В субботу лидеры средиземноморских государств Евросоюза собрались на саммит в Лиссабоне, чтобы обсудить такие ключевые проблемы региона, как миграционный кризис, экономические трудности и безопасность.
В португальскую столицу прибыли представители семи южных стран ЕС: президент Франции Франсуа Олланд, премьеры Италии и Испании Паоло Джентилони и Мариано Рахой, их греческий и мальтийский коллеги Алексис Ципрас и Джозеф Мускат, президент Кипра Никос Анастасиади, а также премьер Португалии Антониу Кошта. Как заявил прессе глава португальского кабмина, по итогам переговоров должен быть выработан механизм для согласования позиций государств Средиземноморья в преддверии неформального саммита ЕС на Мальте, намеченного на март, и встречи, посвящённой 60-летию подписания Римского договора о создании Европейских сообществ, которая состоится в Риме. Португальский саммит должен «подтвердить веру этих стран в европейский проект», цитирует Антониу Кошта местная пресса.
Накануне саммита Кошту сообщил, что намерен предложить участникам встречи стратегию по координации валютной политики Европейского центрального банка и бюджетной политики стран — участниц ЕС.
Кроме того, политики не могут обойти стороной и наболевшую тему нелегальной миграции, от которой в той или иной мере страдают страны европейского Средиземноморья, но больше всего — Италия и Греция. Вопрос справедливого перераспределения миграционного потока — предмет давнего спора внутри Евросоюза.
По итогам встречи лидеры стран — участниц саммита готовят совместное заявление. Основной упор должен быть сделан на экономические проблемы государств, максимально пострадавших от финансового кризиса. Политические лидеры южноевропейского региона призывают Брюссель проявить большую гибкость, применяя правила бюджетного дефицита.
Фракция южан
Португальский саммит — не первая встреча глав средиземноморских стран-участниц ЕС. Аналогичный съезд состоялся в сентябре, тогда региональных лидеров принимали Афины. Инициатива проведения таких круглых столов принадлежит греческому премьеру Алексису Ципрасу, известному своей критикой Брюсселя. Афинский саммит состоялся 9 сентября, в преддверии общеевропейского саммита в Братиславе. Лейтмотивом дискуссии в греческой столице стала выработка общих принципов сотрудничества и координации южных государств ЕС по вопросам развития региона.
Юг Евросоюза объединяется, чтобы выступать единым фронтом на переговорах с Брюсселем и Берлином, что является ещё одним симптомом усиления центробежных тенденций на европейском пространстве после британского брексита.
Как писала немецкая Die Welt, после демарша Великобритании жертвы долгового кризиса ощутили в себе силы бросить вызов политике жёсткой экономии, навязываемой Брюсселем.
Греция, Италия, Испания, Португалия и другие участники «Средиземноморского клуба» требуют более справедливого, с их точки зрения, распределения финансовых потоков на территории ЕС.
Как заявил по итогам сентябрьской встречи греческий премьер, участники регионального саммита выступают за переформатирование Евросоюза и превращение его в «новое объединение, которое будет исключать неравенство».
Однако, по мнению экспертов, у регионального объединения не хватит ни воли, ни возможностей для того, чтобы добиться удовлетворения своих требований.
Как отметил в интервью RT руководитель Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений Василий Колташов, шансов отстоять общие интересы перед Берлином и Брюсселем у союза средиземноморских государств ЕС практически нет.
«Правительства этих стран слишком нерешительны для того, чтобы выдержать противостояние с Берлином. У них нет принципиальных расхождений с «еврократией». Данный союз просто не выдержит первой же проверки на прочность, — пояснил Колташов. — Эти переговоры проводятся скорее из популистских соображений, власти таким образом показывают своим гражданам, что ведут какую-то борьбу за их интересы с европейским руководством. Что касается Франции, то, несмотря на её внушительную экономику, Париж давно потерял влияние в Евросоюзе, перейдя в подчинённое положение, и полностью следует курсу Брюсселя. Эта ситуация может измениться только в том случае, если к власти во Франции придут противники Евросоюза».
Схожей точки зрения придерживается и независимый эксперт-международник Татьяна Юрьева.
«Фронда», которая обозначает «фигу в кармане», тут, конечно, присутствует, но это пассивный протест. Эти страны больше всех провинились в финансовых и экономических грехах, и поэтому им больше всего достаётся от Брюсселя. Но это не бунт, а скорее оборона. Они пытаются создать группу стран-просителей», — заметила RT Юрьева.
Франция присоединилась к этому «союзу» в надежде стать региональным лидером, отметила эксперт. Дело в том, что Франция в свое время, при президенте Помпиду, основала собственную средиземноморскую политику.
«Недаром автором идеи Союза Средиземноморья был французский лидер Николя Саркози. Париж не оставляет мысли о том, чтобы играть хотя бы формально роль лидера в Средиземноморском регионе», — подчеркнула Юрьева.
Добавим, что именно французский президент Франсуа Олланд стал посредником в переговорах между Афинами и Евросоюзом во время долгового кризиса в Греции в 2015 году.
Вот и в эту субботу Олланд отметился громким заявлением, призвав европейские страны ответить на слова Дональда Трампа о брексите. «Когда такие заявления исходят от президента США и когда он говорит о брексите как о модели для других стран, я думаю, что мы должны ответить», — считает социалист.
Европейский «рай»
Большинство стран, вступая в Евросоюз, рассчитывали на рост национального благосостояния, однако на практике многие из них столкнулись с серьёзными проблемами. Наглядным примером может служить Греция. После того как страна присоединилась к ЕС, ставки по греческим заимствованиям резко снизились, чем Афины начали активно пользоваться, набирая всё больше кредитов от МВФ. Мировой финансовый кризис 2008 года подкосил и без того неустойчивую греческую экономику, и страна столкнулась с глубоким долговым кризисом.
К 2015 году внешний долг Греции достиг €320 млрд, что составило 182% ВВП страны. Над государством нависла угроза дефолта, избежать которого с большим трудом удалось только благодаря траншам Евросоюза. Со своей стороны Брюссель и МВФ потребовали от греческих властей ввести в стране режим жёсткой экономии, урезать доходы бюджетников и социальные программы. Противники такой тактики утверждают, что эти меры лишь дополнительно затормозят греческую экономику.
Кроме того, Евросоюз требует от всех стран-участниц удерживать бюджетный дефицит на уровне не более 3% национального ВВП, это условие закреплено в Пакте стабильности и роста, принятом в 1997 году в Амстердаме. Документ также устанавливает предельный уровень госдолга каждого государства ЕС на уровне, не превышающем 60% от ВВП.
В случае нарушения этих положений ЕС имеет право ввести процедуру принудительного снижения бюджетного дефицита, что может, в свою очередь, спровоцировать дополнительный рост безработицы и усугубление экономической ситуации в стране.
Для Брюсселя и МВФ введение жёстких мер экономии в государствах-должниках является вопросом принципиальным. В пятницу стало известно, что министр финансов Греции Эвклид Цакалотос отказался выполнять требования МВФ по законодательному закреплению режима строгой экономии, рассчитанному на период программы помощи Европейского механизма стабильности (ESM) — до 2019 года.
«Нецелесообразно требовать от страны, участвующей в программе, законодательно закрепить на два-три года вперёд то, что она будет делать в 2019 году», — отметил греческий министр.
Серьёзные экономические трудности переживает не только Греция. В Испании, Португалии, Италии отмечается беспрецедентно высокий уровень безработицы, государства не в состоянии преодолеть затянувшуюся рецессию. Например, в Италии уровень безработицы составляет около 13%, а в Испании — 20%.
Хотя эксперты не склонны полностью снимать ответственность за сложившееся положение с национальных правительств, это не отменяет вины Брюсселя.
«Сегодня ситуация в этих странах плачевная, и я не вижу пока каких-то свежих механизмов, которые могли бы из неё вывести, — отмечает Юрьева. — Брюссельские директивы порой неразумны и далеки от реальности. Брюсселю тоже предстоит если не пересмотреть, то очень сильно скорректировать те методы, с помощью которых осуществляется руководство в Евросоюзе».
Кто поможет самому ЕС?
В пересмотре нуждается политика ЕС не только по отношению к «южным» странам. В докладе Всемирного банка по итогам 2016 года говорится, что темпы экономического роста в государствах ЕС сохранятся на низком уровне, прогнозируемый рост на 2017 год — 1,4%.
По данным Европейского центрального банка (ЕЦБ), по итогам прошлого года темпы роста экономических показателей еврозоны составили 1,7%.
Эксперты Всемирного банка отмечают, что Евросоюз располагает ограниченными возможностями для ускорения экономического развития. Принятию необходимых мер препятствует большой объём государственного долга стран ЕС, который при этом продолжает расти, невзирая на все усилия ЕЦБ. Экономическое ослабление сопровождается политическим кризисом — евроскептики пользуются всё большей популярностью в ряде стран ЕС, планы Великобритании по выходу из Евросоюза являются наглядной иллюстрацией этой тенденции.
На этом фоне претензии южных стран — участниц ЕС будут звучать всё громче.
Финансовые и политические трудности, с которыми сталкивается Евросоюз, усугубляются и миграционными проблемами. От них в первую очередь страдают южные страны. Чтобы попасть в Европу, беженцы из Северной Африки и с Ближнего Востока переплывают Средиземное море и высаживаются на территории Италии и других приморских стран.
Сложность заключается в том, что, по Дублинскому соглашению от 1990 года, ответственность за судьбу беженца несёт то государство Евросоюза, чью границу он пересёк изначально.
Пересмотра этих положений безуспешно добиваются Италия, Швеция и ряд других стран. Однако до сих пор вопрос справедливого распределения мигрантов на территории ЕС не решён.
Хотя политические перспективы «южного союза» семи средиземноморских стран (из участников саммита только Португалия не имеет выхода к Средиземному морю) оцениваются экспертами скептически, Евросоюз рано или поздно будет вынужден пересмотреть свой подход к решению тех проблем, которые были подняты 28 января в Лиссабоне.