В 2016 году Северная Корея получила 10 кг оружейного плутония, нарастив его запасы до 50 кг. В Сеуле считают, что с учётом успехов по выработке высокообогащённого урана Пхеньян на сегодняшний день способен создать десять ядерных зарядов.
Как известно, плутоний наряду с ураном используется для производства ядерных боеприпасов. В 1947—1950 годах советские геологи обнаружили 4 млн тонн урановой руды, пригодной для промышленной обработки, — это менее 3 тыс. тонн чистого урана. Общие запасы урановой руды были оценены в 26 млн тонн (15 тыс. тонн чистого урана). Более свежих данных на этот счёт нет до сих пор.
Чтобы получить начинку ядерной бомбы, требуется сложнейший технологический процесс. Оружейный плутоний должен содержать не менее 93,5% изотопа 239Pu, а в оружейном уране требуется увеличить содержание изотопа 235U с 0,72% до 20—90%. Не одно десятилетие идут споры о способности северокорейской промышленности наладить регулярный процесс обогащения урана и производства оружейного плутония.
Производством ядерных материалов в КНДР занимается только одно учреждение — атомный центр в Йонбене, расположенный в 86 км к северу от Пхеньяна. Согласно экспертным данным за 2014 год, газо-графитовый реактор ежегодно способен вырабатывать 3-4 кг оружейного плутония. А завод по изотопному обогащению урана может производить ежегодно не более 26 кг высокообогащённого урана.
Северная Корея ограничена в производстве сырья для изготовления боезарядов. Однако получение 10 кг плутония в 2016 году свидетельствует о том, что Пхеньян модернизировал производственные мощности, увеличив объёмы выработки ядерных материалов. Запасы оружейного плутония на начало 2015 года составляли 30 кг. Таким образом, за два минувших года они выросли на 20 кг.
«На последней стадии»
Помимо налаживания производства плутония и урана, КНДР пытается решить проблему доставки смертоносных боеприпасов. С этой целью ещё в 1960-е годы Пхеньян запустил ракетную программу, не обладая на тот момент соответствующей научной и технологической базой. В 1980-е годы у северян появились первые баллистические ракеты «Хвасон-5» — копии советских Р-17 (или SCUD B по классификации НАТО).
В 1990-е КНДР обзавелась ракетами средней дальности (1000—5500 км), но разработка полноценной МБР оказалась КНДР не по зубам. В Сеуле уверены, что у северного соседа нет технологий для создания ракеты, способной долететь до берегов США, включая, видимо, штат Гавайи.
Избранный президент США Дональд Трамп солидарен с южнокорейскими аналитиками. 3 января он написал в Twitter, что Пхеньян не создаст МБР, которая может угрожать Америке.
В Пхеньяне считают иначе. 1 января 2017 года северокорейский лидер Ким Чен Ын заявил, что разработка МБР находится «на последней стадии», а МИД КНДР сообщил о скором испытании ракеты.
На протяжении последних лет северокорейский лидер не раз грозил нанести превентивный ядерный удар по США. В ответ американцы вводят очередную порцию санкций и рапортуют о готовности сбивать любые ракеты противника.
Наличие средств поражения, способных долететь до заокеанской державы, — национальная идея КНДР и её главная военно-политическая цель, которой подчинены едва ли не все имеющиеся в стране ресурсы. В дипломатических баталиях Пхеньян настаивает, что ракетно-ядерный потенциал Северной Кореи — единственный фактор сдерживания США и способ сохранения суверенитета страны.
Член Совета по внешней и оборонной политике, генерал-майор в отставке Павел Золотарёв в беседе с RT отметил, что усилия Пхеньяна действительно направлены в первую очередь на противостояние с Вашингтоном. «С военной точки зрения применять ядерное оружие против Южной Кореи — бессмыслица. Поражение можно нанести обычными вооружениями. С Америкой же существует только один вариант».
Золотарёв уверен, что, в случае получения полноценной МБР, которая преодолевает 10—12 тыс. км, Пхеньян не отважится на её пуск в сторону берегов США. «Ракеты большой дальности нужны, чтобы создалась угроза для Вашингтона, которая позволяла бы получать политические выгоды. Естественно, МБР разрабатывается не для того, чтобы реально осуществлять удары по США», — считает генерал-майор.
Золотарёв полагает, что со временем КНДР создаст МБР, но указывает на огромное количество нерешённых конструкторских задач, которые не позволят это сделать в ближайшем будущем.
Легко обнаружить
Основатель портала Military Russia Дмитрий Корнев не сомневается, что Северная Корея обладает научно-технической инфраструктурой для разработки МБР. По его словам, такой вывод можно сделать из состоявшегося 12 декабря 2012 года запуска первого северокорейского спутника, который был выведен на орбиту ракетой-носителем «Ынха-3».
«Однако разработать полноценную межконтинентальную ракету, отвечающую современным требованиям, КНДР не в состоянии. Ведь необходима отлаженная боевая система, а не огромная ракета-носитель, запуск которой готовится минимум несколько дней», — заметил Корнев.
«Как бы ни старались северяне, развитие ракетно-ядерного потенциала у них находится на уровне в лучшем случае 70-х годов. Среди недостатков: отсталая система управления ракет, невысокая точность, слабая защита. Северокорейские ракеты легко обнаруживает современная система и ПРО, и ПВО. По идее американские системы Aegis должны их легко сбивать, как и, собственно, любые другие подобные комплексы», — пояснил RT Корнев.
Эксперт прогнозирует, что в 2017 году КНДР может испытать аналог советской жидкостной ракеты Р-29, которой около 40 лет назад оснащались подлодки ВМФ СССР. «Только северокорейская новинка — это ракета сухопутного базирования. За основу был взят подводный вариант, потому что он более лёгкий и компактный», — сообщил Корнев.
Аналитик считает, что это вполне логичное завершение трудов северокорейских инженеров: «Некоторое время до распада СССР они получали информацию из ракетного центра имени В.П. Макеева, разработчика Р-29. К накопленному багажу знаний был добавлен «самодел». КНДР хочет получить десятки мощных МБР, но возможности для производства необходимого количества ядерных боезарядов у них отсутствуют».
«Был сделан выбор в пользу компактных ракет с меньшей мощностью. Насколько далеко могут улететь такие ракеты? Советская Р-29 была способна преодолеть максимум 7,8 тыс. км. Предполагаю, что северокорейский вариант тоже не улетит дальше 7-8 тыс. км. То есть гипотетически западное побережье США КНДР поразить не сможет», — утверждает Корнев.
Позаимствовали у СССР
Ракетно-ядерный потенциал КНДР, как указывают эксперты, — это гремучая смесь технологий Советского Союза и собственных разработок, полученных методом проб и ошибок. Северокорейскую научно-техническую школу после 1980-х годов называют самобытной или оригинальной. По-настоящему уникальных технологий у Пхеньяна нет, а жесточайшая международная изоляция объективно снижает шансы на технологический рывок.
В период холодной войны КНДР не удалось добиться от СССР и коммунистического Китая передачи образцов ядерного оружия и его носителей. С 1970-х годов северяне начали активную охоту за ракетными комплексами, которые Москва поставляла союзным ближневосточным государствам.
Во второй половине 70-х Пхеньян получил из Египта комплексы «Луна-М» и 9К72 «Эльбрус» с ракетами Р-17 (SCUD B). Это заложило основу для первых успехов в создании собственных ракет путём копирования и последующей доработки. В итоге была создана упоминавшаяся выше «Хвасон-5», которую запустили в серийное производство в 1985—86 годах.
В 1996 году Дамаск передал Пхеньяну твердотопливные ракеты 9М79, которыми оснащаются комплексы 9К79 «Точка». Спустя 10 лет северяне испытали твердотопливную ракету KN-02, преодолевавшую расстояние в 100-120 км, то есть на 30-50 км больше советского образца. В процессе модернизации дальность ракеты превысила 200 км.
Главным спонсором ракетно-ядерной программы КНДР выступал Иран, который начал получать северокорейские ракеты в период войны с Ираком (1980—1988), а в 1990-е годы локализовал производство «Хвасонов», которые были названы «Шехабами». Предполагается, что распад СССР позволил разведке КНДР собрать ценную документацию, ставшую залогом дальнейшего прогресса. Однако масштаб утечки публичной и непубличной оценке не подвергался.
Подводный удар
Сегодня Северная Корея, помимо МБР, работает над двумя основными направлениями: над созданием ядерного боезаряда, который будет способна нести ракета, и подводных лодок, которые могут ударить в открытом океане, приблизившись к берегам потенциального противника.
«КНДР объявила себя ядерной державой, но до сих пор не разработала боезаряд, который можно поставить на ракету, — и чтобы эта ракета могла с ним взлететь. Ракетные испытания, которые мы наблюдаем, — это проверка потенциальных носителей, которая не свидетельствует о том, что они потянут боезаряд. Испытания вариантов боезарядов для установки на ракеты проводились в 2016 году. Насколько успешно они прошли — судить трудно: таких сведений просто нет», — объяснил Павел Золотарёв.
По официальным данным США, Пхеньян в 2016 году провёл 24 ракетных и два подземных ядерных испытания. 6 января первый заместитель госсекретаря США Энтони Блинкен рассказал, что северокорейцы учитывают недочёты и успешно их исправляют. По его словам, произошедшее вследствие этого «качественное улучшение их потенциала за прошлый год беспрецедентно».
В 2014 году американская разведка сообщала о том, что КНДР разрабатывает субмарины, способные запускать баллистические ракеты. В июле 2014 года на судостроительной верфи Синпхо была якобы спущена на воду экспериментальная одноименная подлодка с баллистическими ракетами средней дальности KN-11. «Синпхо» — это дизель-электрическая субмарина длиной 67 метров, внешне похожая на югославские лодки 1970-х годов типа «Сава» и «Херой».
Известно, что Северная Корея провела успешные бросковые испытания KN-11, то есть проверила надёжность пусковых установок и способность ракет подниматься в воздух. В 2015-2016 годах телевидение КНДР с восторгом рапортовало о пусках KN-11. При этом ничего не было сказано о способности ракет нести ядерный боезаряд.
Дмитрий Корнев полагает, что для сдерживания США Пхеньяну понадобится внушительная подводная сила: «Учитывая, что у КНДР ещё очень долго не будет гипотетической возможности нанести ядерный удар по Соединённым Штатам с суши, разработка баллистических ракет морского базирования и создание соответствующих подлодок — единственный кажущийся более-менее реальным шанс добиться желаемого».
«Сейчас Пхеньян обсуждает закладку новой подводной лодки, где будут четыре или шесть пусковых установок. Однако я очень сомневаюсь, что северокорейские субмарины останутся незамеченными для американских радаров и Пентагон позволит им выйти в Тихий океан. Они просто не доплывут или будут уничтожены американскими ВМС, которые дислоцированы в Южной Корее и Японии», — подытожил Корнев.