— Есть один серьёзный вопрос. Возможно, это ещё не тенденция, но точно тревожный звонок, в первую очередь для RT. Речь о заявлении председателя совета директоров холдинга Alphabet, в который входит в том числе Google, поисковик. Эрик Шмидт сказал, что поисковик может понизить RT и Sputnik в новостной выдаче Google News. Правда, потом в пресс-службе Google заявили, что они такими вещами заниматься не могут. Имеют ли они на это право — моральное и с юридической точки зрения?
— Ну мораль — это точно не к нам, мы моралью не занимаемся. Мы занимаемся бизнесом. А с точки зрения бизнеса у нас к данному казусу очень сложное отношение. Во-первых, мы очень внимательно следим за тем, что там происходит. Потому что, с одной стороны, мы неоднократно об этом заявляем: мы никому не спустим с рук попытку дискриминировать российские средства массовой информации. А во-вторых — то, что заявлял устами своего высокопоставленного представителя Google, представляет для нас крайне большой интерес с точки зрения вообще нашего отношения с этой корпорацией. Потому что до сегодняшнего дня мы все исходили из того, что существует так называемый принцип технологической нейтральности.
Этот принцип говорит, что поисковая система или оператор, который занимается интернетом, не знают, что у них внутри. У них нет возможности премодерации — и они выдают всё, что выдают. И в Google очень долго объясняли нам, что они не могут ни блокировать пиратские сайты, ни убрать контент, который связан с наркотиками, призывами к самоубийствам или детской порнографией, потому что они не видят, что у них внутри.
Если сейчас неожиданно Google сможет различить внутри себя контент RT или Sputnik, у нас неминуемо возникнет к нему большое количество вопросов по поводу необходимости борьбы со всеми нелегальными вещами, которые сегодня существуют в интернете и которые этот поисковик выдаёт.
Потому что одно дело, если у них нет технической возможности, а другое — если у них такая техническая возможность есть и прекрасным образом практикуется. Это первое. Второе. Я хотел бы напомнить, что Google является владельцем Android: эта операционная система ставится на большое количество техники, которая продаётся в том числе и на территории Российской Федерации. Если они пойдут таким путём, мы, соответственно, ускорим и будем больше поощрять разработку операционных систем, которые могли бы заменить Android на российской территории. Тем более нам есть о чём поговорить с крупными производителями телефонной техники.
— Тем не менее Google — это гигант и, наверно, не монополист. Но насколько опасна прямая конфронтация? Если вы говорите о дальнейших шагах, можем и к такому даже прийти, я правильно понимаю?
— Мы говорим о резонных вещах, которые возникают. Google, конечно, гигант. Но, во-первых, он не монополист, поисковых систем много. У нас есть, между прочим, и свои российские поисковые системы. Операционные системы тоже есть. Что касается конфронтации между крупными корпорациями и государством, то весь мировой опыт показывает: государство всё равно всегда сильнее. Не говоря о том, когда речь идёт о таком государстве, как Российская Федерация. Но даже небольшое государство всё равно всегда сильнее, чем самая крупная корпорация.
— Если говорить о дальнейших действиях именно по отношению к зарубежным СМИ — закон о средствах массовой информации был изменён после того, как его приняли в Госдуме, потом документ получил одобрение в Совете Федерации. Наше государство этим ограничится или ещё какие-то меры последуют?
— Речь шла о том, что в ответ на недружественные действия американских властей, направленные на откровенную дискриминацию российских государственных средств массовой информации, работающих на территории США, мы создали законодательную базу, которая позволит нам принять ответные меры — также дискриминационного характера — против любых иностранных СМИ. И это будет зависеть не от того, американские или не американские, а от того, какая страна позволяет себе недружественные шаги в отношении российских средств массовой информации.
Мы всегда говорили, что за нами не заржавеет. Поэтому мы, в принципе, исходим из того, что подобного рода действия обращают нас в определённое состояние интеллектуальной дикости. Но не мы первыми это начали, и мы точно не будем белыми и пушистыми в ответ на подобного рода действия в отношении российских СМИ. Да, мы будем предпринимать подобные, достаточно варварские с точки зрения классической чистой журналистики действия. Но никакого другого выхода наши партнёры нам не оставили.
— Хорошо известно, какие американские СМИ работают на российской территории. Не смущает ли вас то, что среди них нет — по сравнению, например, с RT — такого средства массовой информации, которое претендует на полноценное вещание как телеканал на русском языке на территории России?
— Да нас вообще мало что смущает. Потому что наша задача заключается в том, чтобы создать определённого рода дискомфорт в ответ на тот дискомфорт, который создаётся нам. Мы не боимся вещания американских средств массовой информации на территории России: во-первых, мы не сильно волнуемся, что наше население кто-то может зомбировать или серьёзно дезинформировать, потому что у нас всё-таки грамотные и образованные люди.
А во-вторых — потому что сам опыт вещания зарубежных средств массовой информации на нашей территории в последние 25 лет показывает, что спроса на них нет. Они неконкурентоспособны, ангажированы, неинтересны и не имеют никакого рейтинга. В отличие, между прочим, от Russia Today и Sputnik, о которых постоянно говорят представители американского истеблишмента.
Мне как-то уже приходилось говорить, что у меня вообще сложилось такое впечатление, что в Соединённых Штатах Америки создан фан-клуб любителей RT, а почётным председателем этого фан-клуба является Хиллари Клинтон, которая регулярно вспоминает о существовании нашего телевизионного канала.
— Что бы мы здесь ни говорили, телеканал RT America получил ультиматум от Минюста США и был вынужден зарегистрироваться в качестве иностранного агента. Симптомами каких процессов в американском обществе или в американской политике могут быть эти шаги, эти события?
— Я уже сказал, что это вопрос социализации Соединённых Штатов. Они уверенно строят развитой социализм советского образца, главной характерной чертой которого была крайняя нетерпимость к существованию другого мнения.