменение климата, но и рост потребления воды при росте экономик региона.
Энергетический обмен
Ещё одна страна, испытывающая дефицит водных ресурсов, — Казахстан. Примерно половина стока пресной воды формируется на территории соседних с ним государств — Киргизии, России и Узбекистана. Речной вопрос не раз становился предметом споров в отношениях Астаны и Бишкека: с точки зрения киргизской стороны, права Казахстана на 62% вод трансграничной реки Аспары, установленные в 1940-е годы, устарели.
В рамках единого экономического пространства СССР республики обменивались дефицитными ресурсами — засушливые Казахстан и Узбекистан поставляли в Киргизию и Таджикистан энергоносители, взамен получая права пользоваться стоком рек, берущих начало на таджикистанских и киргизских территориях.
Сегодня же энергоносители импортируются Бишкеком и Ташкентом по рыночным ценам, поэтому республики рассчитывают обеспечить себя электроэнергией путём возведения ГЭС.
Бишкек планирует возвести новую гидроэлектростанцию «Камбар-Ату–1» на крупнейшей реке Киргизии Нарын, дающей начало Сырдарье. Летом 2017 года Алмазбек Атамбаев, занимавший в то время пост президента Киргизии, сообщил о согласии глав Узбекистана и Казахстана на строительство ГЭС. По словам политика, речь шла о совместной работе стран над проектом.
Тем не менее в Астане всерьёз задумываются о вариантах решения проблем с водным снабжением. Так, в 2013 году в Казахстане обсуждался проект по переброске в Иртыш реки Тихой, впадающей сейчас в реку Катунь. На месте нового слияния предлагалось возвести ГЭС и водохранилище. С таким предложением выступили казахстанские учёные. Кроме того, звучали предложения по развороту рек Ак-Кабы и Кара-Кабы, которые «уходят» на территорию Китая.
Казахстан, возможно, не испытывал бы сегодня дефицита водных ресурсов, если бы грандиозный советский проект по развороту сибирских рек оказался реализован. Напомним, СССР планировал направить часть стока ряда сибирских рек в Казахстан и среднеазиатские республики. Работы над проектом длились около 20 лет, однако в 1986 году Политбюро КПСС объявило об отказе от этих планов — по мнению ряда экспертов, реализация грандиозного замысла могла обернуться тяжёлыми последствиями для экологии.
Китайский поворот
Ещё один давний спор за гидроресурсы ведут Индия и Китай — страны с растущими экономиками и населением остро нуждаются в пресной воде. Особенно страдает Индия: ситуация в стране усугубляется отсутствием культуры рационального природопользования. По оценкам индийского эколога Раджендра Сингха, к 2030 году порядка 40% жителей страны могут остаться без питьевой воды.
Свои коррективы вносит соседний Китай — руководство страны вынашивает глобальные планы по перекраиванию китайской речной карты с середины прошлого века.
Главным образом китайские власти заинтересованы в перераспределении водных ресурсов на территории страны — предполагается перенаправить пресную воду в засушливые северные районы.
Кроме того, Пекин активно использует гидравлические ресурсы рек, не слишком считаясь с интересами Индии, с которой Китай делит русло крупнейшей водной артерии Азии — Брахмапутры, берущей начало на Тибетском нагорье. Власти КНР планируют перенаправить часть её потока в северные районы.
В Нью-Дели уверены, что этот шаг китайской стороны грозит серьёзными негативными последствиями для индийской экономики. Для Индии и Бангладеш эта река является одним из ключевых источников пресной воды.
Характерно, что и китайский Тибет, где берёт своё начало Брахмапутра, и индийский штат Аруначал-Прадеш, по территории которого протекает река, — политически неспокойные регионы. Тибет ещё в 2008 году сотрясали беспорядки, устроенные сторонниками выхода региона из состава КНР. Одновременно с этим индийский Аруначал-Прадеш является объектом территориальных притязаний Китая.
Пожароопасный Восток
Заместитель директора Института истории и политики МПГУ Владимир Шаповалов согласен с тем, что возрастающий дефицит водных ресурсов является причиной для многих конфликтов в мире. По словам эксперта, большая часть человечества живёт в условиях нехватки воды, ситуация усугубляется урбанизацией, развитием глобального промышленного потенциала и климатическими изменениями. Особенно остро проблема стоит в бедных странах, находящихся в засушливых регионах.
«Длящееся палестино-израильское противостояние, например, во многом завязано именно на споре за обладание пресной водой, — пояснил эксперт в интервью RT. — Таких примеров множество, достаточно вспомнить о водной блокаде, которую устроила не так давно Крыму украинская сторона. Правда, если не считать этого случая, России грех жаловаться — значительная часть запасов пресной воды находится именно на нашей территории».
Особую остроту проблема дефицита пресной воды приобретает в и без того взрывоопасном Ближневосточном регионе. Обеспеченность региона водой в пересчёте на душу населения составляет всего 1,5 тыс. куб. м в год, притом что среднемировой показатель достигает 13 тыс. куб. м. Следует помнить, что речь идёт в первую очередь не о бытовом, а об экономическом значении пресной воды — для сельского хозяйства и промышленности.
Турция, Ирак и Сирия давно ведут спор за воды Евфрата.
Истоки реки расположены на турецкой территории, и в начале 1990-х годов Турция фактически осушила на месяц реку, заполняя водохранилища плотины имени Ататюрка. Это спровоцировало серьёзную политическую напряжённость в сирийско-турецких отношениях.
Как отмечают эксперты, немалая доля водных ресурсов региона формируется на территориях, оспариваемых курдскими формированиями. Преимущественно речь идёт о Восточной Анатолии — именно в этом районе берут своё начало Тигр и Евфрат.
Турция — импортёр энергоносителей, страна заинтересована в развитии собственной гидроэнергетики. ГЭС им. Ататюрка обеспечивает сегодня порядка 20% потребности страны в электроэнергии, но на этом Анкара останавливаться не планирует. В 2006 году турецкими властями было принято решение о строительстве ГЭС «Илису» на Тигре. Этими планами недоволен Ирак: в Багдаде считают, что плотина ГЭС снизит ток воды в реке, что приведёт к серьёзным последствиям для иранской экономики.
Трения из-за речных ресурсов возникают и между другими государствами региона. К примеру, возведение в 1970-х годах сирийскими властями плотины на Евфрате в районе населённого пункта Табка едва не привело к войне с Ираком. Урегулировать конфликт удалось лишь при посредничестве Саудовской Аравии и СССР.
Крупный экспортёр сельскохозяйственной продукции — Израиль делит источники пресной воды не только с палестинцами, но и с Ливаном. В 2001 году планы Бейрута по наращиванию водозабора из реки Эль-Хасбани едва не стали причиной военного конфликта — израильский министр обороны заявил, что действия ливанской стороны рассматриваются как casus belli — повод к войне.
«Великое переселение народов»
По мнению экспертов, мировое сообщество должно озаботиться вопросом дефицита пресной воды, как озабочено сегодня развитием альтернативных источников энергии.
«Сегодня человечество явно недооценивает глубину проблемы в силу того, что большинство развитых стран обеспечены пресной водой. Но усугубление ситуации в целом на планете не только породит новые войны, но и ещё больше ускорит миграцию — ведь фактор водной обеспеченности тесно переплетён с экономическими и военно-политическим процессами», — считает Владимир Шаповалов.
Решить проблему водного дефицита сложно. На данный момент практически единственным прорабатываемым способом решения этой проблемы являет опреснение морской воды, пояснила Инна Андронова.
«В эти технологии вкладываются огромные деньги странами Ближнего Востока, но пока использовать эту воду как полноценную питьевую нельзя, речь в большей степени идёт о техническом использовании. Кроме того, такая вода обходится очень дорого. Наверное, со временем эти технологии удешевятся и усовершенствуются. Но в любом случае наличие природных источников пресной воды, какие есть, к примеру, у России и Бразилии, — большое преимущество. И эти ресурсы всегда будут предметом вожделения», — подвела итог эксперт.